Хотел я его запугать. А теперь… Что мне с ним делать? Он мне не сдался вообще.

— А мы можем как-то продлить дату оплаты? — в отчаянии произносит.

Хм… Родственник моей провинциалки… Есть шанс стать хорошим в её глазах. А надо ли?

— Хотя бы на месяц? — с мольбой в голосе чуть не встаёт на колени.

— Теоретически.

В коридоре хлопает дверь. Шуршит пакет.

— Стас, я дома, — доносится до меня нежный и тихий голосок, вызывающий какую-то стрёмную дрожь. А ещё предвкушение и маленькую радость.

А вот и куколка пожаловала.

Глава 26. Басманов

Нервничает. Пусть нервничает.

Суетится, задевает меня своей шикарной попкой в голубых просторных джинсах.

Теряется, что-то бегает вокруг.

Брат её волнуется. Как бы Ульяна ничего не испортила. И боится, что та узнает о его маленьком увлечении наркотой. Ну как – маленьком…

Его сестра, словно чувствуя напряжение в воздухе или просто пытаясь избежать меня, прячется в соседней комнате. Уверен, что она всё слышит.

Но мне и сказать больше этому торчку нечего.

Пусть готовит бабки. Хоть немного, может, встанут мозги на место, и завяжет. Вряд ли, конечно. Но попробовать стоит.

Всколыхну его нервишки.

— У тебя неделя, — напоминаю ему снова.

Встаю и понимаю, что меня тянет не на выход, а к этой блондинке, что за какую-то неделю с копейками инъекцией попала в кровь, и теперь никак вывести её не могу.

— Выйди, — киваю на дверь. — Из квартиры.

— Зачем? — настороженно отзывается.

— Выйди, — говорю ещё раз. — Без вопросов.

Пацан, ничего не понимая, вылетает из кухни, несётся в маленький коридор, надевает тапочки, куртку и скрывается в подъезде, на лестничной площадке.

Ноги сами ведут меня в единственную спальную комнату в этом клоповнике. Пока братишка спит на каком-то диване, сестричка ютится в кухне на матрасе.

По-мужски, конечно.

Думаю об этом и понимаю, какая она дурочка. Отказывается от бабок, жилья, ещё и сопротивляется моему вниманию.

Принципиальная глупышка.

Захожу в такую же тесную комнатку, как и кухня, и коридор. Всё мелкое, тесное, неудобное.

Взгляд сразу цепляется за светлую опущенную макушку.

Девчонка не замечает меня, пишет что-то быстро в телефоне и второй рукой поправляет серый пятнистый плед.

— Как добралась вчера до дома?

Упираюсь плечом в дверной косяк, уже не жалея пальто. Всё равно выкидывать.

Ульяна вздрагивает. Палец зависает в воздухе.

Отбрасывает телефон на диван, резко встаёт и бежит к шкафу, так и не ответив на мой вопрос. Лезет вглубь, переворачивая вещи на полке, и из всей кипы шмоток выуживает кошелёк. Достаёт из него деньги, флешку и решительно подходит ко мне.

Хватает меня своими маленькими пальчиками, которые по сравнению с моими просто лилипутские. Вкладывает в ладонь флешку, из-за которой мне пришлось найти её снова.

И деньги. Я уже успел про них забыть.

— Заберите, — уверенно и настойчиво. — Вы ведь за этим приходили?

— Нет, — говорю ей в тон и чуть наклоняю голову набок, изучая девчонку. Впервые вижу её в домашней обстановке. Особенно в такой, где и стоять противно.

— А зачем тогда? Я ведь ясно сказала, чтобы вы ко мне не приближались…

Сжимаю металлический прямоугольник, на котором весь компромат на меня, и начинаю раздражаться. Деньги постигает та же участь, они превращаются в бумажный ком.

Упрямая.

Бесит.

— Я пришёл не к тебе, — скучающе хмыкаю, не придавая этому визиту важности.

— К Стасу? — удивлённо приоткрывает свои пухлые и влажные розовые губы, которые так соблазнительно манят к себе. — Что с ним? Он что-то натворил?

— Влез в долги, — не считаю это тайной, поэтому и говорю ей. — Напомнил ему о его возвращении.

— К вам в долги влез? — переспрашивает, будто ошиблась.

— Почти.

— Мы всё выплатим, — по-боевому выпаливает. И ведь серьёзно настроена. Искры в голубых глазах мерцают.

