- Тогда извинись перед ним за меня. И скажи, что все равно он был не прав. Под окном бани не лучшее место для дозора.

Она хотела добавить что-то еще, когда в дверь оглушительно постучали.

- Госпожа! Госпожа принцесса! Я могу заглянуть? Вы одеты? Это важно!

Лили и Табита снова переглянулись. Замотались в свои полотенца до ушей.

- Войдите.

Дверь приоткрылась, и в помещение заглянул встревоженный мужчина. Лили видела его среди воинов, прибывших вместе со знатными гостьями.

- Что случилось, сэр Бонем? – с тревогой поинтересовалась Табита.

- Я был приставлен, чтобы охранять вас, госпожа. Стоял на посту вон под тем деревом, что у пруда, напротив этого входа. Все было тихо, а потом из окна вылетели искры и кто-то убежал в кусты. Тут был кто-то чужой. Я его не заметил, простите госпожа! Вам ничего не сделали?

- Нет, все в порядке, - мило улыбнулась Табита.

- Ты опоздал, служивый, - раздулась от собственной удали Лили. - Я сама разобралась с негодяем – поджарила ему зад отборными углями.

- Это хорошо, - оценил поступок девушки верный страж. – Утром мы опознаем негодника по ожогам.

Лили нахмурилась.

- Этот точно не Нерковский был. Наши-то обычно орут, как свиньи резаные, если их кипятком из окна окатить или углями осыпать. Да и, сказать по правде, научены они уже горьким опытом. Только сильно выпивши и раздурившись рискнут к женщинам в бане подойти. Точно не наш.

Охранник тоже нахмурился и побледнел.

- Чужие, значит?

- Скорее всего.

- И часто к вам чужаки заходят?

- Нечасто. С вами, видать, пришли…

Госпожа Иханна восседала на белоснежном жеребце. Йон ехал на гнедой тонконогой кобыле. Гривы лошадей, заплетенные в сложные косы, спускались почти до земли.

А вокруг простирались горы, высокие, острые, вечные. Сверкали на вершинах далекие ледники. Ручьи наполняли воздух мелодичными переливами. Играли в кустарниках цветные птицы, и ловкие ящерицы, будто сплетенные из цветастого бисера, прыскали в камни из-под копыт.

Эта земля, прекрасная и дикая, лишь формально принадлежала Куттану. Вотчина хати – раньше их тут проживало довольно много – теперь стала заповедной территорией для простых смертных.

Иханна обвела взглядом крутые отроги.

На некоторых из них до сих пор проступали силуэты ажурных замков с тонкими шпилями – заброшенные жилища духов. Раньше тут проживало много хати. Теперь она одна осталась – владычица рек и ручьев, звонких и ледяных, смеющихся днем в свете солнца, а ночью в мерцании звезд…

- Мама, скажи, а великие хати умирают? – оторвал ее от мыслей чистый голос сына.

- Нет. Они живут вечно или… - Иханна задумчиво оглядела растущий над лесом бирюзово-лиловый дворец, весь увитый кудрями плюща, - превращаются в хиси - диких чудовищ, потерявших разум, озлобившихся, ставших врагами всякому живому существу.

- Но не умирают?

- Хиси уже смертны, а хати еще нет. Говорят, при особых обстоятельствах мы можем терять свои тела и становиться бесплотными, но я с таким не встречалась, милый мой.

Йон продолжил расспрашивать:

- Выходит, если хати бессмертные, то они всегда будут и были всегда? – Глаза его восторженно вспыхнули. – Мама, ты помнишь, как впервые оказалась в этом мире? Как попала сюда? Откуда? Говорят, великие духи появились в других мирах, а на наши земли пришли гораздо позже?

- Так и есть, сын. Все хати, великие путешественники, долго плыли в небытии на своих небесных кораблях, а потом нашли это место – огромный голубой шар, парящий среди вечной ночи в звездных россыпях, - улыбнулась Иханна.

- О! Ты об это никогда не рассказывала. Поведай мне о звездах, прошу! И о небесных кораблях…

- Ты и не спрашивал. - Иханна звеняще рассмеялась. – Можешь не утруждаться расспросами, о своем небесном путешествии я уже ничего не помню. Память хати не безупречна. Далекие события стираются. Самое отдаленное, что я могу припомнить, это как мы возводили Купол над Плоскими землями, как прятали под ним от чудовищ открытого мира первых людей.

