По-видимому, близкий тип хозяйства вели жители поселения Илто, обосновавшегося при выходе р. Илто из Иорского ущелья в Алазанскую долину (Дедабришвили Ш.Ш., 1969, с. 39). Возникшее в период ранней бронзы, это поселение продолжало существовать и в первой половине II тысячелетия до н. э. Здесь находились прямоугольные хозяйственные помещения; рядом — многочисленные ямы-хранилища; в одних — обгоревшее зерно, в других — остатки запасов мяса. Земледелие документируют зернотерки, вкладыши серпов, терочники, песты; скотоводство — кости домашних животных (крупный рогатый скот — 55,4 %, мелкий — 13,3 %, свинья — 31,3 %). Найдены кости собаки, лошади, домашней птицы. Кости оленя указывают на охотничий промысел (Цицишвили А.Л., 1969, с. 76). Спецификой животноводства Илто являлось интенсивное разведение свиней. Зародившееся в эту эпоху свиноводство оказалось традиционным — по сей день в этих местах широко разводят свиней местной породы. На поселении занимались ткачеством: несколько предметов из кости являются деталями примитивного ткацкого станка. В целом, земледельческо-скотоводческий уклад Илто определялся такими благоприятными факторами, как близость реки и удобные пашенные и покосные участки.
Преобладание крупного рогатого скота в стаде прослеживается и по погребальным памятникам в горах Триалети, где есть в изобилии пастбища и покосы, необходимые для его круглогодичного содержания (Киквидзе Я.А., 1988, с. 71). Таким образом, одно из направлений скотоводческих хозяйств некоторых районов Закавказья — интенсивное разведение крупного рогатого скота.
В свое время Б.Б. Пиотровским был выдвинут тезис относительно формирования к концу III тысячелетия до н. э. в Закавказье скотоводства отгонного типа (Пиотровский Б.Б., 1949а, с. 75; 1955а). За прошедшие десятилетия этот важнейший вывод подтвердился новыми фактами. Увеличение численности населения и рост поголовья скота, а, следовательно, сокращение площади производства со второй половины III тысячелетия до н. э. неизбежно приводили к интенсивному освоению предгорий и гор с целью использования под пастбище богатейшей альпийской зоны Большого и Малого Кавказа. Наиболее древние скотопрогонные пути оставались традиционными в течение тысячелетий и используются поныне (Чартолани Ш.Г., 1984, с. 104; 1989, с. 14).
В разных зонах Южного Кавказа открыты десятки древних пунктов, характеризующих различные аспекты сложного скотоводческого хозяйства. Высокогорная зона Кавказа, которую начали осваивать с середины III — начала II тысячелетия до н. э., обследована слабо. Однако и здесь уже обнаружены памятники, связанные с практикой отгонного скотоводства. Это крепости Хртамбоц (2500 м над уровнем моря) и Барцраберд (2000 м над уровнем моря) в альпийской зоне Северо-Восточной Армении (выше лесных массивов), заселявшиеся скотоводами только в летнее время (Есаян С.А., 1976, с. 35, 38). Таковы поселения в высокогорном Кельбаджарском районе (3000 м над уровнем моря; Алиев В.Г., 1976), сезонные стоянки в пещерах и под навесами типа Шау-Легет и Чинна (Любин В.П., 1966; Атаев Д.М., Кушнарева К.Х., 1966; Гаджиев М.Г., 1983, с. 38), большой каменный загон для скота в субальпийской зоне Тетри-Цкаро (Гобеджишвили Г.Ф., 1978, табл. VIII).
Постоянными местами обитания скотоводов начиная со второй половины III тысячелетия до н. э. служили многочисленные поселения в предгорьях и горах Кавказа. Они располагались в труднодоступных местах — на мысах, окруженных ущельями, на склонах хребтов, на вершинах гор и были дополнительно укреплены циклопическими стенами. На горно-стационарное хозяйство скотоводов, при котором в стаде преобладает крупный рогатый скот, указывают также находки целых туш быков, либо их шкуры, снятые с головой и конечностями в курганных захоронениях рассматриваемого времени (Триалети, Кировакан, Кирги, Аруч и др.).
Если для ирригации степных и долинных областей строилась система заградительных дамб и водоразборных каналов, то для орошения пастбищных угодий и водопоя в горах сооружались сложные системы каналов и водоемов для сбора талого снега, питающиеся ручьями и родниковыми водами: в конечном итоге вода направлялась в долины. Самые ранние горные ирригационные системы, восходящие ко II тысячелетию до н. э., зафиксированы на склонах Гегамских гор и Арагаца. Их «сторожили» каменные статуи — вишапы, олицетворявшие грозные силы (Марр Н.Я., Смирнов Я.И., 1931; Пиотровский Б.Б., 1939).
