Но во дворе никого не было, как назло.

Мы выехали, и я даже немного испугалась быстроты. Мои груди, не стеснённые ничем, кроме мягкой ткани, вдавились ему в спину. Двигатель работал ритмично, не раздражающе, и мне даже казалось, его даже иногда было неслышно за свистом ветра в ушах.

Мы не поехали по дороге, ведущей в город, а свернули налево, на просёлочную.

С востока уже двигалась ночь, в небе была видна большая часть молодой луны. Пока мы ехали, солнце село.

Я чувствовала, как волосы развеваются сзади, ветер резко бился о лицо. Я зажмуривалась, когда Стас увеличивал скорость.

Теперь мне понятна была эта сторона свободы. Романтическая и красивая, как в сказке!

Слева скоро появился лес, и Стас свернул к нему, уменьшая скорость. Подъехав, он остановился.

— Ну, как, понравилось? — хрипло спросил он.

Я слезла с мотоцикла.

— Да. Очень. Но иногда было страшно из-за большой скорости.

Он тоже перекинул ногу, поставил мотоцикл на устойчивую подножку.

— Это с непривычки. Знаешь, как я его называю? У меня даже здесь на баке написано, — он ещё раз провёл по нему ладонью. — Король дорог. Я еще, когда в группе играл, сразу после школы, не слезал с него. Потом и меня так называли.

— Король дорог?

Он кивнул.

— Красиво. Ты сам придумал?

— Да. Мне так кажется, но точно уже не помню.

— Можно я тебя буду так называть? — тихо спросила я. Интимность этой минуты действовала на меня.

Вокруг пели сверчки в поле, мы были далеко от дома, и тёплая летняя ночь опускалась сверху.

— Называй, мне нравится, хотя так ко мне обращаются только друзья байкеры, — он опять взял меня за руку и потянул к себе. Опершись о мотоцикл, он поцеловал меня.

Я совсем не умела целоваться, один раз меня целовал в жизни мальчик, когда мне было четырнадцать, да это и поцелуем нельзя было назвать.

Стас же нежно касался моих губ своими, осторожно раздвигая их и лаская языком. Я боялась дышать, чуть поглаживая пальцами его сильные плечи под майкой.

Он отстранился, посмотрел на меня. При свете луны хорошо было видно его лицо.

— Тебе нравится здесь?

— Да.

— Не хочется домой?

— Нет, — улыбнулась я.

— Пойдём туда, — предложил он, доставая из сумки мотоцикла плотное покрывало.

Он крепко держал меня за руку, боясь, что я споткнусь.

Лес казался совсем не страшным рядом с ним. Луна просвечивала сквозь деревья, и внутри было светло.

Он расстелил покрывало на траве под толстым деревом, сел и притянул меня к себе. Так получилось, что я полулежала рядом с ним. Стас снова поцеловал меня, обнимая, поглаживая руками. Я почувствовала, как джинсовые шорты стали мешать мне.

Его руки гладили мои груди через майку, потом он нетерпеливо сдёрнул её с меня, снял свою.

— Я хочу тебя, малышка, — тихо прошептал он.

— Я тоже, — ответила я.

Я действительно хотела чего-то, ещё не испытанного.

Он целовал шею, грудь, живот, я вся дрожала под его губами — это было так ново, так прекрасно. Потом он снял с меня шорты, трусики, а я ему сама помогла с джинсами. Кожаный пояс с тяжёлой бляшкой не поддавался моим неопытным рукам. Он помог, разделся до конца. Потом сам надел презерватив, глядя на меня.

Я видела его обнажённого, и мне было не страшно. Он был очень красив. На левой стороне груди оказалась ещё одна большая татуировка — внутри человеческого сердца вставлен поршень двигателя, а на виньетках вверху написано «Harley Davidson». Я целовала эту грудь, чувствовала его запах, слышала сильный ритм его сердца.

Стас как-то незаметно положил меня на спину, лёг между бёдер и в один из глубоких поцелуев одним толчком вошёл в меня.

Я резко вскрикнула от неожиданной, сильной боли, сжав судорожно пальцами его плечи.

Он замер на мгновение, чтобы успокоить меня поцелуем, но ничего не сказал, а начал медленно двигаться. Мне было больно, я терпела, чувствуя, что ему очень хорошо. Я закусила губы и обняла его покрепче. Его движения становились всё сильнее, а в конце он не смог себя сдержать и три последних толчка дались мне нелегко. Он тихо застонал, сильно сжав мои бёдра руками, запрокинул голову в небо.

