Он остановился прямо у входа, кивнул мне — иди, а сам поехал ставить мотоцикл. Я зашла в дом, стрелой поднялась наверх и забежала к себе в комнату. Слёзы всё ещё текли из глаз.

Я не хотела никого видеть, ни с кем говорить. Приняв душ, я легла в постель, жалея себя. Мне было очень плохо.

Я так мечтала о нём, а он сказал — это слишком серьёзно.

Кристина была права — я романтическая дурочка, мечтающая о любви. Мне хотелось с ним не только телесной близости, а того, чтобы он любил меня, как я его.

Фонари за окном и мрачные мысли не давали мне уснуть. Я ворочалась с боку на бок, не знаю, сколько времени прошло — я потеряла ему счёт, когда в комнату кто-то вошёл.

Я приподнялась на постели и отлично увидела фигуру Стаса у двери в чёрном длинном халате. Он скинул его, оставшись в белье. Нырнув ко мне под лёгкую простынь, он обнял меня, и дыхание у меня сразу перехватило.

— Ты убежала, как лесная нимфа, так быстро, я не успел пожелать тебе спокойной ночи.

Я не верила, что он лежит рядом со мной, что это происходит. Я уже совсем отчаялась и плакала, а он пришёл ко мне. От него приятно пахло гелем для душа, я догадалась, что он только что оттуда.

И мы опять занялись любовью, только на этот раз он не спешил, и я впервые в своей жизни узнала, что имеют в виду все женщины, говоря об удовольствии.

* * *

Проснулась я совсем другим человеком — мне так казалось, когда я посмотрела в зеркало. Глаза мои горели, волосы бесстыдно растрепались, я улыбалась, а не плакала.

Стас ушёл рано утром, поцеловав меня на прощание — всё было, как во сне. Я не хотела просыпаться.

Я спустилась в столовую. Там никого не было в такую рань — в десять часов. Я взяла два завтрака, и хотела было отнести Стасу, как одна из девушек-служанок — Лиля, сказала, что он уехал с Вадимом куда-то, она видела.

Мне пришлось есть одной, но настроение не исчезло, было хорошо на душе. Я была уверена, что всё образуется, судя по сегодняшней ночи.

Когда я уже закончила с аппетитом завтракать, в столовую вошла Кристина. Она выглядела, как ходячий труп. Её обычно пушистые, светлые волосы лежали сосульками вокруг лица, оно было измождённое, глаза тревожные. Она даже не улыбнулась, увидев меня.

— Привет, — бросила она, садясь на стул со всего размаха.

Я с недобрыми предчувствиями спросила её, ничего ли не произошло. Она махнула рукой.

— У меня с Вадимом проблемы. Личного плана.

Я опустила глаза, размышляя, сказать ей или нет о нас со Стасом. Но Кристина сама продолжила: — Узнала я кое-что о том, как он веселился в Москве в последний раз. Мне так горько стало, — губы её задрожали, и из глаз полились слёзы. Впервые я видела плачущую Кристину, обычно она была так самоуверенна.

— Отвратно, — выплюнула она с презрением, кривя губы. — Они набрали там юных нимфеток, знаешь, совсем девочек, лет по шестнадцать, и развлекались с ними. Вадим там был в ударе. Особенно он, старый козёл.

Я слушала её с застывшим лицом, и страшная догадка пришла на ум. Всё вокруг аккуратно сложилось из кусочков в одну картину. И внезапный интерес Стаса ко мне, и сильное влечение…

Я опустила глаза в стол, напряжённо стиснув руки.

— Откуда ты знаешь? — не своим голосом спросила я.

— Добрые люди рассказали, — усмехнулась она.

— Может, они врут? — появилась у меня надежда.

Она вздохнула, но совсем не картинно, а искренне, не наигранно.

— Но он не стал отпираться, а прочёл мне лекцию о любви к свободе и о наших отношениях. Я всю ночь после неё не спала, всё думала, а зачем мне всё это, вся эта хрень? Может, взять и уехать отсюда к чёрту? Но он не даст мне сделать этого, — совсем сникла она. — Потому, Аглая, у тебя положение совсем не завидное, но у меня — не лучше.

Я молчала. Что я могла сказать ей? Ничего. О себе я решила не говорить. Не знаю, может, я сделала ошибку, не сказав, не поделившись, не знаю.

