— Почему вы сразу не попросили политического убежища? — Голос замминистра на градус потеплел.

— Мне было некогда, — Шидал попытался интеллигентно улыбнуться, и это у него почти получилось. — Я хотел остановить Саймона Клисса, пока он не взорвал всю вашу планету.

— Не верьте ему! — не выдержал Саймон. — Это убийца-садист, он хотел подвергнуть меня пыткам! Знаете, чем он мне угрожал?

— Он невменяем, — Шидал искоса поглядел на Саймона и с сожалением покачал головой. — Под наркотиками, поэтому все, что он говорит, — сплошной бред. Возьмите у него кровь на анализ, и сами убедитесь!

— Может, уберем поле, полковник? — повернулся к командиру десантников замминистра. — Похоже, никого тут больше нет.

Военный секунду поколебался, но потом властно махнул рукой. Призрачный купол исчез.

— Возьмите у этого парня кровь на анализ, — распорядился замминистра, указав на Саймона.

Тот все еще не терял надежды раскрыть доверчивым должностным лицам глаза на истинную сущность Шидала.

— Его надо посадить в тюрьму — только не в ту, где буду сидеть я, а в какую-нибудь другую! В стальную камеру, и дверь заварить, чтоб он оттуда не вышел… — Кто-то схватил Саймона за руку, в палец впилась игла — от неожиданности он на мгновение замолчал, но потом продолжил: — Он сказал, что уничтожит у меня на глазах все мои лекарства, потом изобьет меня, потом изнасилует, потом заставит съесть целую тарелку живых пауков…

— Господа, это же эксцессер! — перекрывая голос Саймона, заговорил Шидал. — Ложь — его профессия. Да разве мог я такое сказать?! Я всегда мечтал только о том, чтобы над моей родной планетой взошло солнце свободы и демократии!

— Из-за эксцессеров покончила с собой моя сестра, — метнув на Саймона полный неприязни взгляд, произнес комиссар полиции Айридоны.

— И нечего рассказывать нам всякие гадости про пауков! — добавила пожилая дама в строгом деловом костюме.

— Ну что? — спросил замминистра у врача, который смотрел, непонятно прищурившись, на экранчик портативного медавтомата.

— Я бы сказал, что вместо крови у него в жилах течет мейцан… — пробормотал врач и добавил что-то еще еле слышным шепотом.

Замминистра кивнул.

— Я надеюсь, что гуманное правительство Ниара предоставит мне политическое убежище, — опять начал Шидал. — Я признаю, что совершил несколько правонарушений, и готов отсидеть положенный срок в ниарской тюрьме. У меня есть некоторые средства, и я бы хотел нанять хорошего адвоката, с именем…

«Некоторые средства… — вяло усмехнулся Саймон. — Деньги за Джельду!» Происходящее смахивало на дурной сон: ведь он столько раз лгал — и ему верили, а теперь он искренне хочет сказать правду, предупредить их насчет этого типа, но все думают, что он врет, и отмахиваются. Ладно, тем хуже для них…

— …Отправить Клисса на военную базу, — расслышал он негромкий голос замминистра. — Я боюсь, в Хризополисе его растерзают, а нам нужно, чтобы он дожил до суда.

— Устроим, — отозвался полковник. — Послушайте, мои ребята рассчитывали на шайку специально подготовленных диверсантов или даже андроидов — а здесь один-единственный полуживой сукин сын, и это он взорвал завод, устроил экологическую катастрофу, убил сорок пять человек, выжег несколько десятков квадратных километров джунглей!

— Вы — военный человек, — заметил комиссар полиции Испанского архипелага. — У вас чем мощнее противник, тем больше разрушений он может произвести. А у нас иначе… Наиболее жестокие преступления чаще всего совершают такие субъекты, как Саймон Клисс, — эгоцентричные деградировавшие психопаты.

«Он настроен против меня, потому что я сорвал ему день рождения, — утешил себя Саймон, до глубины души задетый такой характеристикой. — Он необъективен».

Небо налилось темной зеленью, на западе светилась узкая темно-розовая полоска. Зарево вдали исчезло — видимо, пожар все-таки потушили. Новоиспеченный борец против тоталитаризма произносил импровизированную речь перед ниарскими чиновниками, призывая их всячески поддерживать манокарских диссидентов, которые подвергаются жестоким гонениям со стороны антинародного правительства.

