– Хоть какое-то упоминание о философском камне, – доверительно произнес Карл.

– Ты совсем что ль кретин?! – Йозеф отвесил другу затрещину. – Может ты ему еще и все наши пароли сразу расскажешь?!

– А чего их рассказывать, мы ж всегда один используем: «Гамельнского дудочника на вилы», – ввязался в разговор Рудольф.

– За что мне это… – простонал Йозеф и хлопнул себя по лбу. – Опять все пропуска менять… Слышь, котяра, если что – ты нас не видел и знать о философском камне ничего не знаешь. И пароль у нас другой совершенно, этот болван тебя просто за нос водит. Усек? Давай-ка – ау фридерзейн отсюда. Иди причиндалы свои оближи или чем вы там на досуге занимаетесь. Мы где хотим там и лазим, тебя спросить забыли.

– Ага, – поддакнул Карл. – Мы как бы шпионы, у нас профессия такая. Лазим, смотрим и вынюхиваем.

Крысы, посмеиваясь, вернулись к своему занятию, а Семен потихоньку начинал закипать от злости. В последний раз он испытывал столь праведное возмущение в одной кальянной, когда ему вместо карамельного латте подали эспрессо с корицей. О, он был просто в бешенстве и совершил то, за что Федя и Игнат, услышав эту историю, стали считать его настоящим отморозком – поставил сему заведению всего одну звезду в приложении. Правда, слегка подстыв, изменил оценку на две – он все же не полное чудовище. Но вместо десяти процентов чаевых он оставил только семь и попрощался с официантами сквозь зубы – пусть знают, с кемсвязались.

– Шутки в сторону. Либо вы сейчас же положите все на свое место и уйдете, либо… – с угрозой произнес Семен, топорща усы.

Крысы переглянулись.

– Стесняюсь даже спросить – либо что?.. – поднял бровь Йозеф.

– Мне придется разобраться с вами как мужчина с мужчинами… точнее сказать, как кот с мышами.

На какое-то время в комнате повисла гнетущая тишина. И, судя по вытянувшимся мордам крыс, Семен, сам того не ведая, кольнул их в достаточно больное место.

– Это ты нас что ль мышами назвал, унтер-мяу недоделанный? – протянул Йозеф. – Руди – покажи-ка этому котяре, чему в крысус-югенде учат.

Рудольф послушно спрыгнул на пол и направился прямиком к Семену, на ходу разминая кулаки. А тот вдруг неожиданно для себя вспомнил, что совсем не умеет драться.

Я не боюсь человека, который изучает тысячу ударов. Но вот если он вдруг нож достанет – это уже внатуре западло

Брюс Ли

Драться Семен действительно не умел и вот это уже могло стать серьезной проблемой. Признаться, он надеялся, что до прямой потасовки дело не дойдет, так как он все-таки кот, а крысы, как известно, оных дюже боятся. Во всяком случае, так считал Семен, но то ли он где-то ошибся в расстановке звеньев пищевой цепочки, то ли ему посчастливилось столкнуться с крысами, которые, невзирая на время, сумели стряхнуть с себя оковы стереотипов, но прущий на него словно панцерваген Рудольф испуганным точно не выглядел. Напротив – вид у него был довольно боевой, а широкая ухмылка на вытянутой морде не предвещала ничего хорошего.

Но Семен Иванович Попадайлов не для того впопандупался в прошлое, чтобы пасть в неравной битве с первой попавшейся крысой. Он как-никак собеседование с Галиной Абрамовной проходил, которая таких наглых грызунов на завтрак ела – в фигуральном смысле, конечно, ибо вряд ли гастрономические пристрастия их главного бухгалтера включали в себя мелких животных. Хотя…

А еще в прошлом году Семен целых две недели посещал секцию карате вместе Игнатом, который, насмотревшись японских мультиков, решил стать на путь ниндзюцу и быстро увлек с собой Семена. Они уже показывали неплохие результаты, пока их сенсей не ушел в запой, из которого, похоже, так и не вышел. Но зато у Семена осталось кимоно, которое позволило ему сэкономить на костюме для хэллоуина, а еще он теперь умел кричать слово «Ос!». Припомнив все, чему успел научиться, Семен повел себя как настоящий самурай и исполнил прием Летящий Журавль. То есть, говоря простым языком – запрыгнул на ближайший торшер.

– Эй, слезай давай, – недовольно пробасил Рудольф. – Это против правил.

– А правила какие? – на всякий случай уточнил Семен.

– Самые что ни на есть простые, – пожал плечами Рудольф. – Я тебя бью, ты орешь от боли.

– Может наоборот? – предложил Семен.

Рудольф оглянулся на Йозефа, который хлопнул себя лапой по лбу и замотал головой.

– Найн, мне начальство запретило, – вздохнул Рудольф.

– Понимаю, – сочувственно произнес Семен, припоминая многочисленные самодурства менеджера Феди. – Но в таком случае, увы, вынужден отказаться.

– Руди, ну чего ты с ним шпрехаешь стоишь! – крикнул Йозеф. – Свали эту лампу несчастную и дело с концом!

Рудольф взялся за дело с рвением, которому позавидовал бы главный бухгалтер, увидавший в окне сотрудников ОБЭП. Уже через пару мгновений торшер под Семеном опасно закачался и вместо Летящего Журавля он вполне мог исполнить Котячий Каюк.

Стать героем локальной схватки двух йокодзун Семену совершенно не хотелось, и он сначала прыгнул на диван, с него на шкаф, а когда Рудольф принялся карабкаться по подлокотнику, переместился на тумбу. Еще какое-то время в кабинете происходила погоня, которая вполне органично смотрелась бы под музыку из шоу Бенни Хилла, но вот Рудольфу наконец удалось хитрым маневром загнать Семена в угол, так что тому ничего не оставалось, кроме как приготовиться к прямой конфронтации и выпустить когти.

– Предупреждаю! – предупредил Семен. – Сейчас может политься кровь.

– Благодарю! – поблагодарил Рудольф. – Всегда приятно бить честного кота. Постараюсь не испачкаться.

– Эй, Руд! Гляди-ка что я нашел! – раздался крик Йозефа и рядом со здоровяком приземлился небольшой перочинный нож, который тот незамедлительно схватил обеими лапами.

– Так нечестно! – возмутился Семен.

– А мы крысы, нам можно, – хихикнул Карл.

«И ведь не поспоришь», – с тоской подумал Семен, поняв, что только что в пух и прах проиграл словесную дуэль и крыть подобной силы аргумент ему нечем. Но то была наименьшая из его проблем, так как Рудольф, размахивая ножом словно мечом, тут же ринулся в атаку.

Наверное, тут бы и настал конец истории Семена Ивановича Попадайлова, павшего в борьбе с серой чумой, но грохнула дверь – и в комнату ворвалась кавалерия. Точнее сказать, английский бульдог, который с громким лаем ринулся прямо на Рудольфа. Мгновенно оценив ситуацию, тот кинул нож и бросился наутек – а следом за ним рванули и его друзья, так что уже через пару секунд вся троица скрылась под шкафом, откуда раздался злобный писк:

– Мы еще вернемся, киса, ты у нас теперь в особом списке!

– Это в том, где Джерри и Микки-Маус? – хихикнул второй голос; спустя секунду раздался протяжный вздох, глухой шлепок, громкое «Ой!» – и больше из-под комода не донеслось ни звука.

– Спасибо за помощь, – с облегчением выдохнул Семен, повернувшись к своему нежданному спасителю.

– Пустяки, – ответил тот и приложил лапу к уху. – Полковник Чарльз Браун, оперативный агент внешней разведки MI8 на службе Его Величества. Можно просто Чарли.

– Семен, – представился Семен и, немного подумав, для солидности добавил: – Специалист по связям с общественностью. Можно просто Сеня.

– НКГБ? – с уважением спросил Чарли.

– ООО, – ответил Семен.

– Тебя все же ранили? – с сочувствуем произнес Чарли.

– Нет, это…

Однако не успел Семен ввести своего нового знакомого во все юридические тонкости оформления российских компаний, как в кабинет вошел Сталин в сопровождении толстячка с большой плешью. Одет он был в черный костюм того же цвета с галстуком-бабочкой в белую крапинку, за пазухой держал большую папку, а на круглом лице – широкую улыбку.

– … я ему и говорю – не сиди, если можешь лежать, – хохотнул он, хлопнув Иосифа Виссарионовича по плечу. – Умора, правда? О, Чарли, вот ты где, негодник! Прошу прощения, мистер Сталин, надеюсь, мой пес не успел обидеть вашего котика.