Дорога текла через вымокшее насквозь поле. В ее конце черным гребнем стояла деревня, сверкала жгучей вереницей поздневечерних окон. Оранжевые огни сообщали, что тут есть жизнь. И бурливый дым, что поднимался из труб в сырое небо, намекал на сытный ужин.

От стройки, ведущейся чуть в стороне - судя по острому, тянущемуся ввысь шпилю становилось ясно, что возводят храм, - двинулись навстречу две фигуры в алом.

- Эвгайские псы, чтоб их. – Здоровяк плюнул под ноги Лейфовой лошади. – Чего они прутся сюда?

- Поприветствовать нас, - ухмыльнулся в ответ Кьярр. – Не волнуйтесь. У них тут свои интересы, у нас свои. Переговорим и разойдемся.

- А я-то уж думал срубить пару алых голов, - разочаровался Здоровяк. – Ненавижу их не меньше, чем Тарховых солнечных прихвостней.

- Тихо себя веди, пустоголовый, - ругнулся на соратника Лейф. – Сказано тебе – в бой не вступаем. Говорим.

Флоки, двигаясь в хвосте процессии, смотрел на приближающихся конников без особого интереса. Эти вояки в красных хламидах встречались ему прежде, и всегда были годны лишь на то, чтобы пугать недостаточно набожных крестьян.

А бойцы никудышные.

По сравнению с северянами - уж точно!

Даже если их тут не пара, а десять – беспокоиться не стоит.

Даже если пятнадцать…

Кьярр бросил через плечо остальным:

- Притормозите и ждите здесь.

Когда все послушно встали, пустил лошадь рысью навстречу алым плащам. Махнул рукой, приветствуя. Воины махнули в ответ. Где-то на середине поля они пересеклись с Кьярром, о чем-то коротко переговорили, после чего разбойник вернулся к соратникам.

- Ну? Чего? – нетерпеливо поинтересовался Здоровяк. – Чего там тебе эти псы налаяли?

- Ничего, - отмахнулся Кьярр. – Пожелали хорошего дня. Да посоветовали бабу одну, у которой на ночлег можно остановиться и пожрать от пуза. Вроде и Регер уже там.

- Ба-а-аба! – сладострастно протянул Здоровяк.

- Старуха, - оборвал его Кьярр, - мужем брошенная.

- А-а-а-а, страшная, выходит, или больная, - донеслось в ответ разочаровано.

- Ну так как сбудем полукровку с рук, по соседям пройдемся, - успокоил приятеля Лейф. – Чего ты разнылся тут? Сначала дело, не забывай. Потом развлечения.

Когда они спешились возле означенного дома и забарабанили в дверь, открыла вовсе не старуха. Девица! Не скажешь, что жгучая красотка, но им всем сейчас хватило бы и того, что она молода.

Флоки поймал ее взгляд, тревожный, злой, холодный из-под рыжей пряди, павшей на лицо там, где шевелюру девушки не удержала серая косынка. В душе полукровки шевельнулись нехорошие предчувствия.

Что-то не так.

За густым неухоженным садом дробно прозвучал чей-то тяжелый топоток и растворился в ночи. Кто-то еще тут был да сбежал?

Флоки хотел толкнуть в бок Лейфа, предупредить, а потом подумал, что даже если и случится с местными какой-то конфликт – то эта не его проблемы. Он даже лезть туда не станет – пусть Кьяррова компашка сама разбирается с всем.

Дело Флоки добраться поскорее до Йоремуне…

Дева улыбнулась широко, блеснула зубами.

Кьярр заговорил с ней:

- Что, красавица, пустишь на постой? Деньги есть. Заплатим хорошо. В долгу не останемся.

Рыжая улыбнулась еще шире и согласилась без вопросов:

- Конечно. Ваш друг предупреждал, что вы придете.

Кьярр, привыкший, что его не слишком симпатичная физиономия обычно в таких случаях вызывает у людей сомнения, удивился такой сговорчивости.

- Регер уже тут?

- Да, - кивнула девица, жестом приглашая войти в дом. – Милости прошу.

- Так зови его, рыжая, - рявкнул Здоровяк. – Хочу на морду его поглядеть, давно не виделись.

- Он отлучился по важному делу, - без тени сомнения сообщила молодая хозяйка дома. – Но ужин уже готов. Так что можете его не дожидаться. Вы ведь, я вижу, устали с дороги.

- Устали! Еще как устали!

