— Глянь в лузах, — подсказываю ей. Заглядывает в них, находит один и радуется, как ребёнок. — Что там, Ильяс?

— Допросил пацанов. Оказались дружками вашего должника. Спалились, что Дубров этот сам попросил их ограбить. У сестрёнки деньги были, и он хотел ими долг вам заплатить.

Издаю тихий смешок. Моими же деньгами мне вернуть долг?

— Что делать с ними?

Улыбка тут же соскальзывает с лица. Рассматриваю обнажённые бёдра провинциалки. Уже собрала шары и теперь тянется к верхней полочке за пультом от сабвуфера. Всё же дотягивается, подпрыгивая от радости. Вырез халата немного приоткрывает белые трусики. И в голове сразу появляется картинка, как какой-то ублюдок лезет к ней в трусы.

— Разберись с ними, — чеканю под включаемый звук клубной музыки. — Так, чтобы свои руки больше не распускали.

— Принял. А с братом её что?

— Оставь, — выпаливаю. — Пока что. Сегодня у меня выходной, больше не звони.

Отключаюсь и переключаю всё внимание на Ульяну. Уже самостоятельно берёт кий в руки, наклоняется и бьёт белым шаром по остальным. Базовые знания у неё есть – это хорошо.

Становлюсь рядом. С трудом сдерживаюсь, чтобы не подойти сзади. Не дотронуться до неё и не вжаться стояком в её шикарную задницу. Нельзя. Спугну. Она и так стрессанула сегодня.

— Если будешь играть одна, смысл игры и не поймёшь, — издеваюсь над ней.

— Да? Составите мне компанию?

Алкоголь явно делает её ещё лучше. Раскрепощённой, открытой.

Хватаю второй кий, прокручивая его мастерски в руках и слыша восторженный вздох Сирениной.

— Ну, давай.

Через пару минут забивает первый шар. А потом ещё один и ещё…

Побеждает. Приходится поддаться. И не зря. Искренние эмоции не заставляют себя долго ждать. Радуется, как ребёнок, подпрыгивая на месте.

— Победила-а-а! — восклицает, поворачивается ко мне и кидается на шею. Внутри всё замирает, обрушивается вниз и снова возрождается мощным всплеском. — Это и правда… увлекательно.

Голубые затуманенные глаза смотрят на меня так расслабленно, что я чуть не срываюсь. Всего на секунду пальцы летят вверх, чтобы схватить её за задницу, посадить на этот бильярдный стол, распахнуть халат, разорвать трусы и начать вколачиваться в девственное и манящее тело.

— Вы…

Тихий вздох вырывает из тумана похоти.

Как умалишённый пялюсь вперёд. Сука. Я сделал половину того, о чём возжелал. Схватил её за округлые ягодицы и усадил на зелёное покрытие. Хорошо, что она что-то сказала, иначе… Затерялся бы в своих ебанутых фантазиях. Перепутал реальность и мечты. А потом сделал ошибку.

А ошибку ли?

Она делает ещё хуже. Не сопротивляется. Раздвинув ножки и позволив мне вклиниться между ними, спокойно сидит на столе, дотрагиваясь ладошками до плеч. Её невинный вид, но решительный затуманенный взгляд на мгновение пугают даже меня.

Одна осечка – и всё. Пиши пропало. Девчонка опять будет бояться меня, свихнувшегося маньяка.

Её братцу стоит сказать «спасибо». Невольно, но он сблизил нас, раз она сейчас сидит, чуть не обнимает меня и закусывает блядскую сверкающую от алкоголя губу. Третья стопка влетела в неё очень даже хорошо.

— Спасибо вам. Если бы не вы, мне бы никто не помог. Я жутко хотела бы отблагодарить вас, но не знаю как.

— Ты. Переходи на «ты», — настойчиво давлю на неё, чуть наклоняясь.

— Хорошо… — нерешительно проговаривает. — Чем я могу тебе оплатить? Только не сексом, пожалуйста.

Отрезает все пути.

— Поцелуй меня.

Не вздрагивает, не дрожит. Просто прожигает своими лазурными омутами. В них будто отражается океан. И на секунду я ловлю себя на таласофобии. Грёбаной боязни бескрайнего океана. И пугает меня совсем не вода. А возможность в ней утонуть, как и в этих глазах.

И как утопленник, которому не хватает кислорода, подаюсь вперёд, врезаясь в её губы. Не дожидаюсь, когда она сама скажет это «спасибо».