Высказавшись, наплакавшись, Кристине, видимо, стало легче. Она устало положила голову на руки и больше ничего не говорила.

Весь день я ходила, как чумная, ничем, особенно не занимаясь.

Стаса я не увидела ещё несколько дней, а когда он приехал (вместе с Мариной), то не пришёл ко мне.

Конечно, я поняла, что его страсть ко мне была мимолётной. Сюда как раз вписывались все постулаты свободной любви, но мне было от этого не легче.

Я делала вид, что всё нормально, а мой Король дорог вовсе забыл меня, возобновив отношения с Мариной, которая уезжала к отцу на месяц. Я же почти не выходила из комнаты, чтобы не столкнуться с ними в коридоре.

Вот что такое свободная любовь.

Иногда я тоже плакала, как Кристина в столовой, горько и безысходно, но редко. Какая-то тупая игла засела в груди и не исчезала, слёзы не находили выхода, они были в ней.

Я читала запоем, надо же мне было чем-то занять себя, чтобы не сойти с ума от мыслей. Кристина несколько дней не заходила ко мне после приезда Стаса, а однажды утром вдруг пришла (я ещё спала) и сказала: — У них большие неприятности, — заявила она с порога, — кто-то перевёл все награбленные деньги с их счёта на другой, представляешь?

Ей от этого почему-то было смешно.

— Они замучили уже компьютер у Стаса в кабинете, но он выдаёт одно и то же — «Ваш счёт закрыт». Бегают, как идиоты. Ездили и в банк.

Она вдруг посмотрела на меня, я сидела бледная на постели. На моём лице опять остались одни глаза за эти полторы недели. Кристина прищурилась.

— Что с тобой случилось? — прямо спросила она.

— Ничего, — пожала плечами я и воровато отвела глаза.

Мне так хотелось поделиться с ней! Горечь стояла в горле.

— Это опять из-за Стаса? Что с ним Марина? Но они уже не вместе, она даже не ночует у него. Похоже, они опять расстались, но решили на этот раз мирно. Успокоила?

Я нервно улыбнулась.

— Не очень. В тот день, когда он приехал из Москвы, он повёз меня кататься на своём мотоцикле, а потом пришёл ночью, — просто и быстро сказала я.

— И между вами… Ч-чёрт! Ну, ты и скрытная! И молчала!

Она села на постель рядом со мной, её улыбка растаяла от моего растерянного вида.

— Он ни разу не пришёл после того?

Я кивнула, встав с постели и накинув лёгкий халат. Я не видела то, как Кристина отреагировала на слова, да мне и так всё было ясно.

А она, судя по всему, тоже не знала, что сказать мне, как и я ей — в столовой.

Потом она собралась и произнесла: — Наплюй на него, я же говорила тебе, что постоянство не для него. Ты же не надеялась…, - она не закончила фразы, прочла в моих глазах обратное — надеялась, надеялась, ещё как надеялась.

Она глубоко вздохнула.

— Он разбил тебе сердце, Аглая. Но ты этого захотела сама. Извини, я ничем тебе помочь не могу…

Стук в дверь, резкий и решительный прервал её слова. Я застыла со щёткой в руках, расчёсывая свои длинные волосы.

— Войдите, — сказал я.

Дверь быстро распахнулась, и мы увидели Стаса. Его лицо было непроницаемым, даже холодным.

— Ты была у меня в кабинете в моё отсутствие? — спросил он без предисловий.

Я растерялась, метнув взгляд на Кристину. Наверное, и выглядела я, как загнанный зверёк.

— Нет, — отрицательно замотала головой я.

Его взгляд был твёрд.

— Поднимись ко мне сейчас, — сказал он и закрыл дверь за собой, уходя.

Я начала лихорадочно переодеваться, а слёзы капали мне на грудь. Кристина видела это, но ничего не говорила.

— Они м-меня подозревают? Но я ведь не могла…, - тихо сказал я.

— Перестань, они сейчас всех подозревают. Ты не реви только, а то и, правда, подумают, что это ты.

— Это глупо, — выдохнула я.

Мы поднялись на третий этаж вместе, вошли в кабинет. Я испугалась. В нём собрались все члены команды Стаса, в том числе и Свен с Патриком.

За компьютером сидел Вадим, задумчиво глядя на монитор.

Я подошла к Стасу, боясь смотреть на него.