Саймон молчал. Может быть, убийцы в конце концов решат, что он умер, и уберутся восвояси?

— Господин Раос, зачем вы забрались на склад? — спросил другой голос, нарочито дружелюбный. — Вы испугались шипоглава?

Шипоглав — это, должно быть, та самая тварь, которую также именуют Томом. Изверги натравили ее на Саймона, а теперь интересуются, не испугался ли он! Ясно, что пощады от них не дождешься.

— Родгев Раос! Мы знаем, что вы здесь, перестаньте морочить нам голову!

Итак, уходить ни с чем убийцы не собираются… Но можно попытаться одурачить их. Да, надо убедить их, что он действительно тот, за кого себя выдает: Родгев Раос, безобидный кинокритик, а вовсе не эксцессер из «Перископа».

— Господа, — выдавил Саймон, глянув вниз, — там стояли трое офицеров из экипажа «Аониды», у их ног возился небольшой, похожий на паука автомат, — вас ввели в заблуждение, вы ошибаетесь! Вы меня с кем-то перепутали!

— Черта с два — перепутали! — возмутился офицер с нашивками помощника капитана. — Это вы сбросили со стеллажа коробки и заблевали робота! У нас есть видеозапись!

— Я — это совсем не то, я другой… За что вы хотите меня убить? — пролепетал Саймон.

Офицеры начали шепотом совещаться. Саймону не было слышно, о чем они говорят. Наконец помощник капитана поднял голову.

— Родгев Раос, — на этот раз его голос прозвучал более мягко, — пожалуйста, спускайтесь, вам ничего не угрожает. Мы доставим вас к доктору, в медицинский отсек — там вы будете в безопасности.

Врет, сразу догадался Саймон. Как и всякий эксцессер, он по собственному опыту знал, насколько изощренной, правдоподобной и убедительной может быть ложь, а потому не купился на столь примитивную уловку.

Офицеры опять начали совещаться. Потом одна из них, чернокожая девушка с толстой косой, что-то тихо произнесла в свой наручный браслет. Саймон насторожился: от женщин всегда надо ждать какого-нибудь подвоха.

— Все будет в порядке, господин Раос, — фальшиво приветливым голосом заверил Саймона помощник капитана. — Ни о чем не беспокойтесь!

Из-за стеллажей появился, бесшумно ступая, робот, похожий на сверкающий шестирукий скелет. Девушка-офицер вновь что-то прошептала в свой браслет. Саймон разгадал ее коварный замысел еще до того, как к нему потянулись верхние манипуляторы автомата, и мертвой хваткой вцепился в край полки.

— Господин Раос, — пытался увещевать его помощник капитана, — пожалуйста, не сопротивляйтесь! У нас очень хороший врач, он сумеет вам помочь…

Саймон визжал, скулил и цеплялся за что попало, обламывая ногти, но робот оторвал его от спасительного стеллажа и бросил на антигравитационную платформу. Саймон тут же потерял способность двигаться — теперь он мог только смотреть на своих торжествующих палачей.

— В медицинский отсек, — приказал помощник капитана. — Врачи уже предупреждены.

Потолок и стены уплывали назад, платформа миновала знакомый коридор, где находилась сто сорок третья каюта. Потом над Саймоном склонились лица, которых он прежде не видел, — седая женщина с короткой стрижкой и безволосый серокожий незиец.

— Вы — Родгев Раос с Ниара? — спросил незиец.

— Да! Я Родгев Раос с Ниара, а все принимают меня за кого-то другого и хотят убить!

— Ясно, — незиец кивнул. — Какое сегодня число по корабельному времени?

Числа Саймон не знал, ведь он целые дни напролет прятался под койкой у себя в каюте и за временем не следил.

— Не помню.

— Так… Сейчас мы сделаем вам укол, господин Раос.

Укол?.. Значит, ему хотят впрыснуть яд?.. Охваченный паникой Саймон попытался вырваться из силовых пут, но не смог даже пошевелить пальцем.

— Обратите внимание, доктор Хлииос, у нашего пациента все тело расцарапано, — заметила женщина.

В руку вонзилась игла, и через несколько секунд Саймон перестал о чем-либо волноваться. Ему помогли подняться с платформы и устроиться в удобном кресле. Дали чашку с горячим сладким напитком. Женщина-врач спросила насчет царапин, и Саймон вялым голосом объяснил, что его покусали какие-то местные насекомые в элакуанкосской гостинице — он всегда выдавал эту версию, и собеседники, как правило, верили.

