Он ушел, а я стоял и не знал что же дальше. Идти за ним или он вернется…. Но в самом-то деле не тут же, стоять!

Тут в кабину стали заходить члены экипажа. Большой мужчина с круглым лицом, сделал мне жест рукой, чтобы я отошел. Я посторонился, и он, что-то насвистывая, уселся на место второго пилота.

– Эй! Чего стоишь, как в штаны навалил? – Женщина с черными волосами, которую командир Маер назвал Леной, прежде чем сесть на место первого пилота, бросила в меня полиэтиленовым мешком с одноразовым чистым комбинезоном. – Давай, бегом в душ и переоденься. Так как прием пищи ты пропустил, то придется ждать следующего. В общем, можешь дальше спать в грузовом модуле. Только груз не испорть и советую зарыться в тюки посильнее, через тридцать минут начинаем разгон.

Круглолицый загоготал, а потом, не отрываясь от проекции с изображением нескольких разноцветных кривых, обозначающих возможные траектории движения судна, сказал мне, чтобы я ее не слушал и занял один из антиперегрузочных парков в бытовом модуле.

После этого, они сразу же потеряли ко мне всякий интерес. Между ними тремя как по щелчку пальцев началось исключительно профессиональное взаимодействие. Пилоты и техник-навигатор. Все переговаривались между собой специфическими терминами, которые я даже до конца не понимал, но старался улавливать их смысл.

Я был заворожен. Я смотрел со стороны на то, как другие люди, делают работу всей моей жизни и не мог поверить, что когда-нибудь, буду вот так же сидеть в одном из таких кресел и, читая данные консолей и информационных дисплеев, передавать ее еще кому-то. Отвечать за отведенные мне обязанности, за космическое судно.

В узком дугообразном витраже россыпь звезд, вдруг закрыла громоздкая часть технологической конструкции орбитальной станции, выплыв, словно из-под Пилигрима. Я понял, что судно повернулось носовой частью в условный низ, которого за бортом, конечно же, не существовало, и мой мозг, поддавшись такому визуальному обману, заставил руки схватиться за выступ в стене, решив, что я падаю. Но на борту, изменений положения судна в пространстве, не ощущалось, однако восприятие скорой потери равновесия, в совокупности понимания, того, что я являюсь частью технологической крупицы в огромном космосе, и что человек способен овладевать им, навалилось ощущением чего-то эпического и неповторимого.

– Ты еще тут? – Лена обернулась и уставилась на меня.

Для нее все это было ежедневной рутиной. Для меня – мечтой всей жизни, два часа назад, к которой, я уже и не мечтал прикоснуться, а сейчас стою в самом ее эпицентре.

Ничего не сказав, словно порхая на крыльях счастья, я повернулся к выходу из модуля.

– Эй! Как там тебя?

Я обернулся.

– Корин.

– Считай, что ты выиграл сегодня в лотерею, Корин.

С тех событий, моих воспоминаний о прошлом, прошло три года.

Откинув спинку кресла второго пилота в практически горизонтальное положение, я смотрел через огибающий модуль управления СИД витраж иллюминации, в черную пустоту космоса. Уютный полумрак кабины пилотов, нарушали лишь несколько перемигивающихся световых надписей на главной консоли и панели управления системой жизнеобеспечения. Где-то позади меня, на навигационном стенде, монотонно раздавались тихие щелчки недремлющей электроники. Все остальные дисплеи и консоли были в спящем режиме. Дремота заставила прикрыть глаза. Все шло своим чередом. Все было так, как должно было быть. Все системы работали в штатном режиме. Путешествие обещало быть долгим и обязательно необычным. По крайней мере, в это хотелось верить.

Тут, за два световых года от дома не было звезд. Никаких видимых светил. Вообще ничего. Ни в относительной близости, ни на расстоянии в сотни световых лет. Ничего кроме неуловимого взглядом реликтового излучения.

Конечно, вся это пустота в пустоте, лишь иллюзивный оптический обман и за выпуклым витражом не только пустой и безжизненный космос. Просто сюда, на границу систем Солнца и звезд Центавра не доходил свет. Он потерялся еще два месяца назад, где-то очень далеко от дома. Сначала, Солнце, по мере удаления от него судна, становилось все меньше и меньше, пока не превратилась просто в яркую звезду среди миллиардов других таких же звезд, а потом и все они просто погасли, оставив всех нас в холодной пустоте Млечного пути.

