– Это нормальная реакция на обещание незнакомца.

– Ты столько раз спасал меня, что теперь не ты мой должник, а я твой. Ты нашел мою сережку… Как?

– Я частенько прогуливался в той части леса, где мы встретились, когда навещал Властителя Запада. Надеялся увидеть тебя и одновременно боялся, что ты выходила за барьер, что тебя могли поймать. Во время очередного визита к Хозяину Запада я нашел на берегу твою сережку.

Данте заносит меня в ту самую комнату, в которой я проснулась. Мы оказываемся не одни. Девушка, на вид чуть младше меня, нервно меряет комнату шагами и накручивает прядь белоснежных волос на палец. На ее миловидном лице отражается жуткое волнение, а губы от укусов становятся кроваво-красными. Стоит нам войти, как она нервно озирается на нас, и я замечаю в ее черных глазах застывшие слезы.

Данте осторожно опускает меня на мягкий ковер.

Хилария ревет, подбегает ко мне и обнимает крепко-крепко. Я тоже не сдерживаю поток слез.

– Как ты…? Почему ты оказалась здесь? Где была все это время? Знаешь, где остальные? Встретила кого? – с трудом произношу сквозь непрекращающиеся слезы.

– Не так быстро, Эйрин. Я тебе все расскажу. – судорожно произносит Хилария, продолжая улыбаться сквозь слезы.

Меня резко обдает холодом. Потаенный страх перебивает всю радость от встречи. Я смотрю на появившегося в дверях Оберона, затем на Данте. Если Данте я могу довериться, то Оберон мне не нравится с самой первой встречи. Сейчас, вдобавок ко всему, я начинаю чувствовать в нем какую-то угрозу.

Что-то с ним не так.

Он ловит мой, буравящий его насквозь, взгляд.

– Эйрин. – Данте переводит мое внимание на себя. – Оберон мой человек, я ему доверяю. Поверь мне. Он не причинит вам вреда. Верно, Оберон?

– Я не охочусь на стихийников, чтобы использовать их силы для активации артефактов, как это делают те, кто обделен достаточным резервом сил или вообще их не имеет и идет против природы. А также я не причиняю вреда тем, кто не угрожает мне или моим людям. – монотонно произносит Оберон, смотря мне прямо в глаза.

Его слова не сильно меня успокаивают, но я помню, что именно он помог мне вернуть зрение, несмотря на то, что недолюбливает меня. Данте ему доверяет, как самому себе.

– Эйрин, прости меня. – бормочет Хилария, опустив взгляд и сильнее сжав мои ладони.

– За что? – отрывая тяжелый взгляд от Оберона, тяну Хиларию за собой и усаживаюсь на кровать.

– Ты потеряла память из-за меня.

Мужчины непонимающе обращают свой взгляд на Хиларию, и я вместе с ними.

– Мне тогда лет двенадцать было, когда мы перешли через барьер. Я из-за страха не контролировала свою силу, и поглотила твои воспоминания и часть силы. – все тише и тише говорит Хилария.

– Ты что…

– Прости. Я не хотела! – с болью выкрикивает Хилария, выпуская очередной поток громких слез. – Но я не могла тебе их вернуть. Я искала тебя в лесу, но не нашла. Меня селяне подобрали. Если бы не твои воспоминания и сила, боюсь, меня бы сразу вычислили. Из-за страха я могла поглотить чью-то жизнь, но я была уже наполнена. Поэтому моя сила молчала. Только… – все как на духу выпаливает Хилария и резко замолкает, опустив взгляд и стиснув мои ладони еще сильнее.

– Раздвоение личности… – в ужасе произношу недосказанные слова.

– Да, мне было так страшно. – с силой заставив себя успокоиться, Хилария продолжает. – Я не понимала, кто я. Только через три года мне удалось прийти в себя и научиться разграничивать твои воспоминания и свои.

– Хилария… успокойся. – я больно беру ее за плечи и тихонько встряхиваю, стараясь вытрясти из нее состояние вины. – Все в порядке. Я не злюсь на тебя. Даже не думай об этом! Ты справилась в одиночку. Я очень горжусь тобой.

– Только ты в меня всегда верила…

Хилария поднимает глаза на парней и видит, что они не понимают, о чем речь. Она переводит взволнованный взгляд на меня. Я в ответ одобрительно киваю, разрешая ей все рассказать при Данте и Обероне. Не знаю верно ли я поступаю, но эти люди всегда помогали мне, теперь в любом случае я должна помочь им, прежде чем отправлюсь домой с Хиларией.