Оттолкнув Кьярра, Здоровяк первым ввалился в дом и протопал, не снимая грязных сапог, прямо в комнату. Плюхнулся за стол, вытер руки о скатерть и демонстративно плюнул на пол.

- По какому такому делу? – недоверчиво осведомился Лейф, разглядывая накрытый стол и лежащую стопкой посуду.

Белая скатерть. Свечи в кованом медном подсвечнике – все прямо роскошно.

- Откуда мне знать? Расспрашивать гостей об их делах в нашем доме не принято, - спокойно ответила девушка.

Из-за занавеси, закрывающей проход в соседние комнаты, выглянула женщина с осунувшимся, больным лицом. Бледная, как смерть.

- Мама, подай гостям еду, а я позабочусь об их лошадях. И плату за постой возьми вперед. Мало ли что.

Кьярр хмыкнул и небрежно бросил на стол тощий кошель. Денег было жаль, впрочем, разбойник не сомневался, что спустя какие-нибудь сутки, все до монеты вернется к нему обратно.

Осталось только встретиться с Регером…

Вся компания расселась за столом. Испуганная женщина принесла лепешек, каши и вина.

- А мясо где? Где нормальная жратва, я спрашиваю? – заорал на хозяйку Здоровяк, швырнув на пол надкушенную лепешку. – Ты мужика своего тоже этим дерьмом кормишь? За что мы заплатили тебе, карга старая!

- М-мясо еще не сготовилось… Скоро б-будет…. – дрожащим голосом залепетала женщина, пятясь от стола к занавешенному проходу. – Вина выпейте…

- К демонам!

- Наливай вина, - потребовал Лейф, сердито бросив соратнику: - Заткнись уже. Хватит орать и буянить. Надоело.

Женщина подняла со стола кувшин, разлила по стареньким кружкам мутноватый кровавый напиток.

- П-пожалуйста…

Прижав кувшин к груди, она отступила к печи и стала смотреть на разбойников испуганными, вылупленными из орбит глазами.

- Да что с тобой, бабка? – рыкнул на нее Здоровяк. – Чего таращишься, как овца безмозглая? Будто демона увидела?

- Да сумасшедшая она, - махнул рукой Кьярр. – Дура.

Разбойники чекнулись вином – за славное дело! – и громкими глотками опустошили кружки.

Флоки тоже выпил.

Напиток оказался на удивление приятным и сильно хмельным. Спустя пару минут на комнату будто опустилась пелена, размыла краски и острые углы, сгладила фигуры, приглушила голоса.

Влив в себя еще четыре кружки, Здоровяк снова принялся требовать мяса:

- Эй, дура, давай неси людскую жрачку. Эти ваши бабьи крохи себе оставь. Корми мужика по-божески, мож потом и приголубит. – Он мерзко расхохотался, добавив: - Тащи уже мясо!

- Хрен тебе, а не мясо, свинья, - раздалось от входной двери звонко и дерзко.

Вернулась рыжая девушка.

Как ни в чем не бывало прошла к столу и села во главе, широко разложив на столешнице локти. На ней была красивая мужская куртка с широкими рукавами. На шее блестела подвеска-звезда.

- Чего? Это ты мне, прошмандовка рыжая? – оторопел Здоровяк. – Ар-р-р-р…

Язык его заплетался, а веки сами собой падали на глаза. Он что-то еще хотел прореветь в конце, но не смог.

- Эта куртка… Ре… - прохрипел Кьярр, падая лицом в тарелку.

- Регера… - закончил за него Лейф, неуклюже вскочил из-за стола, пошатнулся и с грохотом рухнул на пол, опрокинув на себя тяжелый табурет, попытался подняться, уцепился за скатерть и стащил ее вниз.

Зазвенела о половицы разбитая вдребезги посуда.

Флоки отчего-то стало смешно.

Хмель захватил его, лишив воли и возможности соображать, отбросил от происходящего в сторону, обратив все комедийным фарсом. Полукровка улыбнулся, чувствуя, как улыбка застывает на губах, прирастает к лицу. Перед глазами заплясали цветные пятна. Сквозь эту веселую муть проступил голос рыжей:

- А ты сомневалась, мама. Я же сказала, что это сработает.

- Прости нас, Эвгай! Прости и помилуй, - тихо отозвалась испуганная женщина. – Что же это? Смертоубийство?

- Нет, - льдисто зазвенел голос девушки. – Это справедливость. Справедливость и лунный аконит.

Слово «аконит» рассмешило еще сильнее. Флоки залился нервным хохотом, отчего рыжая подскочила на месте и уставилась зеленющими злыми глазами.