Полет только в один конец, в еще неизведанную человеком звездную систему. Ну, то есть изведанную лишь беспилотными аппаратами-разведчиками, систему. Систему, состоящую из трех звезд, должен занять один год и два месяца. Шесть месяцев, из которых, СИД проведет в полной темноте и мраке. Потом, в видимом спектре появится Альфа. Звезда, большая по размеру и горячее чем наше Солнце, что вот уже сотню лет привлекает внимание Всемирного Научного Сообщества, пытающегося отыскать в ее системе планеты, возможно имеющие зачатки жизни, а может и ее древние следы. Но, очень долгое время, все посланные к соседним звездам беспилотные разведывательные аппараты, не регистрировали вообще никаких твердых тел за исключением экзопланеты Альфа-1, настолько приближенной к звезде, что ее поверхность постоянно находится в расплавленном состоянии, а температура коры, не опускается ниже тысячи градусов Цельсия. К тому же она имеет очень высокую скорость вращения вокруг светила, делая один полный оборот за 90 земных дней, из-за чего ее гравитационная масса настолько велика, что даже незначительное сближение с ней, может погубить любой аппарат, затянув в свой гравитационный колодец.

И вот два года назад, один из зондов, запущенный с научной базы на Ганимеде, достигнув Проксимы, запечатлел на ее эллипсоидной орбите небольшое твердое тело, покрытое плотной газовой атмосферой. Тут-то все и началось. Всемирное научное сообщество затрубило на весь мир, о том, что новая планета, находится в обитаемой зоне красного карлика и скорее всего, может содержать запасы воды и, несмотря на нахождение в приливном захвате и отсутствие спутников, очень даже потенциальна для поиска на ней примитивных форм жизни. Они голосили, что нужно как можно скорее собирать научную экспедицию и, что даже если поиск внеземной жизни окажется неудачным, то исследование мира, который по определению способен зародить в себе жизнь, может стать грандиозным научным прорывом. Открытия, что обещали совершить ученые на планете, которой дали имя «Проксима b», по их мнению, должны будут пролить свет на тайну мироздания, Млечного пути, всей Вселенной, а так же по значимости своей не будут уступать созданию человеком первого позитронного ядерного термореактора и освоения синтеза нейтрино.

Исследования профинансировал Совет правящих партий Неополиса, заявив и свои полные права на любые научные открытия ученым сообществом на Проксима b. Хотя, искушенные политическими играми на больших аренах члены СПП Неополиса, больше руководствовались инвестиционной статистикой и возможностью завоевать лишние дипломатические плюсы, выделяя средства на исследования. Так что денег хватило только на запуск беспилотных аппаратов-разведчиков. Ученым, теперь было просто необходимо, если не найти жизнь на чужой планете, то хотя бы совершить обещанные ими открытия, используя минимальное количество доступных ресурсов.

Я не ученый и не силен в политике. Я, как и миллионы других человеческих особей впитываю доступную информацию через новостные блоки глобальной интермедийной сети. Так что то, что я знаю, в основном ограничивалось теоретическими брифингами, в рамках предполетных инструктажей. Все что мне известно дальше, это то, что Научное сообщество не нашло на Проксима b совершенно никаких признаков жизни, и планету было решено разрабатывать на предмет полезных ископаемых. Для чего, права на ее дальнейшие исследования были переданы нашему работодателю ‒ Колониальной Федерации «Сириус».

Заказчик долго не думал, что делать с собственностью площадью в почти четыреста пятьдесят миллионов квадратных километров, да еще находящееся в другой звездной системе. Разработка полезных ископаемых, подразумевала бы строительство на ее поверхности базовых рудодобывающих станций, что требовало заоблачных инвестиций, которые, учитывая расстояние до Земли, вряд ли когда-либо окупили бы себя. Даже если добывать пришлось какой-нибудь дорогостоящий минерал типа стронция или молибдена. Потому было принято решение использовать Проксима b в качестве тела-приемника отработанного ядерного топлива. К счастью, за один земной год, на специальных орбитальных полигонах, его накапливалось такое количество, что Всемирное Научное Сообщество, каждый раз поднимало шумиху в прессе, о необходимости изыскивать новые способы его утилизации. Экологи и сотни мелких организаций-активистов, всячески поддерживали их, стараясь наперебой больше заявлять и рекламировать себя на фоне скандалов, чем проявлять искреннее участие в таком серьезном вопросе. Но массы людей верили им и проникались их идейными поползновениями.