На территории Иори-Алазанского междуречья известны и другие категории памятников, связанные со скотоводческим циклом. Это расположенные на расстоянии одного перехода друг от друга пункты для ночевки пастухов (Земо Бодбе и Цхарис Буде) по пути их следования с отарами в горы и обратно; примечательно, что они используются в тех же целях и сегодня. Остановочный пункт обнаружен около с. Греми, недалеко от дороги, ведущей к перевалу Кодори (Дедабришвили Ш.Ш., 1969, с. 69).
Таким образом, начиная со второй половины III тысячелетия до н. э. и на протяжении всей эпохи бронзы прокладывались магистральные пути скотоводов (у армян «дороги арбы») из Араратской долины на пастбища Арагаца, из Алазанской долины по ущельям рек Илто и Арагви в высокогорья Шида Картли, из Гардабанской степи, Марнеульской и Согланлугской долин — в Триалети, из Мильской степи — в Карабахские горы, из ущелья р. Инцоба, через перевал Кодори — в горный Дагестан и т. д. Как символ отгонного скотоводства следует рассматривать уникальную фигурку пастуха с посохом (Арич), фигурки баранов (Арич, Карнут) и собак из различных поселений Кавказа второй половины III тысячелетия до н. э. (Хачатрян Т.С., 1975; Бадалян Р.С., 1985а). Этнографическая практика показывает, что потребность в содержании пастухов и собак диктуется наличием крупного стада (на 500–600 голов рогатого скота приходится обычно один-два пастуха и пять-шесть собак) и необходимостью его выпаса вдали от селений. Пастух в скотоводческом хозяйстве — важная фигура, от него зависит благополучие стада. Отношение к пастуху нашло яркое преломление в сказках многих кавказских народов, наделяющих пастуха чертами доброго героя (Гаглоева Э.Д., 1963, с. 272).
Установление глубокой исторической древности истоков отгонного скотоводства Закавказья делает методически оправданным привлечение для реконструкции его форм этнографического материала. Установлено, что эта отрасль экономики в разных районах Кавказа была представлена разными подтипами, сформировавшимися в конкретных природно-хозяйственных и исторических условиях (см., например: Кулиева М.В., 1929; Рчеулишвили М.Д., 1957; Мкртумян Ю.И., 1974; Макалатия М.Н., 1975; Шамиладзе В.М., 1977; Брегадзе Н.А., 1979).
Развитие земледелия и скотоводства привело к кардинальным изменениям в других областях производства. В эпоху средней бронзы бурно развиваются строительное дело и другие ремесла. Сооружение грандиозных погребальных залов (площадь некоторых доходит почти до 200 кв. м) с уступчатыми каменными стенами (Триалети, Зуртакети), способы перекрытия этих больших пространств, а также постройка сложных оборонительных укреплений из сырца и камня (Узерликтепе, Лори Берд, Кармир Берд, Арич) демонстрируют значительный прогресс в строительной технике и высокоразвитую инженерную мысль.
Коренные изменения наблюдаются в области металлургии и металлообработки (Абесадзе Ц.Н., Бахтадзе Р.А., Двали Т.Г., Джапаридзе О.М., 1958; Тавадзе Ф.Н., Сакварелидзе Т.Н., 1959, с. 37; Абесадзе Ц.Н., 1974а; Дедабришвили Ш.Ш., 1979, с. 60; Геворкян А.Ц., 1980, с. 73; Тавадзе Ф.Н., Сакварелидзе Т.Н., Инанишвили Г.В., 1987; Абесадзе Ц.Н., Бахтадзе Р.А., 1987). Это, прежде всего, ощущается на основании просмотра выпускаемой продукции. Происходит смена морфологии основных категорий орудий и оружия: появляются новые формы — асимметричная секира, кинжал с рамочной рукоятью, клинок ромбического сечения, «рапира», втульчатый наконечник копья, долото, плоский топор и т. д. Начинает выпускаться металлическая посуда, высокохудожественные изделия из золота, серебра, меди, сурьмы, украшенные драгоценными камнями, чеканкой, гравировкой, инкрустацией. Расширяется масштаб производства, могильники наполняются металлическими изделиями. В могильниках Сачхере, например, найдено большое количество топоров, копий, кинжалов, украшений (табл. 25, 1-11, 13, 15, 16), что резко контрастирует с единичными находками в могилах предшествующего времени. Выразительны в этом плане и недавно открытая в Дагестане Великентская катакомба, в которой обнаружено около 1500 разнообразных металлических предметов (Гаджиев М.Г., Кореневский С.Н., 1984; Гаджиев М.Г., 1987), или «царские» погребения в Кировакане и Карашамбе, где представлены престижные предметы — оружие и посуда из драгоценных металлов (Пиотровский Б.Б., 1949а, с. 46; Мартиросян А.А., 1964, рис. 28–32; Оганесян В.Э., 1988а, б).
