— Меня не так просто убить, — пояснил он, заметив мой потрясённый взгляд и воспользовавшись моим состоянием, бесцеремонно закинул на плечо. Я даже пискнуть не успела.

— Я могу идти! — воспротивилась я, но дракон лишь сильнее стиснул мои бёдра.

Витар, видимо, успел нахвататься дурных привычек у своего хозяина и, последовав его примеру, подхватил растерянную Мику. Когда один из наших сопровождающих с ехидным выражением лица двинулся к Истону, тот предупреждающе выставил перед собой кинжал.

— Иди ко мне, — пропел мужчина и раскинул руки в стороны, словно собирался ловить Истона.

— Только попробуй! Родная мама не узнает, — угрожающе протянул тот. Остальные крякнули от смеха. Я не помнила, как можно шутить и веселиться после всего того, что с нами только что случилось… Мужчины.

Обратный путь вышел гораздо длиннее, чем мне думалось изначально. Подстёгиваемые страхом, мы даже не заметили, насколько далеко ушли от дороги. И тут же настигло осознание. Я была права, без посторонней помощи мы с Микой никогда отсюда бы не выбрались.

Когда лес закончился, закончился и день. Сумрак окутал землю, скрывая раны мужчин и тела павших. Из десяти сопровождающих осталось лишь девять. Я до боли прикусила щеку, отчего-то ощущая и свою вину.

Аларик закинул меня на лошадь, и небо наконец вернулось на своё законное место. Вот только лошадь была не моя.

— Это ведь твой конь? — запоздало спросила я и тут же ощутила, как дракон пристраивается позади меня. На тепло его тела моё собственное откликнулось мелкой нервной дрожью.

— Мой, — прошептал Аларик и подстегнул своего вороного друга.

Аларик

— Это самоубийство, — устало покачал головой Кирнас. — Ты ведь знаешь, я не сторонник мирных соглашений, но то, что ты задумал, не приведёт ни к чему хорошему. Погибнет слишком много наших людей.

Срочное совещание порядком затянулось. Яркая луна давно переплыла небо и угнездилась на самой вершине, заливая землю серебристым светом. Однако усталости я не чувствовал. Напротив. Разгоревшийся внутри пожар полыхал все ярче, придавая сил, обостряя чувства, требуя защитить то, что уже считал своим. Я скользнул взглядом по разложенной на столе карте и поднёс к лицу руку, тайно вдыхая тонкий девичий аромат.

— Поэтому я пойду один, — сказал я то, что давно крутилось на языке. Кирнас прав, на осаду замка Беркли уйдёт не один месяц, за это время предприимчивые соратники любимого соседа успеют ударить по нашим тылам.

— Ты повредился умом? — без обиняков спросил Лазар. — Думаешь, ты бессмертный? Поверь, с дыркой в кишках не выжить даже дракону.

— Я сказал, что хочу убить клятого Беркли, но я не говорил, что собираюсь с ним воевать. Помогите мне добраться незамеченным до замковых стен, а дальше я справлюсь сам.

В кабинете повисла напряжённая тишина. Лазар переглянулся с Истоном и нахмурился. Я знал, о чём он думает, знал, о чём думают остальные члены совета и презрительно скривившийся Кирнас.

— Это бесчестно, — наконец решился он. — Ты ведь не какой-то падальщик, чтобы бить исподтишка. Ты лорд, Рик! Правитель Наргарда!

— Да, знаю, я последний из великого рода дракона, — усмехнулся горько, поднялся и упёрся обеими руками в стол, выпуская на волю свою непослушную ауру. — Так, может, я потому и последний, что мои предки были горделивыми чистоплюями? Нас резали, жгли, убивали наших соратников, загоняли как шавок…мою невесту дважды пытались убить! Это честно?

Тихая ярость лилась из меня рекой, заставляя простых смертных задыхаться. Кровь…мне хотелось вкусить крови врагов, хотелось разорвать их на части и разметать остатки по всему королевству. Всех, кто поднял руку на мою женщину, всех, кто отнял у моего народа право на тихую жизнь.

Я глубоко вздохнул, усмиряя зверя, и опустился в кресло. Кирнас оттянул ворот и взглянул на меня как-то по-новому, словно увидел впервые. Остальные благоразумно молчали.

