– Ну ты и гад!
Я успела наклониться и поймать за хвост нахала, который всё это время подсматривал за мной. Савелий упирался лапами и когтями, но я его вытащила и, держа под передние лапы перед собой, зашипела:
– У тебя совесть есть?
«У-у», – раздалось у меня в голове.
– «У-у» – это да или нет? Слушай, мы с тобой так не договаривались! Я тебе уже говорила, что мне твои выкрутасы не нравятся? – я встряхнула его, прищурила глаза и сказала громким шёпотом прямо ему в морду: – А теперь ты мне расскажешь свою самую страшную тайну, оборотень Савелий…
Он замер и выпучил на меня глаза, а потом быстро заморгал:
«Какую?» – И столько было удивления в его глазах и непонимания…
– Ты мне, наконец-то, скажешь… – я сделала паузу, как в кино, а потом громко крикнула. – Откуда у нормальных родителей мог появиться такой балбес, как ты!
Я бросила его на диван и метнулась к двери. Открыла её, успела проскочить в проём, но закрыть уже не смогла – нога сорок пятого размера в последний момент преградила путь двери и не позволила мне сбежать. Дверь резко распахнулась, и в одну секунду я уже была прижата к стене мощным торсом моего неправильного оборотня.
– Значит, балбес… – горячим шёпотом сказал он мне прямо в губы.
Я проглотила слюну, глядя на его расширенные огненные зрачки, и кивнула.
– Сааа-вааа, – протянула я, пытаясь отстраниться, – нас ждут…
Он провёл рукой по моей голой спине с так и не застёгнутой молнией, и я сама подалась к нему, не в силах противостоять притяжению. «Ну и пусть ждут… подождут минуту…» – подумала я, еле-еле успевая дышать за бешеным пульсом. «Десять минут…» – одновременно со мной подумал оборотень. Мы целовались как ненормальные, не в силах оторваться друг от друга… Причёска, отглаженное платье… С ним я не могла себя контролировать и после всего, что с нами произошло несколько месяцев назад, перестала уговаривать себя, что он мне просто хороший друг и ничего более.
– Мне опять придется гладить платье… – прошептала я, переведя дыхание и немного отстранившись.
– И искать заколку…
– Заколку? – я провела по волосам и поняла, что моей красивой укладки больше нет и волосы опять торчат в разные стороны, вздыбленные на макушке. – У-у-у-у, – взвыла я, гневно нахмурив брови.
– Ладно-ладно, не психуй, она закатилась под диван, сейчас достану, – и юркнул куницей в щель между диваном и стеной.
Я закатила глаза и покачала головой. «За что мне это… – а потом рассмеялась и добавила: – Счастье». Пока опять гладила платье, он тоже привёл себя в порядок и оделся.
– Застегни… Только без глупостей! – подставила я ему свою спину и напряжённо ждала пока он медленно застёгивал молнию, обжигая мой затылок горячим дыханием. – Савелий, блин! Мама меня сейчас убьёт!
***
Сегодня была свадьба у Василия Витальевича и Ларисы Михайловны. Они нам сообщили о своём решении только неделю назад и пригласили на бракосочетание в ЗАГС. Простая неторжественная процедура, без пафоса, всё тихо и скромно. Но моя мама сразу сказала, что будет свидетельницей и максимально сделает всё красиво, поэтому всю неделю готовилась и организовывала мероприятие, хотя сами молодожёны протестовали и хотели всё провести в тесном семейном кругу. Не получилось. Наш небольшой семейный круг (и генерала в том числе) теперь расширился, и ему пришлось с этим смириться. Его дети не смогли приехать на торжество отца (или не захотели знакомиться с мачехой), но он сильно не расстроился.
Отец Савелия, Евгений Семёнович, оказался тем самым мужчиной с колючим принизывающим взглядом, с которым я столкнулась на базе в первый свой рабочий день. Он тоже сказал, что так дело не пойдёт и если уж свадьба, значит, должна быть свадьбой. Поэтому назначил своего заместителя, Вадима, свидетелем и приказал ему помогать маме и слушаться её во всём. Первые несколько дней мама бесилась и постоянно жаловалась на него, обзывая разными не очень красивыми словами, но к концу недели всё поменялось и наладилось. И мне даже показалось, что она стала присматриваться к этому мужчине, который старался ей не перечить, но делал всё по-мужски: надёжно, правильно, с минимумом эмоций.
