- Они Фаю забрали… И Ирэну…

- Куда? Как?

- Мун приказал. Говорит, они ведьмами стали, и их теперь надо… - Она расплакалась, уткнула лицо в ладони.

- Что «надо»? – принялась допытываться Лили.

- Я не знаю, - всхлипнула Лия. – Я испугалась и не дослушала. Убежала…

- Ладно. – Лили смягчила тон, положила руку на плечо трясущейся соседке. – Где они, не знаешь?

- В амбаре, где братья и сестры Эвгаевы живут.

- Пойдем.

Лили накинула Регерову куртку и вынырнула следом за Лией в темноту. Ночь была тепла и мрачна. В лицо врезался ворох полуночных насекомых, пахнуло далеким костром. В спину – ледяное молчание матери.

Она осталась позади, в желтом прямоугольнике освещенной комнаты.

По пути они наткнулись на Муна. Хорошо, что успели шмыгнуть в кусты. Учитель прошествовал мимо в компании пары красноплащовых воинов. За кем еще они шли?

Уж не за ней ли?

До амбара остались считанные шаги. Он стоял рядом с отданными братству постройками. За ними на лужке возвышался недостроенный деревянный храм.

- Уходи. Дальше я одна, - сказала Лили Лие. – Собери оставшихся девушек и отведи ко мне домой. Поняла?

- Ага.

Лия подчинилась беспрекословно, исчезла в зарослях сирени. А Лили куницей прошмыгнула мимо пары Эвгаевых братьев, дежурящих у входа и, обогнув строение, встала под крошечным окошком. Заглянуть в него не получалось – слишком высоко. Она прислушалась. Изнутри доносились всхлипы.

Девушки там.

Колени задрожали… А делать-то что? И как?

По ногам вдруг плеснуло холодом. Рябь прошла по резным листьям глядящий из-под стены крапивы. Спину будто буравил чей-то взгляд. И лед нарождался в душе, непробиваемый и чистый. Мысль ударила в голове набатом.

Не нужно бояться.

Прятаться не нужно.

Хватит!

Надо идти к двери и отворить ее. Шагать прямо и смело. Без страха. Без трепета. Без сомнений. Она победила разбойников, что ей какие-то братья? И даже воины в алых плащах ей более не противники. И хитрый Мун. Он ведь давно ее боится…

Хорохорится, давит, строит козни, но все равно боится.

И этого страха не отменить более никогда.

Никогда…

Лили обошла амбар вокруг и встала перед входом. Путь ей тут же перегородили двое громил. Они нависли, как горы, закутанные в пыльные балахоны неопределенного цвета.

- Чего надо? – рыкнул один из них, бородатый, и омыл брезгливо пустым взглядом водянистых глаз. – Пошла прочь, порченая.

- Подруг моих оттайте, - потребовала Лили.

- Прочь пошла, грешная, - эхом усмехнулся второй брат в тонкие рыжие усы. – Проваливай по добру по здорову, пока палкой по хребтине не получила. Ведьма грязная.

Лили пропустила угрозу мимо ушей и повторила настойчивее:

- Отдайте Фаю и Ирэну. Я без них не уйду.

- Пш-ш-шла! – хором рявкнули братья, дружно замахнулись кулаками, а потом так же дружно попятились, глядя куда-то за спину Лили. – Пресвятой Эвгай, что это?

О ногу привычно потерлась кошка.

И раскатился над всею Неркою знакомый заливистый хохот.

Лили обернулась. Из темноты к бараку стекались серые тени. Внутри них, окутанные призрачной дымкой, светились кости животных. Тех самых, которых община приносила в жертву по разным поводам.

И не только.

Плыл высоко над землей рогатый лосиный череп, решетка ребер в лунном свете играла тенями. Скалилась голова медведя, и огромные когти единственной не истлевшей лапы скребли землю, оставляя глубокие борозды в пыли.

Кошка весело скакала под ногами мрачных призраков, игриво била их лапами по бокам и мордам, словно подгоняя, чтобы скорее шли.

- Это ты их привела? – поразилась Лили. Решив не тратить время на удивления, она повторила в очередной раз. - Отдайте подруг. Живо.

Мгновенно растеряв боевой дух, братья не рискнули спорить дальше, послушно вытолкали на улицу перепуганных девушек и закрылись в бараке.

