— Любопытно, — подтвердил Ройд. — А на вкус оно как, терпимо было? В смысле жидкая сила.

— В дневнике не написано, — с сожалением признался Грон. — Самому интересно… А теперь ознакомьтесь с нашей штучной продукцией. — Начальник центра повел рукой, поочередно указывая на действующие экспонаты.

— Глиняный Посыльный, сокращенно Глипос — устойчивый к внешним воздействиям самообучающийся кадавр, наше первое изделие. Отправлен моим предшественником в Цитадель, откуда не вернулся.

Невернувшийся Глипос продолжал флегматично ковырять в носу, медленно, но верно кроша устойчивые к внешним воздействиям ноздрю и палец: выпуклое брюхо истукана густо осыпало глиняной трухой.

— А это самодвижущийся поисковый агрегат «Умка». — Грон пощелкал пальцами, привлекая внимание механизма на гусеничном ходу. «Умка», застучав гусеницами по полу, рванул было в сторону седого, но натянувшаяся цепь отбросила агрегат назад, к стене. Железные пальцы суставчатой руки сложились в фигу, которую самоходный механизм всем и продемонстрировал. — Видите? — обрадовался Грон. — Чудо, а не рука! Пластичная, гибкая и хваткая… Только характер у «Умки» отвратительный, потому близко не подходите — задушит. А так вполне приличная разработка, да… Агрегат был отправлен в Цитадель пять лет тому назад, с тех пор судьба его неизвестна.

— А может, у «Умки» характер вредный из-за того, что он на цепи все время сидит? — робко подала голос Лила. — Как сторожевая собака… Вы не пробовали отпустить его погулять?

— Конечно, пробовали, — развеселился начальник центра, — на нашем полигоне и выгуливали! Итог прогулки, доложу вам, выше всяких похвал: двадцать раздавленных сусликов, две разорванных овцы и один задушенный бродяга. В дальнейшем мы собираемся использовать самодвижущийся поисковый агрегат в наступательных операциях. Весьма перспективная модель, весьма! Так, что у нас дальше? — Грон перевел взгляд на летучих мышей. — Вот полюбуйтесь, — ласково сказал он, — мышки-крылатки. Коллективный разум, невероятная отвага и взаимовыручка, возможность мимикрии и устойчивый — противомагический иммунитет. Разумеется, вампиры. Были направлены в Цитадель в прошлом году. Не вернулись. — Начальник центра с сожалением поцокал языком. — Эх, какая знатная стая пропала!

— Я типа одно никак не соображу. — Принц на всякий случай еще раз оглядел руку, не цапнула ли его где ненароком славная мышка-крылатка. — Вот вы говорите, что эти кадавры, механизмы и летучие мыши исчезли на задании. А чего же тогда они, пропавшие, все тут?

Начальник центра кивнул согласно:

— Правильный вопрос, своевременный! Отвечаю: собственно, это все копии, оригиналы утеряны безвозвратно. Но копии абсолютные, ничем не отличимые от пропавших оригиналов. Имеются ли еще вопросы, прежде чем мы перейдем в соседнее помещение, охраняемое «Умкой», к нашей последней и самой главной разработке?

— Имеются. — Ройд ткнул пальцем в сторону стеллажа с разноцветными предметами: — А это что такое? Издержки производства? Или художественное творчество местных умельцев?

— Можно сказать, и то и другое, — со скорбным видом подтвердил Грон. — Это наш стеллаж славы, а предметы на его полках — необратимо заколдованные маги, добровольцы-наемники, пытавшиеся без отражателя проникнуть в Цитадель… Вечная им память! — Он умолк, отдавая дань мужеству колдунов-наемников, которым ничего, кроме пыльной стеллажной полки, так и не обломилось — ни денег, ни почета.

— Да уж, — печально сказал Ройд. — Герои! — И смахнул с глаз несуществующие слезы.

Минуту скорби прервал вызов, пришедший на тату-инфо начальника центра. Ройд, конечно, сигнала не услышал, не издают тату звуки — Грон вздрогнул от неожиданного укола в запястье, с нескрываемым удивлением взглянул на татуировку и надавил пальцем сектор «Прием». Похоже, начальнику центра нечасто приходилось использовать универсальный пульт как средство связи, — скорее всего, только в экстренных случаях.