Евгений Семёнович с Веленой тоже были приглашены и уже должны были подъехать к дому Василия Витальевича. К слову сказать, про оборотней и параллельные миры ему так никто и не рассказал, надеясь, что он когда-нибудь и сам всё узнает. Тем более с друзьями Марка мы больше не контактировали, и Евгений Семёнович нас заверил, что они к нам близко больше не подойдут.
После того как отца Савелия выписали из больницы, они вместе уехали жить в его дом, а Савелий начал работать у отца в автосалоне. Пока помощником, но благодаря его природному уму и сообразительности он быстро разобрался в технике и управлении. Евгений Семёнович сказал, что ещё пара месяцев – и можно будет попробовать поставить его администратором.
Наша с мамой жизнь вошла в нормальное, обычное русло: её работа, моя учёба, домашние дела, прогулки по городу и торговым центрам по выходным. И только ежедневные приходы Савелия заполняли мои вечера, постепенно становясь чем-то естественным и необходимым. Сначала мы продолжили наши занятия, потом просто смотрели кино на диване или на кухне и лазили по сайтам, делясь впечатлениями от красивых мест или технических новинок. Иногда гуляли, когда позволяла осенняя погода. Недавно, после того как он получил права, начали кататься на его новенькой машине. Но чаще всего мы просто разговаривали обо всём и ни о чём. Мне с ним было легко и хорошо, тепло и уютно, как будто мы были знакомы тысячу лет. Один только разговор, который последнее время он заводил всё чаще, выбивал меня из равновесия. О нашей свадьбе. Я боялась потерять магию нашего общения и старалась уходить от него как можно быстрее, отшучивалась, что у меня учёба и мне некогда будет присматривать за норкой с куницами, но он был настойчив.
Сказать, что я влюбилась? Не знаю… Я всегда думала, что это что-то другое – романтичное и возвышенное, типа томных вздохов, поцелуев при луне и кормления друг друга вишенками с торта. Хотя поцелуи при луне у нас тоже были и очень даже страстные, но это было другое. Мы просто оказались двумя половинками целого: я всегда знала его настроение, а он моё, где бы мы ни находились. Мы чувствовали друг друга на расстоянии, а когда были рядом, просто наслаждались прикосновениями и взглядами, купались в энергетике друг друга и ощущениях целостности себя.
Мама, видя нашу дружбу-любовь, шутила, что в её маленьком доме она не может выделить нам уголок для совместного проживания, если только на веранде. Но Савелий ей отвечал на полном серьёзе, что после Нового года мы будем жить самостоятельно, в своём доме. Не знаю, что он задумал, но, надеюсь, он имеет в виду не в ту пещеру, в которой жил на Тарее.
Мы подошли к дому Василия Витальевича как раз вовремя. Генерал в парадной форме и Лариса Михайловна в длинной светлой шубке из искусственного меха (она категорически не признавала убийство животных ради меха) стояли около своей машины, за рулём которой сидел Вадим. Мама открыла пассажирскую дверь и помахала нам рукой, показывая на большой чёрный джип, который стоял немного позади нас. За его рулём сидел Евгений Семёнович и тоже махал нам. Мы сели в его машину.
– Что-то вы, сынок, задержались, мы уже минут десять вас ждём, – сказала Велена, с хитрым взглядом посмотрев на мои распухшие губы. – У вас всё нормально?
Отец громко кашлянул и ответил за нас:
– Ты, жена, лучше на дорогу смотри, не лезь к молодым, они сами разберутся где, когда и сколько раз им задерживаться, – и поехал за машиной генерала, нажимая мелодичный клаксон под хихиканье Велены, довольное кряхтение Савелия и моё негодующее бормотание и разгорающиеся красные щёки.