- А что люди? – уточнил Йон. – Они сами хотели, чтобы вы их под Куполом спрятали?

- Нет, - с грустью ответила мать, - их мнения, к сожалению, никто не спросил.

- Это неправильно.

- Согласна. Это было неосмотрительно с нашей стороны. Многие хати уже поплатились за свое высокомерие. Видишь это? – Иханна отпустила повод и взмахнула руками. – Все замки кругом пусты.

Йон остановил свою лошадь, поставив ладонь козырьком, вгляделся в светлую громаду ближайшей башни.

- Тот, кто жил здесь, теперь хиси?

- Да. Тесная связь с людьми изменила нас. Мы возжелали иной жизни, чем положено великим духам. Мы поддались искушениям и страстям. И смерть познать некоторые из нас тоже захотели. – Иханна потупила сияющий взор. – Смерть… То, чего хати желать неприемлемо. То, что мы не можем позволить себе…

- Почему? - прозвучал тихий вопрос.

- Потому что люди оставляют после себя новых людей, несущих телесную память о предшественниках своего вида. Мы же созданы в единственном экземпляре.

Она поняла, что сболтнула лишнего. Последнее «мы» воздвигло непреодолимую преграду между нею и сыном. И он это, кажется, понял.

Они разные.

Он смертен, она всемогуща.

Он не хати, несмотря на то, что она любит его так называть.

И, все равно, он не хати…

Просто человек. Даже хуже! Полукровка – чужой на любой стороне.

- Мама, покажи волшебство. - Йон будто ничего и не понял.

Сделал вид… Он улыбался во весь рот, указывая на ртутную ниточку петляющего среди камней ручья.

- Это не волшебство. Это ответственность.

- Ну покажи ответственность. Пожалуйста, мама!

Иханна наклонилась из седла, сделала неуловимый пасс рукой, и ручей на глазах переменил свой путь, свившись новыми петлями.

- Вот так. Но играть с силой не стоит, Йон.

- А я так смогу? – не унимался подросток. – Научи меня?

Мать подъехала к сыну вплотную, взяла его руку в свою, попросила раскрыть ладонь во всю ширь.

- Делай вот так и направляй силу. Видишь?

Вода в ручье плеснула в стороны сильной волной, но больше ничего не произошло.

- Не выходит, - расстроился Йон.

- Тренируйся, и все получится…

Иханна хотела сказать что-то еще, но вдруг напряглась и направила взгляд в сторону нагромождения острых скал, заросших зеленым мхом.

- Госпожа! – окликнул ее начальник охраны, старый Грэм. – Там что-то есть. Будьте осторожны!

Он и его люди сопровождали Иханну с Йоном в долгом пути.

- Я знаю. - Хати склонила голову, в ее блестящих глазах мелькнула тоска. – Там хиси… Отойдите все, я попробую поговорить с ним.

Грэм послушно кивнул, подхватил коня Йона за повод и оттянул в сторону. Остальная стража взялась за луки – встала поодаль, готовая вступиться за свою госпожу.

Хиси вышел из-за камней – громадный лось, весь полуистлевший, прогнивший до дыр. Сквозь дыры просвечивали наружу желтые ребра и потроха. Из пустых глазниц тянулись склизкие ленты черного гноя.

Заметив владычицу горных ручьев, он предупреждающе склонил тяжелую голову, выставил вперед внушительные рога.

Иханна показала ему раскрытую ладонь в знак мира.

- Пропусти нас. Мы не подойдем к твоему замку.

Хиси зашипел, забормотал нечто невнятное глухим голосом, распадающимся на несколько тонов.

- У-хо-ди-те про-о-о-очь…

- Мы уйдем, не переживай. - Иханна отступила на шаг. – Мы уйдем… Оставайся тут, с миром…

- С ми-и-и-р-о-о-м? – Смолистый гной хлынул потоком из залепленных глаз хиси. Под ним в глубине гниющего черепа отыскались алые угли глаз. – Не будет больше ми-и-ира-а-а! Никогда-а-а-а…

Чудовище медленно двинулось на Иханну, но она не стала отступать – вскинула руку вверх, потом уронила вниз и стремительным пассом обозначила над землей росчерк новой стремнины. Хлынула из-под камней вода, прорезала твердь между хати и хиси зеркальной молнией.