Когда Людовик реально выходит за пределы христианского мира, отправляясь в крестовый поход, или делает это мысленно, в грезах, он нередко попадает в воображаемое пространство. Ибо речь идет о Востоке, территории, занимавшей средневековое воображение par excellence[937], о Святой земле, месте, таящемся в христианском воображении par excellence, ибо христиане Западной Европы весьма плохо осведомлены об этих странах.

Каким представлял пространство Людовик Святой? Он — король без географической карты. Весьма вероятно, он не видел ни одной карты из числа составленных в старину или в его время, поскольку к ним обращались не так часто. Карта на борту его судна, плывущего в Тунис в 1270 году, скорее всего была еще очень несовершенна[938]. Его книжные представления о пространстве основаны на Библии и на сведениях, полученных от клириков из его окружения, в частности, от энциклопедиста-доминиканца Винцента из Бове.

Знаниями о своем королевстве[939] он обязан тому, что было ведомо его окружению: клирикам в его канцелярии и бюро, церковникам и монахам, странствующим по свету, и неплохо информированным мирянам его совета и челяди, вышедшей из разных мест королевского домена и королевства. Да он и сам не сидел на месте.

Обратимся сначала к карте и посмотрим, где была королевская резиденция и где бывал Людовик.

В XI и особенно в XII веке, а еще больше при Людовике Святом Париж был резиденцией короля и, значит, местом, где заседал его совет, Курия, которая понемногу превращалась из феодального разъездного суда во все более оседлый правительственный орган. Париж стал caput regniy столицей королевства[940]. Но и Сен-Дени, где король получит орифламму, уходя на войну, и атрибуты паломника, выступая в крестовый поход, Сен-Дени, на алтарь которого он ежегодно будет заботливо класть четыре золотых безанта, Сен-Дени, где от коронации до коронации хранились инсигнии королевской власти и где в ожидании воскрешения покоились его предшественники, тоже получил название caput regni[941].

Во Французском королевстве была двуглавая столица, Париж и Сен-Дени, дорога между которыми, с расположенными вдоль нее «монжуа» («montjoies»)[942], — подлинно королевская дорога. И священный треугольник монархического пространства — это Реймс (в его соборе король получал помазание на царство и облекался королевской властью); Париж (там в своем дворце он осуществлял правление) и Сен-Дени (на «королевском кладбище» «национального» аббатства государь находил место упокоения).

В Париже, как правило, резиденцией короля был дворец в Сите (на месте нынешнего Дворца правосудия), где в каролингскую эпоху пребывал граф; в начале XI века его отвоевал Роберт Благочестивый и, восстановив, повелел воздвигнуть часовню, посвященную святому Николаю[943]. Столетие спустя Людовик VI укрепил его башней, и отныне дворец стал подлинной крепостью и королям уже не было нужды, тем более в ХIII веке, когда Парижу ничто не угрожало, укрываться в замке Лувра, сооруженном Филиппом Августом в самом начале ХIII века, ибо теперь Париж был окружен поясом укреплений. Во дворце был сад, обнесенный при Филиппе Августе каменной стеной, — свидетель многих торжественных церемоний: 4 декабря 1259 года — принесение ом-мажа королем Англии Генрихом III, 5 июня 1267 года, на Троицу, — посвящение в рыцари будущего Филиппа III Смелого. Людовик Святой внес лишь одно новшество, но какое! Он повелел воздвигнуть на месте часовни Святого Николая Сент-Шапель для хранения приобретенных им реликвий Страстей Христовых, ибо, в конце концов, их чудесная сила оберегала короля, его семью и королевство, и это был предмет поклонения государя, который часто здесь молился.

Рядом со Святой капеллой он построил сооружение поменьше, в три этажа, первый этаж которого был высотою с церковь, а два других не превосходили высотой верхнюю капеллу Сент-Шапели. Два нижних этажа служили ризницами верхней и нижней капелл Сент-Шапели. На верхнем этаже предстояло разместиться королевским архивам, которые из-за приписываемого им квазисвященного характера получили название Сокровищницы хартий; название вошло в ученую номенклатуру и распространилось на все здание. В Сокровищницу попадали по винтовой (спиралевидной) лестнице, поддерживаемой контрфорсом Сент-Шапели; этим входом в архив пользовался только король. Итак, юридическая и административная память королевства обрела постоянную прописку, а заодно и сакрализацию, ибо личность монарха была священной. Вместе с хартиями здесь разместилась и Королевская библиотека. Ее основное собрание появилось после похода в Египет, во время которого Людовику довелось увидеть поразившую его воображение религиозную библиотеку эмира. Библиотека Людовика тоже состояла из религиозных книг, которые он иногда давал почитать своим близким. После его смерти библиотека была раскомплектована: часть книг раздали согласно его завещанию, часть — перешла к его преемникам.

И все же Людовик IX был королем, переезжавшим из одной резиденции в другую. Резиденции были трех видов: королевские «дворцы», «королевские» аббатства, жилища сеньоров и церквей, обязанных ему правом постоя[944].

Как узнать, где и когда пребывал Людовик Святой?

Используемые мною данные были собраны в XIX веке. Обращаться с ними следует осторожно. Во-первых, средневековые документы не были систематизированы. Во-вторых, историк не располагает деталями, которые обеспечили бы ему критический подход. Тем не менее кажется бесспорным, что при Людовике Святом приложение печати или упоминание королевской воли в такой-то день и в таком-то месте, если это нашло отражение в акте, свидетельствует о действительном присутствии короля именно в этот день и именно в этом месте. Архаичная черта администрации все еще связана с личным характером королевской власти при Людовике Святом, но она полезна для того, кто интересуется королевской особой. За отсутствием свежей научной публикации актов Людовика Святого[945] приходится обращаться к документам, опубликованным учеными XIX века в издании «Recueil des historiens des Gaules et de la France»[946].

Таким образом, по весьма приблизительным данным, можно утверждать, что король нередко пребывал в разных местах Иль-де-Франса.

Чаще всего, помимо дворца Сите в Париже, король посещал следующие места: к востоку от Парижа — Венсенн (60 упоминаний[947]), к западу — Сен-Жермен-ан-Ле (50 упоминаний), к северо-западу — Понтуаз (48 упоминаний). Венсенн, пользовавшийся, очевидно, особой любовью короля, мог предложить ему в то время лишь скромное пристанище. Думается, ему случалось останавливаться у монахов гранмонов, имевших молельню в лесу. Это место общеизвестно как Венсеннский лес. Людовик Святой, который, похоже, не охотился в нем (как и ни в каком ином месте), любил туда ездить, ценя краткий путь от Парижа и скромность сооружений, равно как и доступность по речному пути, — для поездок по королевству Венсенн служил удобным речным портом. Он был и последним пунктом на обратном пути в Париж после встречи в Сансе в 1239 году тернового венца. Именно оттуда он выступил в свой второй, последний, крестовый поход в 1270 году и именно там простился с королевой Маргаритой, простился навсегда[948].