Я тихо лежала, прислушиваясь к себе. Вот я и стала женщиной, благодаря Стасу, как и хотела.

Он надел бельё и сел рядом на покрывало. Я почти не дышала, глядя на него.

— Почему ты не сказала мне? — спросил он довольно холодно.

— Я не хотела, чтобы ты отвернулся от меня, хотела, чтобы довёл дело до конца.

— Глупости, — он наклонился и поцеловал меня, добавив нежно, — я был бы осторожнее, откуда я знал, что такие девушки есть ещё на свете?

Я обиделась, опустив глаза.

— Разве это плохо, что я не шлюха?

— Малышка — это безумно приятно. Правда. Но тебе было больно, я знаю. Скоро не будет.

— Я не хочу уезжать отсюда, — сменила тему я, глядя в звёздное небо.

Он лёг рядом, наши головы прикасались друг к другу.

Всё было так, как я мечтала и даже больше. Мне не хотелось, чтобы это кончалось — вот эта минута.

— Ты не замёрзла? — спросил он, обнимая.

— Нет. Так хорошо, Король, — выдохнула я.

Он лукаво улыбнулся и снова поцеловал меня.

Высоко между деревьями взгляд притягивало звёздное чистое небо. Я смотрела в его глубину, как заворожённая, ни о чём не думая. Он лежал рядом, обняв меня.

Мы долго молчали, никаких слов не было нужно.

Потом мне в голову, как воры, закрались мысли о вчерашнем дне, о разговоре с Кристиной. «Он переспит с кем-нибудь и тут же забудет».

Паника захватила меня, я глубоко вздохнула и сказала: — Мне нужно тебя кое о чём попросить. Ты поможешь мне?

Он услышал тревогу в голосе и повернул ко мне лицо.

— Конечно, помогу, девочка.

— Я сейчас скажу то, о чём меня просил не говорить тебе Вадим. Если он узнает, что я сказала… Не знаю, что со мной будет.

— Что случилось? — нетерпеливо спросил он.

— Вчера утром мы с Кристиной были возле бассейна, туда же пришли Патрик и Свен. Тот… страшный. Они топили меня, пока я не потеряла сознание, Вадим после выгораживал их, говорил, что они играли со мной, и просил, чтобы я тебе ничего не говорила. Кристина мне потом многое рассказала, говорила, чтобы я тебя просила о… покровительстве, ну, чтобы…

— Ты была моей женщиной, как она у Вадима, — закончил он.

— Да, — тихо добавила я.

Я села, боясь взглянуть на него. Мне вдруг показалось стыдным, что я лежу здесь голая. Он молчал.

— Наверное, зря я это сказала. У тебя не было таких планов на меня, да? — грустно улыбнулась я.

— Это слишком серьёзно, — услышала я.

Слёзы вдруг полились по моему лицу, когда я осознала его слова.

«Мы в ответе за тех, кого мы приручили» — вспомнила я слова де`Сент-Экзюпери в «Маленьком принце». Это как раз обо мне. Ведь я была его прихотью.

— Я что-нибудь придумаю, Аглая. У нас слишком жестокие обычаи, я должен был это предугадать, когда привёз тебя сюда. Ты беззащитна, всё правильно. Патрик это отлично понимает. Я придумаю что-нибудь.

Я изо всех сил сдерживала всхлипы, но они прорвались.

— Де-евочка, ну этого только не хватало, — досадовал он в темноте, — я надеюсь, ты плачешь не из-за того, что между нами произошло?

— Мне страшно, меня вчера чуть не убили! — закричала я.

— Нет, они не хотели тебя убить, только напугать. Они доводят всегда до конца, если хотят этого. Не плачь.

Я понемногу успокоилась, но тяжелый осадок остался у меня в душе — я боялась того, что будет дальше. У меня возникли подозрения, что всё как всегда, мы будем делать вид, что партнёры.

Позже он помог мне, свернул покрывало, и мы вернулись к мотоциклу. Я чувствовала дискомфорт между бёдер, от этого хмурилась.

— Поехали назад? — он посмотрел на меня. — Ты что такая грустная?

Я покачала головой. Он молча, пристально смотрел на меня, потом сел на мотоцикл, завёл его, я села сзади, и мы двинулись обратно.

Всю дорогу я плакала. В груди будто образовалась пустота.