– Так и сказал?

Он вздохнул и ответил, что не совсем.

– Я сказал, что хочу жрать и сейчас бы съел целую овечку, можно даже сырой. Врач посмеялся надо мной и ответил, что хороший аппетит – признак быстрого выздоровления.

– Постой, так они тебе шили на живую, без наркоза?

– Нет, я же говорю, что они сделали мне укол.

– Но он же не подействовал…

Савелий пожал плечами, сморщился от боли и сказал:

– Подействовал. Только после слов доктора «мы закончили, сейчас вас переведут в палату». После них я вырубился и проснулся, когда почувствовал запах тебя и еды.

– Ну ты даёшь! – я села на край его кровати. – Ты на самом деле себя нормально чувствуешь?

Он кивнул головой и заверил, что сейчас, когда он основательно перекусил, чувствует себя просто замечательно.

– Если всё нормально, то рассказывай, что с тобой произошло и кто тот мужчина, которого нашли с тобой вместе.

– Представляешь, эти твари меня утащили на Тарею, после того как вдоволь поиздевались в каком-то подвале. Все допытывались, по чьему приказу я за ними слежу и зачем приехал на базу. Не помню, как оказался в лесу, шавка Марка пару раз хорошо двинул мне по голове.

– На Тарею? Но зачем?

Он усмехнулся.

– Это наш родной мир, там сила у оборотней намного больше, чем здесь. К тому же он знал, что там шансов ему противостоять нет.

– А здесь, есть?

– Да, здесь я чувствую, как энергия и сила заполняет меня. И он тоже это почувствовал, поэтому и утащил на Тарею. Не знаю, с чем это связано, но если дома я всегда ощущал себя мелким зверьком, практически не способным постоять за себя, то здесь я уверен в своих силах как никогда. Иногда мне кажется, моя куница стала такой сильной, что способна сразиться не только с волком, а даже с медведем.

– Ну-ну, ты ведь здесь, на Земле, оборачивался. Я видела, что ты не изменился, – прошептала я и посмотрела на дверь.

Было уже темно на улице и тихо в коридоре. Я опасалась, что наш разговор могут услышать кто-то из медперсонала или Василий Витальевич, который про оборотней, я думаю, даже в книжках не читал, и как ему рассказать про Савелия, я не знала.

– Внешне да, – тоже потише сказал Савелий. – Не знаю, как тебе объяснить, но это внутри меня. Как будто какая-то сила бурлит во мне, и в случае крайней необходимости я способен на очень многое.

– Может, это только тебе кажется?

Он пожал плечами.

– Не думаю, по крайней мере, Марка я убил.

Повисла тишина. Я не могла сказать ни слова, у меня расширились глаза больше от страха, чем от удивления, потому что даже представить себе не могла, чем это может обернуться для всех нас. Савелий же лежал, поджав губы, и смотрел в потолок. Потом он перевёл на меня взгляд.

– Мы дрались один на один, у нас был поединок чести. Он понял, что я стал другим и что перед ним не та затюканная плешивая куница, которую он знал и которую дразнили в стае все кому не лень, а достойный противник. Поэтому хотел изменить правила поединка – до первой крови. Но я не согласился. Я же не дурак и прекрасно понимаю, что мы не сможем жить вместе под одним небом.

Мы стояли друг напротив друга. Он – холёный и наглый, но трусоватый в душе волк, сын альфы, которому не суждено было сталь вожаком стаи, и я – весь избитый изгой, который имел наглость бросить ему вызов. Вокруг нас собрались десять волков: семеро прибежали из нашей стаи, как только он бросил клич, его старых друзей, и трое тех, что пришли с ним отсюда.

Я сглотнула вязкую слюну и прошептала:

– Но ведь они бы всё равно не оставили тебя в живых…

Он слегка кивнул:

– Оля, я же знаю, что ты ко мне относишься как другу, у нас с тобой хоть и образовалась связь и я её чувствую, но не такая прочная, как мне хотелось бы, – он посмотрел на меня глазами с огненными всплесками. – Я был готов умереть, отомстив ему за себя, маму, за нас с тобой… Понимаешь? Иногда в жизни случаются моменты, когда житейская суета отходит на второй план и ты начинаешь ощущать себя кем-то значимым в этом мире – оружием Создателя против мерзости, которая появилась по злому умыслу или ошибке и которую надо исправить любой ценой. В тот момент я вдруг понял, что именно мне выпала честь свершить правосудие.

