Вот так, размышляя о сложившейся ситуации, я стоял недалеко от борта корабля, когда услышал фразу одного из рабов.

— Отдать бы эти мушкеты на какой-нибудь из рабских рынков в руки рабов. Вот где получилось бы веселье.

Думаю, никакого веселья при таком раскладе не было бы. А вот если подойти к этому делу немного не стандартно, то может получиться интересный расклад. Но об этом подумаю, когда доберёмся до Греции.

Ближе к вечеру, проплывая мимо одного из островов, увидел небольшую уютную бухту, где наши корабли могут разместиться без больших проблем. Не задумываясь, дал команду поворачивать к этому острову. Просто пришла в голову простая мысль.

— Какого хрена я от всех бегаю? Мне что, подарили дополнительную жизнь для того, чтобы от всех бегать?

Когда зашли в бухту и бросили якорь, дал команду построить всех спасенных на палубе. Объяснил, что дальше корабль не идет. Те люди, которые решат идти с нами, остаются на корабле, остальные высаживаются на остров. Для них мы захватим корабль, дальше пусть сами добираются, куда хотят. На принятие решения остаться или уйти, дал пол часа. Приказал: после того как определятся, оставшихся перевезти на берег. Тоже самое объявил и на втором корабле. Решил так поступить, чтобы отсеять ненадежный контингент. Как говорится, насильно мил не будешь. Лучше пусть у меня останется меньше людей, да лучше. Ко мне подошел капитан-испанец и задал вопрос:

— Сказанные вами слова касаются всех находящихся на судах людей?

Посмотрел ему в глаза и в ответ утвердительно кивнул. Если уйдёт, так тому и быть. Надо формировать надежную команду, даже если это окажется на порядок сложней. Думаю, справимся, даже несмотря на отсутствие навыков управления кораблём. Есть кое-какие идеи. Через полчаса люди определились и в моем распоряжении, помимо моих бойцов, появилось ещё без малого двести человек. К счастью, из испанцев решили уйти только три человека. Самое главное, что капитан и боцман остались. Они оказались людьми слова, и принятые на себя обязательства менять не стали. К сожалению, уйти решили практически половина из освобожденных бунтарей, среди них почти пятьдесят казаков. Ну да, бог им судья, захотели уйти, держать не буду. Зато, почему-то осталось много европейцев, в основном выходцев из австрийской империи и Португалии. Двадцать пять португальцев оказались моряками, а два из них без проблем могли исполнять обязанности шкипера. Общались с ними через нашего переводчика, они прекрасно знают испанский. На вопрос почему приняли такое решение, ответили, что ничего хорошего дома их не ждёт. Поэтому, если дам возможность нормально жить и достойно зарабатывать, то вернее у меня людей не будет. По крайней мере, так мне перевёл казак, знающий испанский язык. Сразу после того, как пообщался со всеми оставшимися, начал формировать постоянные команды на обеих судах. Постоянные будут служить на попавшихся им кораблях до прихода на Дальний восток. В каждую команду вошло по семьдесят человек. Оставшиеся семьдесят семь человек и мои бойцы пока остаются не у дел и пойдут дальше пассажирами. Пока мы не добудем ещё один или несколько кораблей. А я решил не уходить отсюда просто так. Мне нужны припасы для дальнего плавания и дополнительные люди в абордажные команды. Планирую держать на каждом из кораблей не менее пары сотен бойцов. Поэтому, маршрут мы поменяем. Как только захватим какой-нибудь кораблик для решивших уйти, так и начнём потихоньку шерстить. Сначала азиатский берег, а потом и африканское побережье Османской империи на предмет полезного и нужного в долгом плавании. Да, забыл сказать, что двадцать негров тоже решили остаться и даже принесли какую-то свою клятву верности. Это были какие-то неправильные негры. Они отличаются от знакомых мне по прошлой жизни тем, что несмотря на чёрный цвет кожи, имеют более европейские черты лица, чем негритянские.

