Однако ход событий в советской биологической науке принял в 1937 году такой оборот, что Международный генетический конгресс смог состояться только в 1939 году и уже не в Москве, а в Эдинбурге (Шотландия). Советские ученые на этом Конгрессе не присутствовали.
Трансформация генетической дискуссии в борьбу с «врагами народа»
Весной 1937 года, после известного доклада И. В. Сталина на мартовском пленуме ЦК ВКП(б) «О недостатках партийной работы и мерах по ликвидации троцкистских и иных двурушников», на страницах журнала «Яровизация», главным редактором и создателем которого был Т. Д. Лысенко, научная дискуссия по генетике была трансформирована в борьбу с «врагами народа». Воспроизводя в журнале (№ 3. С. 49–66) доклад Сталина, редакция поместила вслед за ним статью зам. редактора и ближайшего помощника Лысенко И. И. Презента, в которой он отождествлял так называемую троцкистско-бухаринскую оппозицию с оппозицией генетиков классической школы. И. И. Презент писал в этой статье следующее: «Тем советским ученым, кто желает строить советскую агробиологическую науку, но не отдают себе вполне ясного отчета о той роли, которую играет в критической перестройке агробиологии творчески развиваемый дарвинизм, следует призадуматься над тем, что когда наша советская научная общественность развернула фронт борьбы против метафизики в вопросах жизни и развития в лице Мичурина и Лысенко и всех, идущих вместе с ними под знаменем перестройки биологической науки, на базе поднятого на уровень марксизма — учения Дарвина, то силы мрака оказались против этого молодого, но исключительно творческого направления советской биологической науки. Враг народа троцкист Урановский, подвизавшийся в качестве «методолога» Академии наук, оптом и в розницу продававший наши научные интересы, ведя вредительскую линию в области научной политики, отстаивая «чистую науку для науки», — всячески поносил всех тех, кто боролся за поворот науки в нашей стране к нуждам социалистического строительства. Ведь именно руками этих бандитов Урановского, Бусыгина и К°, при «благосклонном участии» руководства университета, было разгромлено в Ленинградском госуниверситете обучение студентов дарвинизму и дарвинистическим основам биологии развития. Разгромлено в буквальном, а не в переносном смысле[6]. Ползающему на коленях вслед за последним реакционным словом «ученых» за границей Урановскому удалось в качестве своего последнего злобного плевка в сторону нашей советской науки, и, так сказать, в порядке лакейского подхалимства в мировом масштабе, опубликовать в академическом журнале «Природа», где он в то время был заместителем редактора, «обращение к ученым СССР» некоего Эмер Вуда, клевещущего на наших молодых ученых и угрожающего, что если советские ученые будут публиковать свои работы на русском языке, то это поведет к «хаосу»[7].
Другой троцкистский бандит, генетик Агол[8], не мало потрудившийся над засорением умов наших читателей метафизикой вейсманизма, как и подобает меньшевиствующему идеалисту, всячески пытался отрывать теорию от нашей социалистической практики. Очень показательно, что генетические друзья Агола за границей ополчились против «генетиков-яровизаторов».
Столь же «честно» заслужил поцелуй от матерых противников марксизма в науке и антропогенетик Левит[9], немало давший в распоряжение человеконенавистников «материала», о якобы фатальной «наследственной обреченности» у людей.
Знаменательно, что и друг троцкистов враг народа Бухарин, верный своей «теории» мирного врастания, говоря «о дарвинизме и современности», в своей статье «Дарвинизм и марксизм» ни словом не обмолвился о той волне антидарвинистской метафизики, которая идет со стороны буржуазной генетики. Более того, Бухарин полностью принимает метафизические стороны генетики и прямо объявляет «как дальнейшее развитие дарвинизма» «учение о комбинативной изменчивости на основе законов Менделя, учение о «чистых линиях» Иоганнсена, обобщение американской школы во главе с Морганом». Тимирязева, Мичурина — для Бухарина не существует; зато Бухарину очень нравится «закон гомологических рядов» Вавилова. Дело здесь, по существу, не в самих этих ошибочных и антидарвинистских теориях, а в том, что продавший социализм Бухарин продавал интересы и советской науки, цепляясь за неверные положения буржуазной науки, и сознательно фальсифицировал их как «дальнейшее развитие дарвинизма» (с. 62–64).
