Белый тэнгу уже позабыл, что его первоочередной задачей было вернуться домой: настолько расслабился после встречи с Асахи, будто уже не о чем переживать. Он смотрел на Асахи с благодарностью, радуясь, что друзья заботились о нём и не давали забыть о важных вещах.

— Хорошо, спасибо.

— Пока можем отдохнуть в грушевом саду, слуги позовут, когда еда будет готова.

Хару, который думал, что ничего не съест до завтра, уже был не против чем-нибудь перекусить, а ещё через несколько часов и полный обед бы осилил.

— Аники, тут зверёк был, маленький такой, — вдруг вспомнил Хару, не зная, как описать зайца. — И шустрый! Очень быстро убежал.

— Заяц, что ли? — уточнил Асахи, но белый тэнгу руками развёл, во дворце Кинъу никого подобного не водилось. — Тут поблизости лес, где их много живёт, мы там охотимся иногда.

— А-а, — вроде бы с пониманием произнёс Хару, совершенно не представляя, что такое охота.

— Можем сходить посмотреть, мало ли кого ещё увидим, — предложил Асахи, всё равно пока было нечем заняться.

Золотистые глаза цвета ямабуки загорелись в предвкушении, Акико перевела взгляд от Хару на Асахи и с надеждой спросила:

— А птицы у вас водятся? Тут яйцами можно поживиться?

Асахи тоже посмотрел на неё:

— Какие блюда ты любишь, мико? Я попрошу приготовить.

Та поднялась с земли, вскинула голову, гордо задрав подбородок, и абсолютно решительно заявила:

— Сырые яйца.

— Точно, Акико, — вспомнил Хару и тоже встал на ноги, а то стало неуютно сидеть одному, — теперь ты знаешь моего аники, который рассказывал о столетних яйцах.

— Да, было такое, — усмехнулся тот и сморщил нос, припоминая их жуткий запах.

— Не отлынивай от вопроса, где сырые яйца достать? — напомнила настойчивая Акико и прищурилась. — Я ни одной птицы ещё не слышала.

— Они не любят подлетать к самому замку, может, кто-то в лесу водится, пойдёмте.

Асахи махнул, приглашая их отправиться к лесу, развернулся сам, сложил руки за спиной и неторопливо двинулся вперёд.

— Сота, Хибики, вы пойдёте в лес к зайцам? — поинтересовался Хару, когда они проходили мимо тэнгу.

Те находились в самом разгаре тренировки. Не любивший сражаться Хибики умело парировал каждый удар, сделанный Сотой, а тот всё ускорялся, нападал быстрее, изворачивался. Но низкий Хибики был внимательнее и шустрее, поэтому с лёгкостью уворачивался. Когда Сота собрался сделать выпад вперёд, Хибики отскочил в сторону и исчез с его глаз. Тёмный тэнгу застыл на месте, как Хибики уже оказался за его спиной и с самодовольной ухмылкой приставил катану к шее.

— Нет, молодой господин, — ответил Сота, широко улыбнулся и вновь ринулся вперёд. В воздухе вновь повис звон металла, а в глазах обоих тэнгу сверкали озорные огоньки. Сота и Хибики давно так не тренировались, что теперь загорелись и пока не хотели прерывать.

Когда Хару и Акико отошли в сторону, чтобы догнать Асахи, тёмный и светлый тэнгу ускорились, мелькая между деревьями, нанося удар и вновь исчезая. С оживлёнными улыбками, они сошлись в тренировочном поединке.

За ними интересно наблюдать со стороны, Хару тоже считал это красивым зрелищем, но сейчас его волновал заяц, которого он недавно увидел. Любопытный тэнгу предпочёл вновь взглянуть на забавных зверьков, которых впервые встретил этим утром.

Пока они шли к лесу, Акико поднимала голову к верхушкам деревьев, высматривая птиц, однако не замечала ни одной, даже следов от гнёзд не имелось. Она с подозрением щурилась и осматривалась по сторонам, что-то встревожило её, из-за чего она случайно толкнула Хару в плечо, хотя просто пыталась приблизиться. Тот удивился и сам вздрогнул от неожиданности, Акико смутилась и отпрянула в сторону, а Асахи с улыбкой шикнул на них:

— Тише, иначе распугаете всех зайцев.

— Они тут на каждом углу как будто, — тоже шёпотом фыркнула Акико.