Я сама не заметила, как у меня покатились слёзы. Он рассказывал, как сражался с Марком – большим чёрным волком, обернувшись только частично. Как тот рвал зубами его кожу и стальные мышцы, обламывая зубы и не понимая, что происходит. Как он разорвал острыми клыками горло волка и из сонной артерии фонтаном била кровь, а все друзья Марка, ощетинившись и оскалившись, пошли на защиту своего вожака, сужая круг. Он не заметил, с какой стороны круг разорвали две огромные чёрные тени, похожие на куниц, которые стремительно пронеслись мимо него, сбивая с ног волков по обе стороны. Чувствуя, что у него больше не осталось сил, Савелий упал на четвереньки, и его куница, наконец, завершила оборот и потеряла сознание.

Я слушала и не очень понимала, как всё происходило. Воображение разворачивало фантастическую картину битвы и окровавленных тел, но так ли было в реальности?

– Ты узнал, кто тебе помог?

– Нет. Когда я очнулся, один из них был мёртв, а второй лежал рядом со мной без сознания. Они убили почти всех. Только двоим удалось уйти. Погибшего оборотня я похоронил в лесу, второго – забрал с собой и донёс до того дупла на поляне, которое ведёт на чердак твоей бабушки. Еле смог его из сундука вытащить, здоровый мужик. Надеюсь, что ваши врачи смогут его спасти. Мне бы очень хотелось узнать, кто он такой. Я обязан ему жизнью.

«И я тоже обязана…» – подумала я, искренне благодаря того человека, вернее оборотня, за жизнь своего друга.

– Поцелуй меня…

Я сначала подумала, что мне послышалось, но потом, видя его горящие глаза, поняла, что не послышалось.

– Поцелуй меня, – опять прошептал он, сел и потянул к себе за руку.

Магия его взгляда не отпускала меня. Его глаза были так близко, а дыхание опаляло мои губы…

– Я так испугалась за тебя…

– Знаю… – он едва коснулся моих губ.

– Оленька, покушали? Вот и молодцы! – в палату ворвалась бабуля и тут же кинулась проверять контейнеры, не обращая внимания на хмурого Савелия и красную от смущения меня. Пустые контейнеры она покидала обратно в пакет, а два небольших оставила, приговаривая, чтобы с утра попил чай с блинчиками и съел виноград.

Мы вместе вышли из палаты и сели в машину к генералу, который в это время разговаривал по телефону. Он тут же спешно отключился и завёл двигатель, расспрашивая, как там дела у нашего больного. Бабушка с довольным видом сказала, что больной выздоравливает и нам можно спокойно ехать домой, тем более что звонила мама и обещала скоро подъехать.

***

Василия Витальевича мы уложили в комнате на кровати, на которой спала обычно я, когда приезжала в гости, как только он начал зевать и говорить, что очень устал за этот длинный и сумасшедший день. Мы с мамой решили спать на полатях. Бабуля сразу забронировала тёплую лежанку. Мама рассказывала всё в общих чертах, но мне было очень интересно узнать про мужчину, который спас Савелия.

– Интересно, что бизнесмен делал на Тарее? – спросила я потихоньку у мамы.

– Никто пока ничего не может сказать, потому что он без сознания. Когда я уезжала, операция уже закончилась, но врачи сказали, что никаких гарантий не дают. Если переживёт эту ночь, то, возможно, выкарабкается.

– Да-а-а, дела…

Я встала и пошла раздеваться. Бабуля уже легла, а мама унесла в сени посуду и начала её мыть.

– Мам, оставь, я завтра помою, сегодня устала, сил уже нет даже сидеть.

– Ты ложись, я быстро, здесь немного, – ответила она, и я с небольшими угрызениями совести полезла к стенке и завалилась на большую мягкую перьевую подушку. Уснула мгновенно, даже включённый верхний свет мне не помешал.