Вслед за статьей И. И. Презента журнал в том же номере поместил статью А. К. Коля с обвинениями академика Н. И. Вавилова в реакционности, вредительстве и других грехах. АЖ. Коль, в частности, утверждал, что «Вавилов и его сотрудники, посещая Абиссинию, Палестину, Сев. Африку, Турцию, Китай, Монголию, Японию и другие страны, интересовались не столько отбором наилучших для Союза экотипов, как это делали американцы, сколько сбором морфологических диковинок для заполнения пустых мест его гомологических таблиц» (с. 71).
А. К. Коль писал в этой статье, что роль Н. И. Вавилова в «судьбах нашей генетики, селекции и сортоводства» была «довольно неудачной и имевшей ряд вредных последствий». По мнению Коля, «неправильные» методы Вавилова «на много лет задержали использование даже неудовлетворительно собранных экспедициями ВИРа экотипов» (с. 78–79).
«Применяя «тормоза», — пишет Коль, — Вавилов стремился различными ухищрениями и искажениями фактов сохранить и в дальнейшем гегемонию в науке своих разбитых жизнью теорий, уже принесших нашему строительству немало вреда» (с. 79).
«Типично для ВИРа, что во многих ныне приписываемых ВИРом себе достижениях действительная его роль была исключительно реакционная, тормозящая» (с. 83).
Эти и многие другие аналогичные высказывания Коля являются абсолютно вымышленными, и редакция «Яровизации» предоставила свои страницы Колю, уволенному из ВИРа за развал интродукционной работы, исключительно для дискредитации классических, ценнейших работ Н. И. Вавилова по созданию в СССР мировой коллекции культурных растений.
Резкая кампания против академика Н. И. Вавилова, профессора Н. К. Кольцова и других генетиков была начата и в газете «Соцземледелие».
В статье И. Презента и А. Нуринова (1937. 12 апр.) в связи с критикой генетика Н. К. Кольцова был сделан намек на то, что «троцкистские агенты международного фашизма» ищут любые лазейки, чтобы пробраться в нашу науку. Через два месяца (6 июня) газета опубликовала статью М. С. Дунина «Дарвинизм и наука», в которой говорилось, в частности, следующее: «Советская общественность ныне хорошо знает, что собой представляют антимичуринцы, такие «ученые», как академик Кольцов, академик Серебровский и разные «генорыцари», ревниво охраняющие особую и монопольную роль генов.
Однако до сих пор молчанием обойден тот факт, что в одном ряду с этими «рыцарями» боролся против дарвинизма враг народа Бухарин.
Вот уж подлинно глядит лисой, а пахнет волком!
Как и полагается двурушнику, Бухарин «проливал слезы» по поводу смерти Мичурина. Но в то же время он (не для широких масс, а, очевидно, для более узкого круга «избранных») писал:
«…Учение о комбинативной изменчивости на основе законов Менделя, учение о «чистых линиях» Иоганнсена, обобщения американской школы во главе с Морганом ни в коей мере не затрагивают основ дарвинизма и могут быть рассматриваемы как дальнейшее развитие дарвинизма».
Конечно, враг народа Бухарин наверняка и хорошо понимал, куда ведет такое «развитие дарвинизма»! Оно ставит вне научного закона революционную работу Мичурина и мичуринцев, осуждая ее, как антинаучное и вредное любительство и кустарщину.
Каждый советский гражданин и в особенности научные работники должны серьезно призадуматься о причинах бухаринской стратегии и тактики в вопросе о дарвинизме и мичуринских методах».
