— Ребят, есть новости с Луны! Правда, они того, не очень…

“Новостями не очень” оказался сеанс связи с активно цокающим на галакте с очень дряным акцентом псевдоинсектоидом. Ученый так быстро двигал жавлами, что никто не мог разобрать его претензий на нормальной скорости связи, что пришлось замедлять сигнал.

— А мы-то при чем, что вам пришлось треть лаборатории выжечь плазмой? Как бы к предыдущим образцам прилагались документы с прописанными их свойствами и опасениями на счет всей структуры. Лучше передайте на Шиву, чтобы подготовились. — Даже с замедлнием, хоть что-то разобрать удалось с трудом. И Брайан, как “старший по званию”, морщась от стрекотания пытался вести разговор.

— Нет. То, что осталось, лучше в магнитную ловушку и в стазис. Вряд ли будет время и возможность взять ещё хоть что-то с планеты.

Снова стрёкот.

— Волнуют последние новости с Земли? Даже если мы и были на месте инцидента как простые зрители, то расследованием занимаются совершенно иные подразделения. Если что-то и узнали, то это они. Конец связи. – Очередной стрекот оборвался отключением передатчика.

Потирая виски, парень развернулся к ожидающей команде.

— В общем, дела у Оливера швах. Первоначальные расчеты оказались глубоко ошибочны, и по-хорошему, надо было не пытаться у блазаров выведать хоть чуть больше информации об их священном коралловом лесе, а давным-давно эвакуировать население с планеты.

— Почему? — Веста за всё время слышала лишь разрозненные фразы насчет того дела, на которое отец променял прилет своей дочери.

— Потому что шупальцемордые упертые традиционалисты, — заместо парня ответила Розетта. – Никто не знает, как точно они потеряли свою материнскую планету и ещё одну, что предшествовала текущей метрополии, но такое невезение как минимум очень странно. А они ещё к тому же совершенно не развивают свои колонии, якобы потому, что расселением они оскорбляют их главную планету обитания, и именно поэтому планеты и теряют. Не бред ли?

— На самом деле если исследования осколков кремнеорганического кораллового леса верны, а вероятность ошибки, к сожалению, практически равна нулю, то блазары сами уничтожают свои планеты по незнанию, распространяя на них свою религиозную святыню, — добавил Людвиг. – В итоге, насколько мне известно по предыдущим данным, эта кремниорганика разрастается, поглощая материю под собой, а на определенном этапе роста дестабилизирует ядро планеты, дойдя корнями даже до него.

— В итоге случается катаклизм со вздутием коры планеты и распадом небесного тела на куски, не способные поддерживать атмосферу и жизнь, — вздохнул Брайан. – И по текущим расчетам получается, что эти благочестивые заросли дойдут до ядра и разрушат его не позднее, чем через тридцать стандартных суток, что очень мало. А хоть какие-то меры надо провести и того раньше. Хорошо что хоть на Шиву нужную установку отправили уже давно. Осталось всего ничего: притащить умеющего тем агрегатом пользоваться инженера, как и сам аппарат на планету, где население свято уверено, что любые подобные действия являются серьёзным святотатством, и будет всячески мешать своему же спасению.

— А ещё, если мы провалим это дело, то не только планетка распадется в пыль и Оливер уйдет на покой в связи со своей гибелью, если его не вытянем раньше, но и отряд благополучно расформируют… — закончила Розетта. — Так что как я и не люблю заниматься балготворительностью и спасать чужие задницы, но согласна с тем, что надо постараться, чтобы не вылететь вон.

Дальнейшие обсуждения плана действия проходили без Весты. Она лишь уловила, что за установкой на крейсер отправятся Людвиг как инженер, Розетта, Мийко и Жорж. Брайана скинут на планету по пути, чтобы тот вытащил Оливера, где бы тот не находился, и встретятся у входа в коралловый лес.

Остальные же, включая Весту, будут просто ждать новостей на Земле. Что не сильно устравивало девушку. Да и то, что в последние дни её снов попытлись запретить покидать остров, сделало своё дело, как и незаметное, еле уловимое подначивание со стороны единственного негуманоида на базе, который стал весьма общительным после злоключений на фестивале и всё стремился узнать, как же всё происходило.

