– Твой мир называется Тарея?

– Да, а моя стая, вернее, стая моей матери, – смутился он, – называется «Стая серого медведя».

– Странное название для волчьей стаи. Почему медведя?

– Наша стая существует уже много веков. Вначале это были только серые, серебристые, медведи. Потом у них появились бурые и чёрные медведи. Со временем стая расширилась, и в неё вошло несколько волков, которые пришли из дальних лесов. Так получилось, что медведей с каждым поколением становилось всё меньше, а волков всё больше. Сейчас, почти из сотни оборотней, медведей осталось только девять.

– Ты к ним прибегал посмотреть? – спросила я очевидное, понимая, как ему было тяжело.

– Да, несколько раз. На маму смотрел.

– У неё всё в порядке?

– Она постарела и похудела. Мне последний раз показалось, что в её глазах больше нет жизни.

– Ещё бы, – прошептала я, а потом спохватилась, – она потеряла сначала любимого и жила только для тебя, а потом ты сбежал он неё и ей стало просто не для кого жить.

Он молчал, поджав губы, в его чёрных глазах опять показались всполохи огня.

– Я заберу её, – тихо сказал он.

– Сразу надо было забрать, когда более-менее устроился, – уверенно сказала я. – Я тут подумала, может, ты у нас останешься? Я тебе помогу найти работу и устроиться. А то сидишь в своей пещере и никаких перспектив. А тут всё же общество, займёшься чем-нибудь интересным, а там, глядишь, и маму заберёшь. Вместе вам будет намного веселей. Женишься и будешь жить в своё удовольствие, деток воспитывать. Может, даже свою стаю здесь организуешь, «Золотая куница». А что? Звучит?!

Савелий нахмурился, и было видно, что он интенсивно работает мозгами.

– А ну, молодёжь, хватит вам болтать попусту, ужин стынет! – крикнула из сеней баба Соня.

Я встала и пошла через двор.

– Идём, потом договорим. А ты подумай над моим предложением, только недолго, я послезавтра утром уже уезжаю домой.

Парень повесил полотенце и надел футболку. За ужином сидел всё такой же задумчивый, и мы с бабулей его не трогали, чтобы не мешать принять такое важное для него решение. Он нас поблагодарил за всё и полез на чердак. Сказал, что вернётся завтра днём и скажет, что надумал.

– Наверно, не придёт, – сказала я после того, как мы с бабулей пообедали и убрали со стола. На часах уже было почти три часа, а Савелий так и не пришёл. Мы его ждали с двенадцати часов. Бабушка улыбалась и говорила, что он придёт, никуда не денется, а мне уже казалось, что он передумал.

Только в половине четвёртого на чердаке послышался грохот, и я выбежала из дома посмотреть. По лестнице спускался оборотень, навьюченный объёмным мешком с вещами. У меня на душе стало легче, всё же я уже настроилась, что завтра мы поедем вместе.

– Я рада, что ты решился. Не страшно начинать новую жизнь? – спросила, подойдя к нему.

– Уже нет. Думаю, что твой мир не настолько опасный, чтобы не попробовать. Как-нибудь справлюсь.

– Вот и хорошо. Тогда завтра поедем на автобусе, в семь часов утра. Только боюсь, что с таким мешком нас в твой в автобус не пустят. Давай в сумку сложим всё необходимое, а остальное оставим на чердаке. Потом заберёшь, если понадобится.

– Но это и есть всё самое необходимое, – уверенно сказал он и начал развязывать узлы на мешке.

– Подожди, я сейчас приду, – остановила я его и убежала за дорожной сумкой, которая хранилась у бабушки.

Как только я её принесла, Савелий заметно поник, понимая, что только треть его мешка можно будет взять с собой.

– Сав, давай сначала одежду положим, которую ты вчера отобрал, а потом, если место останется, остальное.

Он тяжело вздохнул и сходил в сени за пакетом с одеждой и ботинками. Бо́льшая часть сумки была уложена, и мы с ним начали разбирать его барахло. Другими словами трудно было назвать дорогие его сердцу вещи, которые были в плачевном состоянии, – треснутые чашки, старые штаны, рваные простыни, несколько алюминиевых ложек, две кастрюли (большая и маленькая), погнутая сковорода и прочий скарб.