– Я – пожиратель. – голос Хиларии подрагивает, она делает глубокий судорожный вдох. – Я могу поглотить силы любого живого существа лишь прикоснувшись к нему. Когда родители узнали, кто я они сдали меня в академию. Меня приняли на факультет Артефакторики, но я не принадлежала ни к одной группе стихийников. Была одиночкой. На меня надевали специальные браслеты, чтобы я никому не навредила. Я была одна такая. Все меня сторонились. Только Эйрин продолжала со мной говорить как с обычным учеником академии. Поэтому я зацепилась за нее. Проходили годы, но я так и не научилась контролировать силу. Тогда…

Хилария замолкает. Ее ладони в моих руках становятся мокрыми от пота. Я чувствую, как взволнованно бьется ее сердце.

– Было решено провести процедуру лишения сил. – продолжаю вместо Хиларии. – Когда я услышала об этом, то взяла Хиларию в свои руки. И нам удалось немного обуздать ее силу. Наставники дали нам шанс. Вскоре с Хиларии сняли браслеты. Но дальше прогресс шел еще более медленно. Но по крайней мере она могла себя сдерживать.

– Да, а потом все это произошло… Из твоих воспоминаний я поняла, что случился переворот.

Мужчины задумчиво сверлят пол, внимательно слушают весь наш рассказ и не перебивают.

– После того, как стихийников прогнали за барьер, мы обосновались на другой стороне леса. Мы хорошо там устроились. Мой дядя… – проглотив поступающие слезы продолжаю. – Он был прекрасным правителем. Но его сверг Агирик, его люди преследовали нас до самого барьера.

– Зачем ему нужны были мы? Я понимаю если бы он захотел избавиться от претендентов на должность Властителя, но зачем ему остальные?

Претенденты …

– Родители…

У меня перехватывает дыхание. Все чувства, эмоции, что я пережила в тот день, вспыхивают как в первый раз.

– Эйрин. Я уверена с ними все в порядке. Они смогут о себе позаботиться!

Я с силой закрываю глаза и заставляю себя сделать глубокий вдох, собираясь с мыслями.

– Я вернусь домой и отыщу их, где бы они не были.

– А почему ты не вернулась за барьер сразу после того, как тебя нашли в лесу? – впервые за все время раздается голос Оберона. – Ты же не помнила ничего, кроме того, что ты стихийница и сам факт того, что тебя нашли недалеко от барьера не навел тебя ни на какие мысли? – не сводя с меня задумчивого взгляда, продолжает главнокомандующий.

– Разумеется, когда я пришла в себя, то первым делом решила вернуться на то место, где меня нашли. Меня выбросило довольно далеко от барьера, но я смогла его найти. Я увидела группу наемников, оцепивших барьер по периметру. Слышала чьи-то крики. Я испугалась и пройти сквозь него не решилась. Как ты оказалась здесь? – я снова обращаюсь к Хиларии.

– Я почувствовала твою стихию. Выброс энергии был невероятно силен! Почему? Даже если рассматривать тот факт, что на вас в тот момент напали…

– Если с самого начала…

Я ловлю на себе взгляд Данте, от которого начинает веять холодом стоит мне начать говорить. Мне становится страшно ведь я уже вижу, как он отреагирует на мои слова.

– После всего случившегося меня подобрали ученики Школы Боевых Искусств Запада. Вскоре я стала наставником. На моих учеников напали. Я их защищала. Бывшая моя соученица в тот вечер подарила мне артефакт. Благодаря тому что ты поглотила часть моей силы артефакт не убил меня раньше. Благодаря Данте он уничтожен. – отвечаю на вопрос Хиларии и лбом чувствую, как Данте прожигает во мне дырку.

– Теперь понятно, как ты смогла продержаться так долго… – присвистывая, произносит Оберон.

– Он же мог тебя убить!

– Так вот почему ты пришла в тот вечер… – донесся тихий и холодный голос Данте.

Я не решаюсь посмотреть Данте в глаза и тот выходит из комнаты.

– Эйрин, – поспешно произносит Оберон, – тебя поместили в западное крыло для твоей безопасности. Сейчас можете спокойно передвигаться по поместью как раньше, свидетелей недавнего инцидента нет. Напротив твоей спальни спальня Хиларии. Следующие две комнаты – моя и Данте. Я пойду. Поправляйся. – быстро произносит и убегает из комнаты вслед за Данте.