Искать корабль для остающихся не пришлось. Как ни странно это звучит, он сам к нам пришёл. Уже практически в темноте прибежал наблюдатель, выставленный на самой высокой точке острова и предупредил, что к нашему острову подходит большой торговый корабль. Как он сумел определить, что он большой и торговый, сказать не могу, но то, что он не ошибся, это факт. Мы успели подготовиться к встрече этого подарка и не упустили шанса получить его в свои руки. Когда он начал заходить в бухту, с берега открыли огонь из карабинов мои бойцы, а абордажная команда, состоящая из остающихся здесь людей, на наших баркасах пошла на сближение и, соответственно, абордаж. Я рассудил, что глупо рисковать своими людьми, поэтому и предложил остающимся захватывать нужный им корабль самостоятельно. Ну, почти самостоятельно. Мои бойцы хорошо проредили находящихся на палубе этого купца люде. Захватить его не составило большой сложности. Как оказалось, этот неповоротливый пузатый корабль перевозил полные трюмы зерна. Он без проблем доставит куда нужно всех оставшихся за один раз. Поэтому, нас здесь больше ничего не держит.

Уходить с острова решил с первыми лучами солнца. В первую очередь, посовещавшись с испанским капитаном, решил навестить город Измир. Он находился на азиатском побережье империи, и я надеялся найти там много вкусного, в плане трофеев. Испанец пообещал привести нас туда через два дня, ночью. Он в свое время посещал эти воды и неплохо здесь ориентировался. И самое главное, что нас вряд ли станут искать именно там. Нет, я не собирался захватывать этот город, попробуем провернуть что-то подобное тому, что уже делали раньше. Тихо придём, возьмём, что понравится. Если получится, освободим каких-нибудь рабов и также тихо уйдем. Ну, по крайней мере, я на такой исход очень надеюсь, а там война план покажет.

Совсем тихо не получилось. По мере продвижения в сторону азиатского побережья, встречали довольно много разнообразных кораблей, с которыми спокойно расходились без всяких проблем. Недалеко до входа в длинный залив, в конце которого расположен город, незадолго до темноты, к нам навстречу устремились две военные галеры. Что они здесь делали, непонятно. Предполагаю, что это своеобразный патруль, потому что слишком уж они уверенно двигались нам навстречу. Когда сблизились на расстояние, с которого можно переговариваться, нам приказали спускать паруса, что мне совершенно не понравилось. Если поступить так, как нам приказывают, то это значит стать беззащитными перед этими галерами. Ведь без движения корабль станет просто мишенью. Поэтому начали отвечать, что если это досмотр, то можно провести его в порту. А до прибытия туда мы останавливаться не намерены.

Не знаю, что там надумал командир этих галер, но одна из них дала предупредительный выстрел из пушки поперёк курса нашего движения и пошла на ещё большее сближение, имитируя подготовку к абордажу. Вторая галера с точностью повторяла все движения первой. Не знаю, всерьёз ли они собрались нас атаковать или только пугали, но действовать начал не задумываясь. Сразу дал команду на смену курса, который вёл к неминуемому столкновению бортами. Бойцам с карабинами приказал начать отстрел противника и особое внимание уделить рулевому. Всем остальным дал команду готовиться к отражению абордажа. Наш второй корабль повторил с точностью все наши действия и атаковал вторую галеру. Бой выдался скоротечным и довольно кровавым. Если на нашем корабле, по сути, все закончилось быстро и благополучно, то о втором нашем корабле, так сказать нельзя. Вместо того, чтобы по нашему примеру, просто перестрелять турок с более высокого борта, народ почему-то начал перелезать на галеру и атаковать холодным оружием. Если бы неправильно обученные бойцы с карабинами, даже сказать не возьмусь, чем мог закончиться подобный абордаж. Ребята и так стреляли очень быстро, благодаря заряжанию с казны и использованию готовых патронов.

В этой ситуации прыгнули, что называется, выше головы. Они развили какой-то запредельный темп стрельбы и, благодаря этому, позволили победить нашей абордажной команде. Потом, разбирая произошедший бой и пытаясь выяснить, почему поступили так, а не иначе, выяснил, что все произошло благодаря одному придурку. Если бы он не погиб, я его придушил бы собственными руками. Когда корабли сошлись боками, один из европейцев, воспитанный в австрийской империи, что-то громко заорав, бросился на галеру. Этот порыв не остался безнаказанно и его прирезали в первые же мгновения боя. Но натворить дел он успел, потому что за этим уродом в ближний бой кинулись все находящиеся в этот момент на корабле люди, за исключением моих старых бойцов. Только благодаря тому, что они остались и продолжили стрелять, мои люди и смогли одержать победу. Этот абордаж дорого нам обошёлся и поставил под угрозу срыва запланированное дело. На втором нашем корабле погибло восемнадцать человек и девяносто процентов, оставшихся в живых, оказались ранеными.