– Извините, – сказал он. – Столько работы. Только сейчас понял, где я слышал про контакты с атаахуанцами прямо перед совещанием. Это была одна строчка, один взгляд на море документов…

– Контакты с Атаахуа? – Кинн нахмурилась. – Именно сегодня?

Мирер устало потер переносицу.

– Я так понимаю, – сказал он, – вам нужен какой-то консультант, встречавшийся с атаахуанцами лично и знающий хоть что-нибудь о Красном Лотосе?

– Верно, – сказал Хирш. – Только не говорите, что вы случайно вспомнили только сейчас о какой-то операции разведки.

– Что вы скажете, – медленно произнес Мирер, – если я сообщу, что готов предоставить вам человека, неоднократно бывавшего в зоне Красного Лотоса, хорошо знающего те места и, судя по донесениям, несколько раз имевшего контакты с атаахуанцем?

За столом воцарилось молчание. Арон мрачно разглядывал разведчика, прикидывая, не случился ли у того нервный срыв от переработки. Обстановка, надо сказать, на совете напряженная, а у главы разведки служба в последнее время, вероятно, напоминает один из кругов ада.

Гостарум невозмутимо, как и положено дипломату, молчал. Кинн же медленно подняла руку и поправила рыжий локон – явный признак того, что ее терпение на исходе.

– Скажу большое спасибо, – процедила она. – Что же вы раньше о таком сокровище не вспомнили, вице-адмирал? Это какой-то глубоко внедренный агент? Или как это там у вас называется?

– А вот и нет. – Мирер тяжело вздохнул. – В том и дело. Это не агент. Он мелкий жулик, вор, контрабандист, исколесивший весь рукав галактики. Я сегодня утром читал его досье. Совершенно случайно, надо сказать, из-за конфликта моих подчиненных.

– Так, – отчеканила Магда Кинн. – И как быстро вы можете найти этого человека?

– Ну, минуты три, думаю, хватит, – расслабленно отозвался Мирер. – Он сидит у нас на гауптвахте, это пара этажей вниз от моего кабинета.

Магда медленно разгладила локон, опустила руку, глубоко вздохнула, потом вдруг взглянула на Хирша. Советник не отвел взгляда. Он видел в ее глазах торжество: пожалуйста, легендарный Хирш едва успел взяться за дело, а уже такой прогресс. Жаль будет ее разочаровывать. Она так верит в это его непогрешимое чутье.

– Тогда, пожалуйста, вице-адмирал, – медленно произнесла Магда, – уладьте необходимые формальности. Нам нужен этот человек для проекта. Все. А теперь, господа, давайте закончим. Через три часа жду от вас первого отчета о состоянии дел. Арон! Задержись.

Остальные фигуры за столом поблекли и исчезли. Остались только президент и ее военный советник. Хирш тяжело вздохнул. Он знал, о чем пойдет речь. Уже не в первый раз. Чин адмирала флота и действительная военная служба. Она не оставляла своих попыток – с тех самых пор, как Арон ушел в отставку. Хирш успел вкусить прелестей вольной жизни консультанта, не скованного уставом и формальностями государственной службы, и гордо отвергал любые заманчивые предложения. Он уже смирился со своим решением, с гражданской жизнью, нашел в ней некоторые достоинства, перетерпел, перегорел и не собирался заново проходить через все это. Поэтому был намерен сопротивляться – как обычно.

До конца.

Пространство Союза

Система К112

Боевая станция 112

Экран в кокпите истребителя, располагавшийся прямо напротив шлема Вайса, был пуст и черен. Капитан-лейтенант отключил его, выведя необходимую информацию на забрало шлема боевого скафандра. Сейчас перед его глазами висела трехмерная карта окружающего пространства, на которой были проложены тактические курсы кораблей и виднелись отметки навигационных служб. Истребитель пока шел в автоматическом режиме, послушно выполняя заложенные в его программу команды. Процедуры, разработанные военными штаба и загруженные в небольшой искин корабля, охватывали огромный спектр действий. Практически на любой случай в полете была автоматическая процедура. Но запускал ее по-прежнему человек.

– «Стрела один», – раздалось в наушниках, – я «Звезда шесть». Объекты покидают зону ответственности.

– Я «Стрела один», – откликнулся Вайс. – Подтверждаю. Запускаю процедуру сопровождения.

