Лили машинально выставила вперед вилы.

- Не подходи!

- Это я, Йон, - позвал знакомый голос. – Я хочу помочь…

Это и вправду оказался Йон, но узнать его теперь было сложно. За три года разлуки он повзрослел, окреп и раздался в плечах. Его кожа чуть заметно мерцала в темноте, с пальцев правой руки все еще сыпались магические искры.

- Как ты тут оказался? – Лили неуверенно отставила вилы и сделала шаг навстречу. – Ты же уехал в Эводеон.

- Эводеон не так уж и далеко отсюда, - улыбнулся парень. – Всего-то пару дней по непролазной Пустоши поплутать. Конная дорога идет кругом, напрямую тут совсем близко.

- И все же, почему ты не там?

- Сбежал. - Йон протянул старой знакомой руку. – Тебе предлагаю сделать то же самое.

Лили кивнула отчаянно.

Она лишь на миг обернулась, кинув последний взгляд на двор.

Трещина, расщепившая его пополам, сперва разошлась еще немного в стороны, позволив грузному телу Брона провалиться глубже, а потом схлопнулась, словно челюсти гигантского зверя.

- Как ты это сделал? – поинтересовалась девушка уже за околицей Нерки.

- Вода, что живет в глубинах земли, помогает, - туманно ответил Йон.

Перебравшись через заболоченную дождями балку, они вскоре вышли к западным вратам Пустоши.

Порыв ветра принес запах вереска.

Лили глянула на покрытые письменами вечные камни, и сердце ее сжалось от мысли, с какой радостью кинулась бы к этим камням Табита, будь она здесь…

Она взяла Йона за руку и повела за собой.

- Куда мы? – поинтересовался парень.

- Есть тут одно место неподалеку, - ответила Лили. – Там можно укрыться от непогоды и лишних взглядов. Там спокойно.

Пара воронов пронеслась над Пустошью, огласив заполуночные просторы раскатистым карканьем.

- Веди, - согласился Йон и добавил: – Как хорошо, что я нашел тебя.

- Что за переполох?

Валари отошел от перил балкона, открывающего вид на Пустошь из общего зала ученических покоев.

- Йон совсем ушел. На самом деле, - сообщил запыхавшийся Дарэ. – Даже следы в вереске затерялись…

Он пробежал рысью несколько лестниц и галерей, чтобы донести новость до своего вожака.

- Я, почему-то, не удивлен, - задумчиво протянул Валари, а сам подумал: «Проклятье. Все-таки убежал – полбеды. Беда – вздумай он вернуться. Это будет смерти подобно. Не подобно даже - так и будет. Смерть…»

- Я его понимаю, - подал голос стоящий рядом Хэйя. – Я тоже не прочь свалить отсюда. Надоело. Я все надеялся, что здесь моя жизнь станет поспокойнее, но все катится к тому, что и прежде было.

Он потер скрытый тканью рубахи бок, на котором начал переходить из синевы в зелень огромный синяк. На одной из недавних тренировок его поставил слепому вконец озверевший Скайскиф. Клайф последнее время тоже вел себя суровее обычного. Хенке нервничали и чего-то ждали.

Демин, хромая на обе ноги сразу, проковылял к балкону, свесился через перила.

- Там у них знатный переполох, похоже, из-за Йонова побега случился.

Во дворе, действительно, суетились слуги. Десяток вооруженных всадников готовился выступить за ворота.

Валари отследил их возможный путь долгим проницательным взглядом. Из-за клубящейся в тумане вереска сирени к главной и единственной, оставшейся от некогда громадного Эводеона цитадели плыли подводы, груженые увитыми цепями ящиками, похожими на гробы. Возле подвод ехали всадники со знаменами Йоремуне. Полуденная луна исходила ветреной рябью на льющейся по воздуху ткани…

- Переполох не из-за Йона.

Валари впился взглядом в процессию. Что это за «гробы»? Очередные загадки Хати-Йоремуне? Хватит уже одной – той, что в самой высокой башне. О ней все полукровки говорят, как одержимые. Шепчут благоговейно и мечтательно: «Дева».

О загадочной деве из башни думал не раз и Валари. Что она такое? Хитрая уловка духа, нужная лишь для того, чтобы играть на любопытстве молодых и пылких учеников? Или она реально существует? Кто она тогда? Такая же пленница великого хати, как и все они?