Над тату возникла и предупреждающе заморгала красная строчка: «Внимание! Строго конфиденциально!»

— Извините. — Грон отошел в сторону и, неудобно вывернув руку, с озабоченным видом приложил тату к уху: объявление о строгой конфиденциальности, очевидно, подразумевало то, что картинки не будет. Во избежание подглядывания вражескими агентами, несомненно.

— Весьма любопытные образчики людской самонадеянности, — заметил сыщик, подходя к стеллажу и разглядывая зачарованных колдунов-наемников. — Обратите внимание, с каким художественным вкусом выполнено! От подобных фигурок, уверен, не отказался бы ни один художественный музей, очень кстати бы пришлись в отделе современного абстракционистского искусства. На сельской ярмарке тоже небось спросом пользовались бы… К пугалу прицепишь — цены тому пугалу не будет! Все вороны с испугу передохнут.

— Лила, смотри! — Клар ткнул пальцем в одну из фигурок. — На икающего магатора похоже! Давай себе на память возьмем, а?

— Ни в коем случае! — Ройд шлепнул принца ладонью по руке. — Тоже мне коллекционер нашелся! Из проекта «Жадные дети» сбежал, что ли? Во-первых, они здесь все наперечет и, вполне возможно, под сигнализацией — нас же за воровство арестуют, оглянуться не успеешь!

— А во-вторых? — заинтересовался Клар, убирая руку от фигурки.

— Вернешься домой, в наше время, а там волшебство совсем иное, — оглянувшись на начальника центра, вполголоса сказал Ройд. — И где гарантия, что маг-наемник не расколдуется сам по себе и не оживет вновь? Напуганный боевой чародей, который только что пробирался в Цитадель и вдруг оказался невесть где!.. Представляешь, какие последствия могут быть?

— Уболтал, — с сожалением произнес Клар. — Ладно, я что-нибудь другое отсюда на память утяну при возможности.

— «Умку» возьми, — серьезно посоветовала девушка. — Переналадишь в личного телохранителя и своего дядю-регента придушишь, чтобы он тебе на трон взойти не помешал.

— Лила, ты в курсе наших дел? — изумился сыщик.

— Конечно, — пожала плечами Лила. — Мне Клар в самоходке все про вас обоих рассказал. Ты же сам ему разрешил!

— Ах да, — вспомнил Ройд, — конечно. Видимо, у меня старческий склероз разыгрался. — Подмигнув девушке, он повернулся к начальнику центра — посмотреть, не закончил ли тот слушать тайное сообщение.

Начальник центра как раз оторвал руку от уха и выглядел заметно ошарашенным, будто ему о чем-то ужасном сообщили. О повышении подоходного налога, например.

— Что-то случилось? — участливо поинтересовался Ройд.

— Да-да, — с запинкой ответил Грон, настороженно глядя на сыщика и нервно потирая ладони. — Только что несколько комиссий нагрянуло… э-э… пожарная и по проверке финансовой документации. Потому к главной разработке мы пройдем чуть позже, а сейчас нам нужно вернуться в общий зал. Будьте любезны, господин инспектор и господа наблюдатели! — Он направился к коридору с самодвижущейся дорожкой.

— Что поделать, — без всякого сожаления промолвил Ройд, шагая за начальником центра. — Так и быть, посмотрим вашу супер-пупер разработку как-нибудь в следующий раз… При случае, если придется. А комиссии — да, комиссии — дело святое! Без комиссий нормальное производство существовать не может, того и гляди, загнется… На том все мы, проверяющие, и стоим! Благое ведь дело делаем, архинужное.

— Конечно, — рассеянно поддакнул начальник центра, щелкая рычажком управления возле арочного проема: дорожка на миг остановилась и вновь побежала, но уже в обратную сторону.

— Должен сказать, я впечатлен увиденным! — Ройд, ступив на самодвижную ленту и глядя в белохалатную спину, наконец-то решился задать давно беспокоивший его вопрос, но постарался сделать это мимоходом, как бы невзначай: — Все ваши проекты, разумеется, нужны и крайне необходимы в деле разведки Цитадели. Родина ждет от вас решительных действий и конкретных результатов… мнэ-э… Кстати о Цитадели: не напомните ли ее маршрутный код, а? Запамятовал я что-то… Дела, знаете ли, суета всякая, вот и забыл.