Закидываю флешку в карман пальто. Главное – не выкинуть её вместе с верхней одеждой.

А вот деньги вновь протягиваю ей.

— Я не привык забирать то, что дал.

— Меня это не волнует, — стойко проговаривает провинциалка, показывая острые, но явно неокрепшие зубки. Отворачивается, идёт к балкону, но останавливается у окна, смотря на серую, ничем не примечательную улицу. — Уходите. Стас всё вернёт.

Взявшееся из ниоткуда желание подталкивает меня к ней, как шквалистый ветер, подгоняющий в спину. В мыслях только одно. Подойти к ней, обнять, провести языком по изящной и вытянутой шейке. Оставить отпечаток губ на шелковистой и будто матовой коже.

Останавливаюсь.

Нужно сбавить обороты.

Нахрапом эту девчонку не возьмёшь.

Но бросаю мятые купюры на пол. И, развернувшись, решительно и быстро вылетаю из квартиры.

Глава 27

— Уль, всё норм? — я уже начинаю бояться собственного брата. Вздрагиваю, отпрянув от шкафа, в который спрятала деньги. Опять. Да, собрала и спрятала. Мне лишние вопросы от родственника не нужны. Я врать не умею. А зная, в каком положении Стас, уверена, что он их попросит у меня. А я отказать не смогу.

Точнее, смогу, но… Это не мои деньги. Я не могу ими распоряжаться. И верну их владельцу. Как-нибудь.

— Да-да, — рассеянно и быстро выпаливаю, зарываясь пальцами в светлые волосы. Делаю вид, что всё нормально. Хотя ни черта ничего не нормально. На душе бушуют волны, поднимают шторм, в котором вот-вот захлебнусь. — Всё хорошо.

Выдавливаю из себя улыбку. Не умею я врать…

— Он тебе что-то сделал?

— Э-э-э, — отвожу взгляд в сторону, изображая неловкость. Хотя мне правда неловко. Не думала, что брат может обо мне так волноваться. — Нет. Я сидела, а он прошёл мимо, вышел на балкон… Покурил. И ушёл.

До чего я докатилась! Вру!

Стас облегчённо выдыхает, хватается за сердце и падает на диван. По выражению лица видно, что ему явно нехорошо…

— Хорошо, я волновался.

— Стас, — окликаю его. Поднимает голову, взгляд печален. Не время его дёргать. Но… — Что ты натворил?

Отворачивается от меня, думая, что этим облегчит себе жизнь.

— Я понимаю, что ты не хочешь говорить. Но чтобы тебе помочь, я должна быть в курсе дел…

— Это не твои проблемы, Уль. Но помощь мне нужна… У тебя не будет денег взаймы? Тысяч сто.

— Ого, — присвистываю.

Деньги небольшие для нескольких месяцев работы, но…. Мне бы хотя бы зарплату свою первую получить.

— Не спрашивай… — просит меня обречённо.

Закусываю щёку изнутри.

Есть у меня деньги, есть.

Но они не мои.

И помогу я брату, но другим путём… Каким – ещё не знаю.

— Прости, Стас, ты же знаешь, — опираюсь о деревянную дверцу шкафа. Опора мне сейчас нужна, как никогда раньше. Смотрю себе в ноги, на белые носки, поджатые пальчики – и мучаюсь от истерики совести.

Я должна ему помочь. Отдать деньги Басманова. Как нормальная сестра. Но не могу. Это не мои. И распоряжаться ими я не вправе.

Напрягаюсь, ощущая покалывающее ощущение на спине. Деньги, спрятанные в одежде, словно испускают от себя языки пламени, напоминая о себе.

Давят. Их присутствие в этом доме сдавливает хуже пресса.

— Я только приехала, и денег у меня нет…

Стыдно.

— Я понял, Ульяна, — с сожалением произносит, но натягивает на лицо улыбку. Слегка качает головой, нервно дёргает коленом и смотрит на сцепленные в замок руки. И тихо, будто о чём-то думая, уверенно проговаривает: — Ничего. Справимся.

Я киваю.

Конечно, а как иначе…

Спустя два дня

Он пропал. И больше не появлялся. По крайней мере, эти два дня.

Нужно было сразу сделать это. Отдать флешку и попрощаться с мужчиной. Да только, хоть и сделала это, нехорошее предчувствие преследует меня по пятам все эти дни. Провела я их нервно, но теперь неосознанно расслабляюсь. Пока не вижу его – не боюсь.