– Савелий, ты не обижайся, пожалуйста, я понимаю, что эти вещи – всё, что ты смог добыть себе для жизни, но у нас даже на помойках можно найти вещи значительно лучше, – сказала я, скривившись. – Придётся оставить это здесь. Заработаешь денег и купишь всё новое. У тебя есть что-то, что тебе дорого как память?

Он немного растерялся, потом вытряхнул из мешка остатки вещей и достал старый потрёпанный блокнот в кожаной обложке и белую льняную рубашку с вышивкой по вороту и деревянными пуговицами. Рубашка была аккуратно сложена в полиэтиленовом пакетике.

– Это мама мне на шестнадцать лет шила, а это, – он погладил кожаный переплёт, – блокнот отца.

– Ого! А можно его посмотреть?

– Блокнот?

– Да.

Савелий сначала засомневался, а потом протянул мне свою драгоценность.

– Ты читал, что там написано? – спросила я, беря его в руки.

– Нет, я не умею читать, – он потупил взгляд, стесняясь своего невежества.

– Понятно, можно я прочту?

Он напрягся, сглотнул слюну и кивнул. Он смотрел на меня так, как будто сейчас будет раскрыта самая главная тайна его жизни. Я открыла блокнот и… Там оказались только пустые страницы и рванные края от вырванных листов.

– Ты что, все эти годы не открывал его? – ошарашенно спросила я.

Он помотал головой.

– Ну ты даёшь! Почему?!

– Не знаю, не решался.

– Ладно, идём в дом. Уноси свои вещи на чердак, забирай сумку, туда ещё куртку надо положить. Я тебя сейчас покормлю.

Савелий стал каким-то грустным. Видимо, он рассчитывал, что я ему прочитаю что-то важное про его отца. Мне очень хотелось ему помочь, но, увы, на блокноте стоял только штамп производителя с обратной стороны и год выпуска – 1998. Да, всё сходилось, и его отец, скорей всего, попал в тот мир случайно и вернулся обратно, даже не зная, что у него родился сын. Типичная история коротких любовных романов. И теперь у нас нет никаких зацепок, кто он такой.

Блокнот лежал открытым, и свет от настольной лампы под углом падал на первый лист. У меня даже мурашки по спине побежали, когда я увидела слабый оттиск от шариковой ручки на нём. Я схватила телефон и сделала несколько снимков.

– Что ты делаешь? – поинтересовался парень.

– Я думаю, что мы сможем в этом блокноте добыть какую-нибудь информацию.

***

На остановке, кроме нас, стояли ещё три человека и ждали. Ночью шёл дождь, и утром было свежо, поэтому все кутались в кофты и ветровки.

– Сейчас приедет автобус, я сама подойду к водителю, ты стой здесь и жди меня, – наказывала я Савелию. – И ничего не бойся, про автобус я тебе уже рассказала. Пойдёшь за мной и сядешь на сиденье, куда я тебе покажу. Держись спокойно, громко не разговаривай, договорились?

Он кивнул и побледнел, глядя на дорогу. Из-за поворота к остановке подъезжал большой комфортабельный автобус.

– Эй, спокойно! Я же тебе рассказала про автобус, ты чего? Машины видел, а автобуса испугался?

– Я не думал, что они такие огромные, – прошептал он мне на ухо, чтобы другие пассажиры не слышали.

Я закатила глаза. Объясняла, руками размахивала, пытаясь показать его размеры, но, видно, реальность превзошла ожидания. Ладно, хоть не сбежал. Оставила его на остановке и пошла к водителю. Себе билет я купила ещё три дня назад, на сайте. Теперь надо договориться насчёт моего «зайца», вернее – куницы.

Водитель выслушал мою просьбу спокойно, как что-то обыденное, посмотрел через окно на парня и сказал, что возьмёт.

– Документы есть с собой, если что? – спросил он меня, выписывая квитанцию и забирая деньги.

– Да, конечно, спасибо вам, – соврала я.

Я вышла, взяла Савелия за руку и повела к автобусу.

– Подожди, сумку в багажник поставим, – сказал водитель и пошёл открывать багажное отделение.

Савелий с интересом наблюдал за действиями водителя.