Похрен.

Срывает.

Плевать. Я не буду больше ждать.

Если сказал, что она будет моей, значит, будет моей.

Глава 30. Басманов

Язык не слушается. Врывается в сладкий и манящий рот. Рычу от удовольствия и вкуса лайма и текилы на её губах.

Маленькая провинциалка, не теряясь, нерешительно отвечает на поцелуй. Такой грешный, порочный, что у меня мигом срывает тормоза.

Резко прижимаю к себе, одной ладонью вжимаясь в её ягодицу, а другой утыкаясь в затылок. Не отпускаю. Одержимый бесами, не могу остановиться. Неконтролируемо гуляю ладонями по желанному тельцу. И неконтролируемо целую, как голодный лев, нарвавшийся на сырое мясо.

Я её сожру. Точно сожру, не моргнув и глазом.

Нетерпёж, желание стирают рассудок, заполняя его дымкой похоти.

Опрокидываю Ульяну на лопатки, мысленно кончая от короткого, но пронзительного стона. Вгрызаюсь в её шею и желаю, чтобы никто этот момент не испортил. И я тороплюсь. Очень. Если не попробую её, не узнаю, какая она – точно потеряю рассудок.

Хватит. Здесь и сейчас.

Ловлю пальцами пояс халата, распускаю его и наматываю себе на кулак.

Свихнулся.

Идиот.

Дотрагиваюсь до краешка трусов прямо возле выпирающей тазовой косточки. Такой острой, что хочется встать и накормить эту худощавую. Но нет-нет. Не сейчас.

Чуть не дёргаю ткань в сторону. На секунду останавливаюсь.

Тонкие и слабые пальцы не сдавливают напряжённые и твёрдые плечи.

Настораживает.

Открыв глаза, медленно ахуеваю.

Провинциалка…

Закрыв глаза, уснула, лёжа на столе. То ли я её так о стол приложил, то ли дурочку эту непьющую убило текилой.

Светлые волосы разметались по зелёной поверхности. Чёрный халат, контрастирующий с её молочной светлой кожей, приоткрывает совсем немного – соблазнительную ложбинку и полоску ниже… Облизываю мысленно каждый миллиметр, даже этот пупок.

Взгляд останавливается на её трусах с чёрным котом.

Зарываюсь пальцами в волосы и чуть не выдираю их с корнями.

Бред.

Запахиваю её халат и, злясь на себя, на неё и на свой горящий член, хватаю девчонку на руки и несу в свою спальню.

Вот, блять, так и получай эти «спасибо»…

***

Кто-то самоубийца. Звонит мне и будит вибрирующим телефоном. А я только хорошо примостился к одной пьяной обломщице. Сопит мне в шею, закинув ногу мне на живот, и обнимает. Убью того, кто заставляет меня пошевелиться, дотянуться до тумбы.

Сиренина, почувствовав неладное, мыча что-то себе под нос, отворачивается.

Да сука.

Отвечаю на звонок охранника. Вообще охренел. Звонит в такую рань. Восемь утра. Чёрт. Или не рань? Я впервые так поздно просыпаюсь.

— Господин Басманов, к вам брат.

Брат?

Что за херня?

Точно! Он же ещё вчера прислал мне сообщение, сказал, что заедет.

Подрываюсь с кровати, машинально натягивая трусы. Вспоминаю, что они на мне. Как и штаны. Пришлось ложиться спать так, чтобы вдруг не спугнуть Ульяну, когда та очнётся.

Накрываю девчонку одеялом.

Пиздец. Только бати здесь твоего не хватало, провинциалка.

Только хочу сделать шаг к двери, как она сама открывается.

— С каких пор ты дрыхнешь, Булат? — недовольно кидает, осматриваясь по сторонам и останавливаясь на пороге моей комнаты. Вот и стой там, урод. Не хочу я тебе Ульяну показывать. По крайней мере сейчас.

— Ты не охренел? — раздражаясь, выпаливаю. — Хочу и сплю. Я не один.

Он заглядывает мне за спину. Ульяна сопит в подушку, отвернувшись от нас.

— Ого. И ради неё ты игнорируешь звонки брата? Мне интересно с ней познакомиться.

Моторчик в грудной клетке начинает работать быстрее.

— Забей, — скучающе падаю на кровать. — Обычная шлюха.

Я не боюсь, что Бодров сейчас узнает свою дочь. Но проблемы мне сейчас не нужны. Ссора с братом нежелательна.