«И ведь он выкрутится! — с грустью подумал Саймон. — Так же, как на Рошегене, после катастрофы в Рисахэи…» Выкрутится, а потом, спустя много лет, придет к воротам тюрьмы, чтобы встретить свою жертву… При одной мысли об этом у Саймона поджилки затряслись — пауков он всегда боялся, не говоря уж обо всем остальном. Надо, чтобы его приговорили к пожизненному заключению! Тюрьмы на Ниаре достаточно благоустроенные. Он сознается во всех своих преступлениях, даже в тех, которых не совершал… Тогда его никогда не выпустят на свободу, и Шидал до него не доберется.

Подбежавший десантник отрапортовал своему командиру, что неприятеля в окрестностях не обнаружено.

— В машину его, — распорядился полковник, кивнув на Саймона.

Двое рослых десантников потащили Саймона к боту. Врач с медавтоматом под мышкой пошел рядом.

Военная база — это хорошо… Десантники не позволят «живому сырью» растерзать несчастного эксцессера, и Шидала туда не пустят. А остаток своей жизни Саймон проведет в безопасной и надежной, как банковский сейф, тюремной камере!

На экране радара светилось семь огоньков — корабли «Галактического лидера». Внезапно один исчез.

— Нырнул в гиперпространство, — определила Тина.

Стив кивнул. Оставшиеся огоньки запульсировали ярче — яхта приближалась к эскадре. Вот исчез второй, третий… Зато на переднем экране внешнего обзора, на фоне тьмы, усыпанной багровыми точками, появился угловатый серебристый предмет сложной формы, он постепенно увеличивался в размерах. Замыкающий корабль эскадры. Тина поняла, что задумал Гонщик: пристроиться в хвост и совершить переход вместе с ним. В гиперпространстве стрелять по яхте никто не станет — оружие там, как правило, не действует (а иногда бывает, что действует, но эффекты получаются непредсказуемые). Четвертый, пятый, шестой… Огоньки пропали с радара, экраны внешнего обзора заполнило бесцветное ничто, лишь на переднем виднелась кормовая часть потускневшего и как будто деформированного крейсера. Маневр удался. Тина считала себя неплохим пилотом, но сейчас не могла не признать, что до Гонщика ей далеко.

— Что теперь? Просто идем за ними, да?

— Да. Если б я раньше знал, что у Генлаора база на Палионе…

Палиона была третьей с конца планетой в системе Близкого Солнца — комок замерзшего метана и камня. Формально она принадлежала правительству Ниара, а на деле — никому, потому что никто в ней не нуждался. То, что Генлаор именно там прятал свою эскадру, для всех стало неожиданностью. Точнее, не для всех, усмехнулась Тина: двое-трое высокопоставленных чиновников наверняка знали об этом, но получали от «Галактического лидера» щедрую мзду за молчание, а теперь за компанию с остальными громко удивляются — как, мол, получилось, что недосмотрели…

— Чему ты улыбаешься?

Она выложила свои соображения.

— И наверху, и внизу есть как сволочи, так и порядочные люди, — Гонщик выключил бесполезный теперь радар. — Главное — не перепутать тех и других. Сейчас я сам не могу понять, почему я — то есть Стив Баталов — поверил Генлаору. Правда, в то время я был совсем другим человеком… О, «картинки» пошли!

«Картинки» были той самой причиной, из-за которой корабли с живым экипажем редко летали через гиперпространство (а пассажирские космолайнеры — никогда). В гиперпространство ныряли, чтобы спастись от погони, догнать ускользающего беглеца или вовремя успеть, пожертвовав ради скорости душевным комфортом.

— Послушай, я ведь не спросил… — забеспокоился вдруг Стив. — У тебя устойчивая психика?

— Да. Если верить тергаронским тестам… Я уже была здесь несколько раз, в одиночку, — приходилось нырять, когда за мной гонялись манокарцы.

— Тогда порядок. А то я потащил тебя с собой и совсем забыл, что людям обычно не нравится в гиперпространстве.