В общем, на спутанных эмоциях Веста забралась в ангар и спряталась в звездолете пятым лишним пассажиром, совершенно не думая о возможных последствиях своих действий и всего лишь держа в уме печальный опыт Розетты, что не стоит прятаться на грузовых автоматизированных кораблях и отсеках с отсуствующим или ситуативным жизнеобеспечением.

Залечь в вентиляционной шахте однозначно было плохой идеей…

Но вот только где ещё прятаться? Тут и так пришлось почти что сложиться в журавлика, чтобы поместиться в единственном месте, где тебя не заметят сразу же. Звездолет был совершенно невелик.

И всё-таки спустя несколько часов после старта Веста утратила бдительность и, неловко дернувшись, продавила решетку и свалилась на пол. Спрятаться снова было уже невозможно: экипаж корабля собрался вокруг безбилетницы и лениво обсуждал появление “зайца” как нечто настолько банальное, что не заслуживало особого внимания.

— А я же говорил, что сигнал биосигнатуры не от Изольды. Крыса не особо любит полеты, а от гипера её и вовсе укачивает… — лишь на пару секунд обернувшись и продолжив перебирать какое-то боевое снаряжение, буркнул Брайан.

— Но как же можно поместиться в этой щели? — Жорж озадачено рассматривал темный и пыльный проём шахты. С точки зрения парня в такую маленькую дыру только крыса и пролезет.

— Порой стоит работать головой, а не челюстями, — ввернула шпильку Розетта. И тут же обратилась к Весте: — И что с тобой теперь делать? По-хорошему надо лететь обратно…

— Уже поздно. Времени на полеты туда-сюда нет, да и топлива на корабле, если мы сейчас развернёмся, не хватит на обратную дорогу. И вообще, мы скоро будем подлетать к координатам крейсера, — донеслось по внутрикорабельной связи с места пилота, где Мийко корректировала полет через гиперпространство, которое на очень больших ускорениях нередко выдавало очень странные пространственные кульбиты, отчего и требовался постоянный контроль соотвествия текущего пункта назначения с запланированным.

— Доберемся до Шивы, кинем на корабле. Что может случиться на корабле, полном фронтирных вояк? Д и какие у нас варианты? — Пожал плечами Людвиг. — И. значит, мисочку с молоком можно наконец-то убрать, раз безбилетник никакая не зверюшка?

***

Выход из гиперпространства в обычную космическую среду был резким и неприятным. В прошлый свой полет Веста даже не догадывалась, что “изменения в тензуре” могут быть настолько болезненными.

И ей ни о чем не говорили упомянутые той же Мийко значения ускорения выше скорости света или погружение на условный уровень гипера, как и использование червоточин вторичного и третичного порядка. Она могла только понять, что это всё очень быстро, быстрее намного обычного пассажирского полета, как и опаснее. И переходы из одного измерения в другое имеют серьёзные побочные эффекты.

— Точно не крыса? Такая же зеленая. И тошнит, видимо укачало… — Розетта была совершенно безжалостна к страданиям безбилетницы.

Остальные же вроде не испытывали никаких проблем, разве что тот же Жорж немножко подзастрял в санузле. Но тут всё же скорей всего не стоило перед самым торможением крепко ужинать, оправдывсь тем, что волнуется перед миссией.

Наконец корабль тряхнуло последний раз, а узел из сбившихся в кучку в животе внутренностей у Весты развязался.

Мийко включила обзорный экран.

Бледное розоватое солнце пугливо выглядывало из-за края в основном коричневого цвета каменистой планеты. В некотором отдалении от неё был заметен подсвеченный светилом силуэт знчительных масштабов — боевой крейсер фронтира Шива.

— Нормально, можно было выйти ближе… — Брайан натягивал экзоскелет с бронезащитой и кинетическими щитами и мучительно застрял над выбором оружия: плазмоган, электроболтер или вульгарный огнемет.