Его руки в массивных перчатках скафандра даже не дрогнули. Уложенные на подлокотники управляющего кресла, они практически срослись с корабельными системами. Грегору достаточно простого движения пальцем, чтобы переключиться между каналами тактической связи.

– Я «Стрела один», – сказал он на канале своего отделения. – Объекты прибывают. «Стрелы», по команде активировать процедуру сопровождения. Внимание. Исполнять.

Голосовую команду искину Вайс не отдавал – обошелся стандартным запуском из меню. Автоматика тяжелого истребителя запустила нужную программу, и командир звена с кодовым обозначением «Стрелы» почувствовал, как под ним чуть просело кресло. Трехмерная карта на экране поплыла, увеличилась. На ней появились метки истребителей его звена и более крупные точки соседей. Истребители на карте походили на едва заметные серые точки. Вот они одновременно, повинуясь автоматике, чуть разошлись в стороны, выдвинулись навстречу приближающимся объектам, на карте обозначенным пятью красными конусами. Дюжина серых точек, одной из которых был и сам Вайс, медленно разошлась в стороны, выполнила разворот и заняла позиции вокруг красных треугольников, превратившись в конвойных. На карте казалось, что серые мушки располагаются рядом с красными отметками, но на самом деле расстояние между ними было огромным. Отделение истребителей сопровождало более крупные корабли, теоретически охраняя их от внезапного нападения. Особого практического смысла в этом не имелось, но миссия сопровождения всех прибывающих судов была частью строгих процедур по перемещению военного флота.

Вайс нашел глазами точку активации, и экран кокпита вспыхнул. Движением пальца командир отделения истребителей отправил на него данные по приближавшимся кораблям. Экран, минуту назад безжизненный, тут же расцвел схематическими рисунками силуэтов, выдавая все данные, бывшие в базе истребителя.

Фрегаты. Крупные самостоятельные ребята, способные и в группе действовать, и разбираться с целью один на один. Так сказать, основа флота. Искин сообщил, что это фрегаты универсального класса «Палл», высыпал на экран горсть характеристик, но Вайс не стал смотреть. Он опознал корабли и по внешнему виду. Длинное вытянутое тело, чуть округлое, напоминающее веретено. Блок из четырех двигателей на хвосте, от него к центру идут надстройки – плоские коробки, напоминающие ангары. Но это, конечно, боевые палубы и вспомогательные помещения. По корпусу раскиданы башни кинетического оружия, виднеются круглые блоки пусковых шахт ракет, у самого носа – полусферы лучевых орудий. В целом красивые зализанные формы. Вооружены, опасны, развивают большую скорость.

Краем глаза Вайс следил за бегущими по забралу информационными строками. Все в порядке. Процедура сопровождения успешно начата. Корабли опознали друг друга по меткам «свой – чужой», автоматика сравняла скорости, искины обменялись данными, подстроили друг под друга программы и приступили к их выполнению. Человеку оставалось лишь наблюдать за работой автоматики, чтобы вмешаться, если возникнет нештатная ситуация.

Уменьшив масштаб карты, Грегор прикинул расстояние и быстро подсчитал время выполнения маневра. Часа два, не меньше, при такой черепашьей скорости. Потом – еще два таких же сопровождения, и его третье отделение сменит первое. Ничего сложного, дежурство как дежурство. Но немного утомительно.

Группа фрегатов, как и предыдущая, появилась в системе К112 в зоне благоприятного прибытия. Уйдя в гиперпрыжок в соседней системе, корабли появились здесь, в зоне, признанной самой безопасной для финала прыжка. Возникли посреди пустоты, не рискуя встретить на пути случайное препятствие. Разумеется, защитные поля и корпуса военных кораблей могли уберечь их от многих опасностей, но выход из прыжка внутри крупного астероида означал разрушение обоих объектов. Поэтому зоны безопасности строго рассчитывались, отслеживались диспетчерскими службами и даже порой закрывались, если безопасность была под вопросом. Конечно, в системах были и другие зоны благоприятного прибытия – обычно пустые, ничем не примечательные области пространства. Но ценились именно те, которые располагались ближе к планетам и станциям, чтобы кораблям после прыжка не пришлось долго путешествовать к своей цели. Вычисление и расчет таких безопасных зон – особое искусство картографов и диспетчеров. Важнейшая задача – непрерывный мониторинг этих зон в поисках потенциальных проблем – так же возлагалась на диспетчерскую службу.