Потом врачи ушли, он остался в помещении один. За стеклянной стеной, отделявшей кабинет от коридора, тоже никого не было, если не считать робота-уборщика. Саймон без интереса огляделся: белые стены, шкафы из голубого пластика, серебристо-серый стол в форме запятой. Шкафы… А в шкафах — медикаменты! Значит, там должен быть метарин.

Саймон поднялся. Несмотря на то что отупляющее действие укола еще не прошло, он испытывал некое подобие возбуждения: метарин его спасет, метарин — это жизнь… Хотя, конечно, до мейцана ему далеко.

Распахнув дверцу шкафа, Саймон начал перебирать флаконы и коробочки с яркими этикетками. Вот. Нашел! Вытряхнув на трясущуюся ладонь сразу пять таблеток, бросил их в рот.

Звук открывающейся двери. Саймон, давясь, глотал таблетки.

— Господин Раос, что вы делаете?

Он оглянулся — на пороге стояли оба врача — и зажал в кулаке упаковку метарина. Пусть попробуют отобрать: он будет лягаться и кусаться, но никому не отдаст!

— Вы наркоман? — спросил незиец. — Так мы и думали…

Ничего не ответив, Саймон рухнул в кресло. Таблетки подействовали, к нему понемногу возвращалась способность здраво соображать, и теперь он, припоминая, что натворил на складе, пытался изобрести объяснение, которое избавит его от необходимости возмещать «Аониде» причиненный материальный ущерб.

Пересадочная станция приближалась — сложная серебристая конструкция на черном фоне, издали похожая на популярную у незийских детей игрушку из тонких металлических плоскостей и проволочных дуг, взаимное расположение которых можно менять, пока не надоест. Тина вместе с другими пассажирами находилась в обзорном салоне. Засунув руки в карманы комбинезона, она стояла перед стеной с изображением внешнего пространства и смотрела на станцию, не испытывая никаких эмоций, связанных с давней катастрофой на «Эдлоосе». Та катастрофа дала ей свободу. Когда она сказала Ригану, что согласна платить за свободу, она не кривила душой. Сейчас она имела все то, что когда-то в прошлом представлялось ей желанным, но недостижимым: необъятный многоцветный мир, друзей (пусть их было не слишком много, но они были), а также возможность путешествовать и жить без оглядки на манокарские законы.

К ней протиснулся Риган.

— Вы уложили свой багаж? «Аонида» задержится тут ненадолго.

— Да. Он у меня небольшой.

Свет далеких белых звезд пронизывал тьму, а потом сбоку появилась Ракса — здешнее солнце, по лицам пассажиров заскользили блики, люди заахали и зашевелились. Иллюзия того, что стены, отделяющие салон от космоса, прозрачны, как стекло, была настолько полной, что кое-кто поспешил к выходу.

— Тина, я хочу попрощаться…

Тина повернулась — с другой стороны к ней подошел Листан.

— Всего хорошего, Тим. Может, когда-нибудь еще увидимся.

— Если будете на Земле — обязательно загляните к нам. Зоопарк Внеземных Видов, на восточно-европейской территории. Полсотни квадратных километров, мы постарались воспроизвести там естественные условия для представителей вымирающих видов — грандиозная была работа.

— Знаю, я видела ваши фильмы. Обязательно загляну, когда выкроится время.

— Том обрадуется, он вас очень полюбил.

Саймон, стоявший в нескольких шагах от них, презрительно скривился. Его и раньше раздражали безмозглые энтузиасты вроде Листана, а уж теперь, когда он упустил такую возможность… «Кошмары стали явью: монстр на космолайнере» — примерно так мог бы звучать заголовок. Если б Саймон не забыл в гостинице свой метарин и находился в хорошей форме, он бы сумел превратить банальное происшествие в настоящую кровавую сенсацию. Проще простого: как следует раздразнить сбежавшего шипоглава, а потом подсунуть ему кого-нибудь из пассажиров (лучше всего — ребенка, на борту «Аониды» находилось несколько детей с родителями) — и заснять развязку… Он бы заработал на этом деле много мейцана!