Или нечто совсем иное?

Подводы въехали во двор. Слуги спешно разгрузили ящики и унесли их в подвал главной башни.

Эти ящики были не первыми, попавшими в подземелья Эводеона. Привозили их и раньше. Валари видел, как это произошло, еще месяц назад, прячась на заросшем сиренями склоне холма, что к северу от городской стены. Тогда с ним был Йон.

Йон жаловался на побои Скайскифа.

В то самое время Скайскиф жаловался Йоремуне на непокладистость Йона, тер отшибленный камнем подбородок... Духу же в тот момент было не до учеников, поэтому возмущения хенке он проигнорировал…

- Я уйду, - сказал тогда Йон, сидя рядом с Валари в зарослях сирени на холме. – Я изгой. Я чужой тут.

- Мы оба изгои, - ответил ему Валари. – Может, все остальные тоже. И не только тут. Везде. Не уходи от нас. Здесь ты с нами. А мы стая. Стая – сила.

- Чтобы быть в стае, надо родиться зверем, но я не зверь. Звери сильные, а я слабый.

- Стая для того и нужна, чтобы слабым жилось легче под защитой сильных. Поэтому оставайся тут, в укрытии, чтобы хенке тебя не нашли и не наказали. Мы будем приносить тебе еду…

Валари было искреннее жаль этого странного, совершенно неприспособленного к жизни паренька, которого даже Хэйя не попытался побить при первой встрече… Скайскиф и Клайф ненавидели безобидного Йона и донимали его каждую тренировку постоянными насмешками и придирками.

На последней тренировке Йон не выдержал, и из-под земли вдруг выбился фонтан ледяной грунтовой воды. Тяжелый камень, подкинутый напором, взлетел в воздух и ударил Скайскифа под подбородок. Челюсти хенке оглушительно схлопнулись. Упал под ноги выбитый клык…

Валари тогда действовал быстро.

Он схватил Йона за шкирку и спешно утащил с тренировочной площадки, пока обалдевший от случившегося Скайскиф не пришел в себя и не принялся карать.

Всех.

Именно поэтому Валари должен был в тот момент оставить спрятанного на холме Йона и вернуться к остальным. Вожак обязан защищать свою стаю.

Всю.

Поэтому, поставив на благоразумие Йона, он вернулся к друзьям, чтобы принять на себя весь гнев Скайскифа…

Повезло им тогда. За полукровок вступился один из учителей, молодой и излишне добродушный (для хенке) Алкир. Он усмирил разгневанного соратника. Тому пришлось подчиниться и оставить учеников в покое, так как Алкир происходил из знатного рода и приходился племянником самому Офу. Спорить с таким неродовитому хенке, вроде Скайскифа, было чревато.

Скайскиф и Клайф никаких особых регалий не имели, так что Алкир легко уладил конфликт и улыбнулся ученикам, показав клыки. Желтые звериные глаза смотрели насмешливо, не зло.

На шее красовался отличительный знак высокопоставленного подчиненного Йоремуне – золотой ошейник с красными, как кровь, камнями. О таком, скорее всего, мечтали Клайф и Скайскиф, но им было очень далеко до их же, хенковской, знати. Знать умела быть пусть не доброй, но милостивой.

Валари уже выяснил, что золотой ошейник для хенке – важный знак отличия. Это значит, что в иерархии своры зверь стоит сразу после верховного вожака.

Всего «золотых ошейников» внимательный полукровка насчитал четыре штуки. Включая Алкира. Были еще «серебряные». Около двадцати. Примерно по четыре штуки на сотню по общим прикидкам.

Всего свора насчитывала сотен пять.

Целая армия чудовищ…

Хотя, высокопоставленные хенке и выглядели иначе, нежели рядовые воины. Утонченнее, что ли. Про Алкира хотелось сказать, что он человечнее других. В прямом смысле больше похож на человека, чем остальные...

После его нежданной помощи, полукровки облегченно выдохнули и благодарно склонились перед великодушным заступником.

А Йон, оставленный без присмотра на холме в это время, сбежал...

Глядя на Пустошь с высоты балкона, Валари понимал, что зря недооценил решительность Йона, подумав, что разговоры о побеге – пустое преувеличение.