— Вообще-то да, в этом году на них ещё не охотились, а хищники не приближаются к нашим владениям, так что их тут полно, — уверенно ответил Асахи. — И мы их подкармливаем.

Киноварно-красные глаза горели от любопытства, Хару с интересом спросил, тоже стараясь говорить тише:

— А что они едят?

— Травы, злаки, даже кору, — вкратце ответил Асахи, после чего прикрыл рот и настороженно прошёлся вперёд, перемещаясь на цыпочках и стараясь не издавать ни звука.

Из-за соседнего куста показались два длинных тёмно-коричневых уха, заяц выпрыгнул и поскакал прочь. Хару воодушевлённо помчался за ним, на этот раз надеясь догнать, однако Асахи ловко схватил его за локоть и дёрнул назад.

— Аники!

Глаза Хару возмущённо смотрели на друга, а ноги отказывались стоять на месте и рвались вперёд. От улыбки глаза Асахи прикрылись и сложились в две дуги, он потащил Хару на себя, заставив его стоять на месте.

— Так ты только всех распугаешь, наблюдай издалека.

— Но я хочу потрогать, — возразил Хару, в глазах его светились огоньки надежды. От молящего взгляда и Асахи, и Акико стало не по себе, белый тэнгу напоминал маленького ребёнка, который выпрашивал у матери любимую сладость.

— Их сложно поймать просто так, — вздохнул Асахи, но отпустил руку Хару.

Подул ветерок, вместе с которым внезапно исчезла Акико. Юноши оглянулись, посмотрели по сторонам, но так и не поняли, куда подевалась жрица. Не ветром же её сдуло?

— Акико? Мико? — позвал её Хару, но из-за предостережения Асахи старался не повышать голос.

— Может, она заметила птиц и убежала искать яйца? — предположил его друг, но у Хару сосало под ложечкой. С другой стороны, когда жрица в первый их поход в лесу захотела поживиться яйцами, она испарилась точно также, а затем невозмутимо вернулась. Может, и не о чем беспокоиться…

Хару разглядывал лиственные деревья, высматривал ветви в надежде, что на какой-то из них находилось гнездо.

Ветер дунул со спины белого тэнгу, поднял пепельные волосы, растрепал их, а вместе с ними и красную ленту, обвязанную вокруг головы. Не холодный, а приятный. Хару поднёс руку ко лбу, чтобы убрать мешающиеся волосы за уши и дальше высматривать гнёзда, как вдруг его потыкали в спину.

Он обернулся, ожидая увидеть Асахи, который не стал звать его вслух, однако его взору предстали золотистые глаза цвета ямабуки, широкая лучезарная улыбка, а также два ряда зубов — на этот раз Акико приоткрыла его, пока улыбалась. В руках она держала зайца за уши, который махал лапами и пытался вырваться.

— Как ты это сделала? — изумился Хару и с трепетом наклонился к милейшему зверьку.

Их услышал Асахи, приблизился и тоже удивился, но ничего вслух говорить не стал.

— Ему не больно? — на смену любопытству пришло беспокойство, Хару переживал, что заяц так отчаянно рвался на свободу.

— Не знаю, — равнодушно ответила Акико и протянула руку. — Держи.

— Только осторожнее, он может поцарапать и укусить, — предупредил Асахи, а Хару протянул свои ладони. Как только заяц коснулся их, то начал вырываться ещё сильнее.

— Я думаю, что уже достаточно близко посмотрел, отпусти его, — взволнованно произнёс белый тэнгу и смягчился, когда взглянул в глаза цвета ямабуки. — Спасибо, Акико.

Улыбка стала ещё шире, но уже не так пугала привыкшего к ней Хару. Акико опустилась, чтобы посадить зайца: как только его лапы коснулись земли, бедняга начал вырываться ещё отчаяннее, чувствуя близость свободы. Когда жрица разжала пальцы и отпустила уши, заяц быстрее ветра понёсся прочь.

— Какой же он шустрый! — Хару с восхищением смотрел ему вслед.

Прим. автора: название главы взято из японского выражения 花鳥風月, которое означает «красоты природы» и дословно переводится как «цветы, птицы, ветер, луна»

Среди деревьев мелькнула тень, показался невысокий человек в светло-коричневых одеждах, который сложил руки перед собой и опустил голову, обращаясь к Асахи:

— Молодой господин, обед подан.

Асахи кивнул, отпуская его, после чего обратился к гостям: