– … Шмель Один – повторяю, это Гнездо. Прием. Если кто-нибудь из вас все еще жив – выйдите на связь, – пробубнил из ошейника Чарли усталый голос Альфонсо. – Шмель Один – повторяю, это Гнездо. Прием. Если…

– С нами все в порядке, спасибо за беспокойство, – ответил Семен.

– Так вам удалось выбраться из замка? – тут же оживился Альфонсо, позабыв про позывные, и, судя по стуку, ажно рухнул с кровати на пол. – По моим последним данным половину замка разнесли по кирпичикам – ваших лап дело? Что с Дракулой? Где Кроули? Камень у вас?

– Сейчас мы поднимемся к тебе и все расскажем лично, – прервал поток его вопросов Чарли. – Конец связи. Так, давайте-ка поспешим, пока нас не застукали в компании самого разыскиваемого колдуна Европы.

Дельная мысль, тем более, что холл мало-помалу наполнялся народом. Все вместе они потрусили в сторону комнаты Альфонсо, когда кто-то окликнул Семена, что плелся в конце процессии.

– Пс! Котяра!

Оглянувшись, он увидел небольшую ящерку, выглядывающую сквозь щель приоткрытой двери.

– Да-да, ты! Заходи, разговор есть, – прошипела она, быстро показав язычок, и юркнула внутрь.

Семен призадумался. С одной стороны – заходить в номер к незнакомой рептилии было не лучшей идеей, особенно если учитывать, что не так давно их чуть не слопал ее предок. С другой – он все же кот, а любопытство, как известно, сгубило не одну кошку, а кто он такой, чтобы переть против традиций? Не успел Семен воспользоваться приглашением, как дверь за ним с тихим скрипом закрылась.

– Ну здравствуй, Семен, – произнес чей-то бархатный голос.

Состою ли я в масонской ложе? Нет, конечно же! Кто вообще слушает эти басни, оставьте их для желтой прессы! Как я уже неоднократно заявлял, я верю в то, что в нас переселились инопланетяне, когда кто-то несколько миллионов лет назад взорвал их звездолет, и… В смысле – вызывайте санитаров?..

Том Круз

Семен не сразу разглядел обладателя лирико-драматического баритона, которого не постыдился бы и Муслим Магомаев, однако то и немудрено, ибо в комнате стоял настолько густой мрак, что Семен с трудом мог различить даже собственные лапы.

Кто-то трижды хлопнул в ладоши – вспыхнул свет и, как следует проморгавшись, Семен увидел перед собой большое кожаное кресло, в котором восседал мужчина лет так тридцати пяти. Одет он был в белоснежный костюм с золотыми запонками и лакированные туфли – судя по всему дорогущие, что чума – русые волосы его были уложены в аккуратный пробор, на вытянутом лице играла голливудская улыбка, глаза прятались за черными авиаторами, а тонкие пальцы сжимали длинный мундштук с дымящейся сигаретой.

– Мяу, – произнес Семен, на всякий случай не выходя из образа; фиг его знает что это хрен такой, может очередной ополоумевший колдун, решивший поучаствовать в гонке за мировое господство.

– Притворяться простым котом нет нужды, – поморщился незнакомец и словно бы невзначай потер массивный перстень, выполненный в виде пирамиды с глазом.

Хороший понт, конечно, дороже денег, но чего побрякушками перед котиками красоваться? Экий франт. Семену его новый знакомый сразу не понравился. Напоминал одного из самых зловредных их клиентов – дядечку в китайских ролексах и потасканном костюме, который яростно торговался за каждую тыщщу, попутно рассказывая об отдыхе на Мальте, где у него была пришвартована собственная яхта. Видимо, на загнивающем Средиземном море творился настоящий дефицит канцтоваров, так как после ухода сего дядечки в офисе недосчитывались то ручек, то канцелярской бумаги.

– Я знаю кто ты и откуда. Тебя зовут Семен, совсем недавно ты прибыл из будущего, а еще недавней – из прошлого, – тем временем продолжил франт; говорил он буднично и тоскливо, словно кондуктор, просящий билетики на первом утреннем рейсе, и, казалось, ему каждый божий день приходится иметь дела с людьми… то есть котами навроде Семена, претерпевшим все перипетии впопадопальства. – Ты водишь дружбу с агентом из английской разведки и оккультистом, а еще за вашими шкурами ведет охоту колдун-распутник… То есть Распутин. Мне продолжать?

– Не стоит, – ответил Семен и дернул ухом. – А вы, простите, вообще чьих будете?

– Неужто ты никогда не видел этот знак? – поднял брови франт и ткнул кольцом едва ли не в морду Семена.

– Фаберже? – понадеялся на удачу тот.

Признаться, за модой он не следил, как, впрочем, и она за ним, так что в популярных брендах он плавал как Чапаев в Урале. Сюда бы Машу – та бы быстро пояснила этому щеголю за его лук.

– Мас-с-соны!.. – прошипела висевшая на стене вниз головой ящерица.

– Благодарю, Вальтер, – кивнул франт, аккуратно стряхнул пепел в хрустальную пепельницу и закинул одну ногу на другую. – Ах, где же мои манеры, я ведь даже не представился!.. Можешь называть меня… скажем… Фауст.

– Ну мое имя вы уже знаете, – зевнул Семен, только сейчас осознавая, как сильно устал. Все же прыганье туда-сюда между временами для здоровья ничего хорошего сулит. Как минимум часовые пояса разные, а как максимум могут свинцом угостить или ярый консерватор принять за «демонократа» и по кумполу настучать. – Если вы меня к себе зазывать хотите, скажу сразу – я пас.

И не то чтобы Семен имел что-то против масонов, но только он прекрасно представлял, что сулит членство в какой-нибудь подобной шарашкиной конторе. То членский взнос заплати, то на бесплатный субботник выйди метлой помахать, то за дочку председателя, участвующую в каком-нибудь местном конкурсе красоты, отправь десять СМС и ни сообщением меньше. А взамен-то что? Возможность узнать великие тайны истории и стать на шаг ближе к сильным мира сего?

Пф, нашли дураков.

– На самом деле ты слегка ошибся. Сейчас мы не набираем новых членов. По определенным причинам, – улыбка вмиг сползла с лица Фауста, точно ее и не было. – Однако я хотел сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться…

– Уже отказался. Всего доброго, – кивнул Семен и направился к двери.

– Но ведь ты даже не выслушал…

– И не собираюсь, – перебил Фауста Семен. – Счастливо оставаться.

– Постой, я просто хотел заключить с тобой…

– Хотеть не вредно, – отрезал Семен. – Сайонара.

– Дай мне хоть слово сказать…

– Уже сказал. Аривидерчи.

– Мас-с-тер может вернуть тебя домой, придурок, – прошипел Вальтер, когда Семен, выставив хвост трубой, уже принялся деловито расхаживать вдоль двери туда-сюда, ожидая, пока она не растворится. Самое главное после этого – сдержать в себе непреодолимое желание посмотреть на открывшего дверь двуного как на последнего дурака и отправиться в противоположную сторону, словно бы ты так и задумывал.

– Это каким же образом? – хмыкнул Семен.

– Мы – масоны, – Фауст вновь улыбнулся в тридцать два зуба, сиявшие, точно фаянс, облитый хлоркой. – А значит – можем все. Итак, мое предложение: после того, как ты найдешь философский камень, отдай его мне. А я взамен верну тебя в твое время.

– Так если вы все можете, что ж и камень сами не разыщете? – съехидничал Семен.

– Все – понятие растяжимое, – Фауст не повел и бровью на столь справедливое замечание и лишь его пальцы, барабанящие по подлокотнику кресла, выдавали его истинные чувства. – И, увы, повлиять на некоторые вещи мы можем лишь косвенно. Скажем, чужими руками… то есть лапами. Так что – какая-то побрякушка в обмен на возвращение к родным и близким. Звучит заманчиво, не так ли?

– Пожалуй, – согласился Семен. – Но… вынужден отказать. Адьо.

– На моей памяти ты единственное живое существо, так настойчиво отказывающееся от исполнения заветного желания, – нахмурил брови Фауст. – Позволь же узнать – в чем причина?

– Ты и впрямь не понимаешь, почему я не собираюсь заключать сделки с организацией, которая, если верить слухам, стоит за всеми крупными катастрофами и самыми громкими убийствами в истории? – спросил Семен.