— Я наглый немытый дикарь, — против воли мои губы разъехались в улыбке. Всё же Амелия была права на мой счёт. — Мне нечего терять. Моя репутация и так хуже некуда, да и, честно говоря, плевать я на неё хотел. Эти шакалы только и ждут, когда я издохну, чтобы растерзать мои земли на куски.

— Твоя кровь горяча, Рик, — друг отца склонил седую голову. — И она туманит твой разум.

— Не нужно делать из меня полоумного, — предупредил я.

— Я вижу, отговаривать тебя нет смысла. Но всё же послушай моего совета. Прежде чем лезть в самое пекло, продумай всё до мелочей. Дай и нам время подготовить твой отход. Не хорони себя. Ты ведь не только убить его хочешь, но и выбраться оттуда живым? Или тебя здесь ничего не держит?

Я скрипнул зубами. Зверь во мне требовал немедленной расправы.

— Смысла тянуть не вижу, — я обвёл присутствующих твёрдым взглядом. — Нам всем нужно отдохнуть и подумать. Завтра вернёмся к этому вопросу.

Кирнас угрюмо поджал губы, но покорно кивнул. Бернард, Улис, Ройс последовали за ним. Я видел в глазах подчинённых непонимание и страх за судьбу Наргарда и не мог их винить. Они всю жизнь хранили верность моему отцу, но я не он…

— Дело в девчонке? — прохрипел Истон, когда нас в кабинете осталось лишь трое. Его пренебрежительный тон царапнул слух, и в этом была только моя вина. Я позволил своему окружению так с ней обращаться.

— Чуть больше уважения к моей жене, — предупредил я. Лазар хмыкнул.

— Она не твоя жена, Рик. Я вообще сомневаюсь, что эта дев… — он запнулся, подбирая слова, и выплюнул: — кхм…что она та, за кого себя выдаёт!

Я скользнул безразличным взглядом по карте. Всё-таки прав старый Кирнас, покинуть замок после того, что я собираюсь сделать будет не так-то просто. Нужно, чтобы кто-то отвлёк часть охраны на себя. Можно поджечь амбары…

— Ты меня вообще слышишь? — рявкнул Истон, тема Амелии его заметно оживила. — Она пыталась сбежать! Несколько стражей видели её у выезда из города! Думаешь, она там случайно оказалась?

— Она заблудилась, — лениво протянул я и пожал плечами.

— Заблудилась? — переспросил Истон и посмотрел на меня как на идиота. — И платье служанки она нацепила тоже случайно? Перепутала, наверное.

— Что ты от меня хочешь? — устало спросил я.

— Я хочу, чтобы ты очнулся! Что она с тобой сделала? — Истон перевёл умоляющий взгляд на молчащего Лазара. — Ты тоже это видишь? Она как-то влияет на него. Вы знаете, в моём роду были маги…я чувствую, с ней что-то не так. Не исключено, что она использует какое-то колдовство!

— Элрис бы заметил.

— Элрис? Да этой королевской шавке я не доверяю ещё больше, чем подставной Амелии! Когда мы его уже выкинем из города?

— Когда у меня появятся силы, чтобы дать отпор королю. Но ты ведь и без меня об этом знаешь. К чему эта истерика, Истон?

— Меня пугает твоя слепота! Она не дочь Нортона, неужели вы этого не видите? Зачем её к тебе подослали? Что им нужно? Вдруг она прирежет тебя при первой же возможности?

— Собиралась бы прирезать, давно бы это сделала, — парировал Лазар. Я знал, что Амелия пришлась ему по душе, но тень сомнения всё же мелькнула на лице друга. — Говоришь, она собиралась бежать? Я и сам не исключаю этого варианта, она очень странно вела себя в таверне у границы. Но тогда это не сходится с первой твоей версией. Бежать, не совершив ни единой попытки убить Аларика…бессмыслица какая-то.

— То есть странности заметил не я один? — воодушевился Истон. — А как вам такая версия? Амелию хотят убить, чтобы дать Нортону повод разорвать с тобой мирное соглашение. Согласись, если ты не сумеешь защитить его единственную и любимую дочь, он вряд ли будет на твоей стороне! Он сам её и подменил, потому что в сговоре с Беркли.

Его слова против воли тронули что-то в моей душе. Всё же должность моего советника Истон занимает отнюдь не за красивые глаза.

— Значит, нужно лучшее её охранять, — заключил я, намекая, что порядком изматывающий разговор окончен. Истон открыл было рот, но я его опередил: — Я не ослеп и не сошёл с ума. Просто мне плевать.