- Ты пришла за нами! – громко воскликнула Фая, обнимая Лили за шею. – Пришла… А говорила, что не защитишь… Говорила…

Она не выдержала и разрыдалась. Заревела на всю округу, как раненная медведица, и тени мертвых животных принялись вторить ей на разные голоса.

- Пойдемте в мой дом. Тут опасно, - позвала Лили. Она взяла за руку трясущуюся как осиновый лист Ирэну. Крепко сжала ее пальцы в своих. – Не бойся мертвых зверей. И братьев не бойся. Я с тобой. Пока я жива, вас никто больше пальцем не тронет. Я сумею нас всех защитить.

Лишь на миг она отвернулась от подруг.

Лишь на секунду ее взгляд, решительный и яростный, потух, став безжизненным.

Лишь на мгновение оно позволила слабости, неуверенности и безнадеге завладеть собой.

Вглядевшись в повисшую за околицей темноту, Лили мысленно попросила: «Помоги нам».

Постепенно поднялись все.

Дарэ шатался, искал руками опору. Ноги его почти не держали. Уилтер стоял, стиснув голову ладонями, и тихо выл. Роггу качался из стороны в сторону, тер глаза. Два кровавых ручья стекали по щекам. Алые капли падали на широкую грудь, пестрящую черными дырами от шипов.

- Не вижу ничего… Проклятье… - шипел он. – Жжется… Почему в глазницах так горячо…

- Твои глаза сильно пострадали, но вскоре они вернутся… Подожди немного… - донеслось в ответ. Говорил Валари. Он единственный лежал на полу. Один его глаз неотрывно смотрел в потолок. На второй сползало безвольное веко. Выражение лица из-за этого было каким-то полумертвым. – Подожди… Я устал… Мне надо полежать… Я отдохну немного… И…

- Хватит, Валари, - прервал его слабый шепот Флоки. Северянин стоял на ногах увереннее остальных. Привычка воина не падать до конца битвы во что бы то ни стало давала о себе знать. – Ты излечил нас всех. Не знаю как, да это и неважно. Хватит. Не трать силы, или умрешь.

- Ты совсем плох, - хрипло поддержал товарища Хэйя. – Так что лежи. Дальше мы сами решим, что делать.

- Мы позаботимся о тебе, - тихо добавил Дарэ.

Его Валари уже не слышал.

Его сознание отключилось, и теперь в глубине головы, где-то у границ реальности билась единственная мысль: «Эксперимент Йоремуне удался. Они выжили. И обрели… что-то. Какую-то силу… Но что делать теперь? Ведь Йоремуне не успокоиться и вновь придет по их тела и души».

Они еще не спаслись.

Выжили, но не спаслись – никто из них.

Стая собралась вокруг своего бездыханного предводителя. Он потерял сознание. Грудь едва заметно вздымалась, и чуть подрагивало веко, так до конца и не закрывшее правый глаз. Судорога дергала тонкие пальцы…

- Ему плохо, - с сожалением потянул Роггу. Здоровяк отнял ладони от лица, и глаза, мутные, но целые, матово блеснули в окровавленных глазницах. – Он отдал нам всю свою силу… Всю жизнь…

- Залечил наши раны, - поддержал соратника Вархо.

- Мы должны что-то сделать для него, - прорычал настороженный Хэйя. – И для себя. Нас ведь не оставят теперь.

- Мы защитим Валари, - подвел итог Дарэ. – И себя. – Он требовательно взглянул на Флоки. – Ты один у нас настоящий воин. Ты сражался и убивал.

- Чего ты хочешь от меня? – непонимающе насторожился северянин.

- Выведи нас отсюда. И спаси Валари. Мы должны как-то вырваться из этого ада. Если останемся, нас добьют, тут и гадать нечего.

- Веди нас, - присоединился Хэйя. – Пусть эта битва будет последней, но мы должны хотя бы попробовать отплатить проклятому духу за его гостеприимство.

- Дадим бой… - зазвучали первые робкие голоса.

- Дадим бой! – грянуло уверенное эхо.

- Отомстим!

- И прорвемся на свободу…

- Да тише вы, - шикнул на них Флоки, прижимая к губам палец. – Чего раскричались?

Все полукровки разом замолчали, и в воздухе повисла мертвая тишина.

Ее нарушили хлопки ладоней хенке. Алкир, все это время молча наблюдавший за происходящим, приблизился к полукровкам. Прорвав кольцо из сомкнутых спин, встал возле лежащего на полу Валари и заявил с едва заметной ухмылкой: