— Круто! — восхитился Игорь. — А Лушников, смотрю, никак не вписывается…

— Так вы-то, ИгорьЮрич, у нас наособицу! Иван Максимыч верно подметил!

— И правда круто, — изрек вошедший в кухню-столовую Елохов. — Растешь, Петр. Сейчас Иван приползет, уж он-то по достоинству оценит. Однако всех с добрым утром. И желательно бы на зуб что-нибудь кинуть. Кашка есть, Петя?

Вскоре прихромал и Анциферов. Они с Елоховым вяло жевали-глотали, вяло перебрасывались какими-то малозначительными фразами; Игорь не вслушивался; вести с ними разговоры ему и вовсе не хотелось. Потом эти двое ушли к себе, а он остался. Сидел молча, курил, ждал Сашу.

***

Выступили из Резиденции ровно в полдень. Петя не преминул отметить: «Во, и часов тоже двенадцать».

Пятисотметровый коридор, поворот налево, еще раз налево и еще пятьсот метров. Игорь, полуутвердительно-полувопросительно: «Проспект Пятнадцать». Александр, традиционно: «Ага».

Никакой площади Пятнадцатых Встреч: проспект упирается в глухую стену, справа тоже стена. В очередной раз налево. Здесь привычно: площадка, пятимаршевая лестница вниз. А внизу опять не так, как на всех предыдущих уровнях: хода налево нет. Есть только направо, в широкий проем.

Вошли, остановились перед следующим проемом. Слева аккуратно разместились три самоката, справа — тележка на четырех колесиках, на ней мегафон. За проемом — слабо освещенный коридор.

— Это мы типа в шлюзе, — пояснил На-Всё-Про-Всё. — Дальше уже то самое. Игорь, уверен? Там долго не пробудешь, что толку соваться?

— Перекур, — ответил Игорь. — И покачусь.

— Дело хозяйское… Я с тобой прокачусь. Петро, ты страхуешь.

— На атасе, — сказал Петя. — Не привыкать…

Игорь поднял брови:

— Неужто в юные годы гоп-стопничал?

— Да нет, — смутился тот. — Брякнул ради красного словца, не подумал… Вы ж не воровать идете, а наоборот, на эту…

— На миссию, — вспомнил Игорь беседы с Коммодором. — Не тушуйся, Петр, наше дело правое, хоть и хозяйское!

— Не на атасе, Петро, — назидательно сказал Александр, — а на стреме тогда уж. Ну что, — обратился к Игорю, — как тебя дружок твой Федюня прозвал, путником? Готов, путник?

— Маньяк я, — уточнил Игорь. — Погнали. Сначала малый вперед. Саш, я войду, ты за мной, а уж там рядышком, потихоньку. А дальше — по обстоятельствам.

Не выбирая, взял самокат, подкатил его к проему. Посмотрел на часы. Идут нормально, показывают 12:28. Кстати — отметил краем сознания — теперь вот ровно неделя с прорыва, с точностью до минуты. Случайность, конечно.

Шагнул вперед. Почувствовал щелчок — как всегда при смене темпа времени. Опять посмотрел. Секундная стрелка замерла. Сделал еще пару шагов, махнул рукой — заходи, мол.

— Видишь, Саш, на циферблате логотип: Tempo Lento.

— Без очков я, — отозвался На-Всё-Про-Всё. — Но тебе верю.

— Tempo Lento — это по-испански «медленное время». Понты такие у фирмы, время-то часы отсчитывают исправно. А теперь стоят. Это по-испански будет Tempo Muerto. Мертвое время. А я что-то ничего не ощущаю. Никакого торможения жизненных процессов.

— Я у тебя ощущаю, наоборот, возбуждение, — серьезно сказал Саша. — Это нервное. И временное, ага. Так что поехали, раз уж ты такой упертый.

— Как ишак, — Игорю опять вспомнились дни перед прорывом. — Ладно, поехали.

— Экскурсия! — объявил вдруг Саша. — Гляди, ложементы по левой стене. Первый — Илья. Едем, Игорь, едем. Второй — Володька Елагин. За ним…

Глазеть на тела было неловко, но Игорь заставил себя не отворачиваться. Он понял: самим словом «экскурсия», казалось бы, неуместным, На-Всё-Про-Всё подсказал, что здесь не кладбище, не место для траура. И обозначил надежду.

— …Мишка Струков. Веселый, заводной. Марина у него рак желудка определила, вот и решил: сюда. Дальше — Козлов Витя. Ося Цыпин. Тоже веселый. И певун, голос сладкий какой! Дальше — Буйновченко Валера. Саня Назарчук.

— А Матвей где же?

— Да этот как всегда… подальше от народа… Вот он он. Ну, мужики, авось свидимся…

— Средний вперед, — сказал Игорь.

Немного ускорились, покатились молча.

Тоннель в сечении — метра четыре на четыре. Скорее камень, чем бетон. По левой стене пустые ложементы. Тусклое освещение непонятно откуда — никаких лампочек. Конца тоннелю не видно.

Не заснуть бы от монотонности, подумал Игорь. Не засну, успокоил он себя: прилив сил ощущался с каждым отталкиванием, тянуло разогнаться как следует, по максимуму. Пока сдерживался.

Донеслось Петино: «Пять минут!»

— На кило́метр отъехали, — прокомментировал Саша. — Или чуток меньше. А дальность у матюгальника два кило́метра. С тех двух кило́метров, если нормально растолкаться, воротимся за пять минут. Стало быть, как Петро крикнет про десять минут, так и поворачиваем оглобли. Или если не слыхать его станет, тогда тоже поворачиваем, ага. Он-то теперь каждую минуту отмечать будет. А нам рисковать ни к чему, это Алексеич верно говорит. Нас и так мало.

«Шесть минут!»

«Семь минут!»

— Стоп машина, — скомандовал Игорь. Заговорил, стараясь быть предельно убедительным: — Саш, слушай. Я себя чувствую идеально, сил девать некуда. Посему: поворачивай-ка ты прямо сейчас, а я рвану… из всех сухожилий. Ничего со мной не случится! Да и прихватил же с собой пистолет, ампулка в него заправлена с допингом. Уколюсь, если что. Может, здесь на все двенадцать часов и не хватит, но часов на пять-шесть — должно. Успею вернуться.

— А там ты и отключишься, — покачал головой Саша. — Не от стоячего времени, так от допинга своего, когда работать перестанет.

— Я не буду все эти пять часов использовать! Часа через два назад поверну. Повторяю: если что.

«Восемь минут!»

Игорь широко улыбнулся.

— Саш, ну подумай: там же никто еще не бывал… из людей! А представь, ну вдруг там тоже лежат… инопланетяне какие-нибудь! Те самые, которые всю эту бодягу, в смысле весь Марьград с окрестностями и устроили. Которые само Покрытие устроили! Или не лежат, а усердно трудятся — снабжают вас водой, продуктами и всем прочим. А? Шучу, конечно, но в каждой шутке, сам знаешь… А на самом деле, там, дальше, может, путь к выходу. Или прямо в город ведет этот тоннель. Раз — и свобода! Кто хочет — выходит, кто хочет — остается! А?

«Девять минут!»

— Сомнительно, — сказал На-Всё-Про-Всё. — Но вижу я, тебя не переубедить. Хуже ишака…

— И ты туда же, — рассмеялся Игорь.

— И силой тебя не удержать…

— Это точно.

— Дуй, что уж… Не забывай, в Марьграде тебя ждут. Маришка хотя бы.

Саша ткнул Игоря кулаком в плечо, получил в ответ, развернулся и резво поехал назад. Прощание — как с Коммодором перед моим прорывом, отметил Игорь.

Потом он ощутил ветерок — легкий ветерок со стороны входа. Удивился: нигде внутри объекта 31, он же Завод, он же град Марьград с окрестностями, нет ни малейшего дуновения, вихорьки в Слободке и в оранжереях не в счет. А здесь — ветер! Порадовался: попутный.

«Десять минут!»

Полный вперед.

***

Некоторым дано контролировать время без приборов — у них есть встроенные в организм часы, более-менее точные. Игорь к таким своим «часам» относился скептически. Но здесь, в Tempo Muerto, ни приборов, ни хотя бы солнца нет, хмыкнул он.

Оставалось вести устный счет. Прикинул, что отталкивается ногой каждые четыре секунды, и начал: один, два, три… Правда, при этом не удавалось думать, но оно и к лучшему. Долой рефлексии! План составлен, идет выполнение первого пункта, нечего распыляться на какие-то там мысли, надо внимательно следить за дорогой, вот и все. Как в старом фильме: выбрали направление и идем!

Дорога была крайне однообразной. Идеально ровный пол, идеально прямой тоннель, конца ему по-прежнему не видно, скудное, но достаточное освещение, слева бесконечный ряд пустых, словно подготовленных для кого-то каменных ложементов, каждый в своей нише. Надгробия. Нет, решил Игорь, подгробия — можно же и гробы ставить. Тьфу, сказал он себе, какие еще гробы! Там, в начале этой галереи, живые люди лежат! Или не живые? Но и не мертвые же… Ни жив ни мертв — как раз об этом выражение? Нет, конечно, но сюда подходит. В буквальном смысле ни живые ни мертвые.