Под бодрые звуки дабстепа я гнал по улицам Питера. Настроение было такое, поэтому и музыка соответствующая.

Я играл с огнем, где-то на грани своих возможностей. Деньги мне требовались на войну со Златаном, но коль уж так случилось, что Златана убрали другие, часть средств, что я планировал отдать наемникам, будет вложена в производство. Какого именно — пока не знал. Но был убеждён, что деньги всегда должны работать.

Во время поездки по городу увидел следы ночного побоища. Одно из зданий, принадлежащих крупному банку, было разрушено до основания. Будто сверху на него скинули крупную такую авиабомбу. А ведь я и не знал, что влияние цыгана простиралось и на банковский сектор. Уверен, эти активы окажутся у княжеских родов.

Тяжело вздохнул: какая же я мелкая сошка по сравнению с сильными мира сего. Провернул такое дело, а остался с разбитым «Ахматом», на восстановление которого требовалось около миллиона рублей.

Припарковавшись по указанному в письме адресу, на мгновение усомнился в правильности места, ведь это было ветхое здание, скрытое ширмой для реконструкции.

Время до аудиенции еще оставалось, и я закурил сигарету, собираясь с духом. Обратного пути у меня нет. Не явиться на встречу я не мог, а придя на нее, становился рабом Арбитров.

Как интересно получается: две противоборствующие стороны заинтересованы в моей скромной персоне. И если арбитры — заинтересованы явно, то неизвестный, давший команду службистам меня не трогать, пока никак себя не проявил.

Массивная входная дверь заскрипела и сама пришла в движение. Это был знак войти внутрь здания. За ней — кромешная тьма. Я сделал шаг вперед и рассыпался на хреналион атомов, а затем собрался вновь и оказался совершенно в ином месте. Портал. Второй раз в жизни я увидел волшебство артефакторики вживую, и в первый — воспользовался им самолично.

Оглядел себя, все на месте, все цело. Только сердце бешено колотилось.

— Наденьте вот это.

Учтивый господин, которого я не сразу увидел, протянул мне маскарадную маску с большим клювом, полностью усыпанную стразами.

Дождавшись, когда я исполню требование, обратился ко мне вновь:

— Идите прямо по красной ковровой дорожке, не смотрите по сторонам и не разговаривайте ни с кем. Вас уже ждут.

Я шагнул в указанном направлении, не проронив ни слова. Дорожка тянулась метров на тридцать прямо и вела в небольшую комнатку, похожую на исповедальню.

Совсем рядом слышались стоны людей. Множество стонов, сливающихся в унисон. Оргия? Так и есть. Пройдя несколько метров по коридору, я оказался в просторном помещении с высокими потолками. Слева и справа от меня совокуплялись люди в разных позах, разного возраста и цвета кожи. В причудливых маскарадных костюмах, не скрывающих наготу тел. Запах страсти — тяжёлый, дурманящий.

Вспомнив слова дворецкого, шел дальше, не оборачиваясь по сторонам. Хотя и было на что посмотреть.

Мимо прошла барышня с большими грудями, что смотрелись на ее стройном теле весьма чужеродно, но в то же время возбуждающе. Ее рука как бы невзначай скользнула по мне и на мгновение задержалась в паху. Реакция последовала незамедлительно, но я напомнил себе, что не для этого здесь нахожусь.

Остановившись перед «исповедальней», поправил штанину в причинном месте и шагнул внутрь. Стоны прекратились, комната была под артефактом бесшумности. Тоже весьма дорогая штука, но не сравнимая с порталом. Вообще, раньше думал, что это выдумки и порталов не существует.

— Здравствуй, Лев! Рад, что ты пришел, — заговорил со мной властный голос через плотную штору.

— И я вас приветствую. Не скажу, что и я рад этой встрече, но вы ведь не оставляете выбора? Так?

— Хм, а ты за словом в карман не лезешь. Отвечу тебе твоими же словами: в Российской Империи выбор — удел облеченных властью. И мы знаем, что ты стремишься в эту самую власть, в нижнюю палату парламента. А еще знаем, кто мешает тебе туда попасть.

Вот как? Без прелюдий — сразу к делу? Впрочем, иного я и не ожидал.

— Мешал… — поправился незнакомец за ширмой.

— То есть сейчас не мешает?

— Ахахаха! А ты не в курсе?

Арбитр заливисто расхохотался. И его хохот невольно заставил расслабиться.

В его половине раздался женский кашель, а мужчина повелительно приказал ей продолжать (?)… На той стороне кто-то угукнул с набитым ртом и дальше слышалось лишь плямкание.

Ему делали минет прямо сейчас, во время нашего разговора. Поймал себя не мысли, что нисколько не удивлен этому. Богатые снобы, есть богатые снобы.

— Разве ты не поэтому убрал Златана?

Картинка не складывалась в моей голове. Причем здесь цыганский барон и мое место в парламенте? Собеседник искренне удивился:

— Так ты действительно не знал? Хм, но признаться, мы наблюдали за этим представлением, затарившись попкорном. Столкнуть два княжеских рода с хитрым цыганом и оставаться в тени — это было мощно! А Златан затаил на тебя обиду с того момента, как ты убрал его шестерку Гену Питерского и помешал ему с торговлей наркотой.

Он на минуту замолчал, явно отвлекаясь на барышню, что судя по захлебывающимся звукам, ожесточенно делала ему горловой минет. Затем продолжил:

— Ну так вот, Лев, с учетом последних твоих дел с диверсиями на зернохранилищах, спекуляциями на рынке и ликвидацией Златана, мы пересмотрели твою роль в новом миропорядке.

Я внимательно слушал каждое его слово, недовольно морщась от хлюпающих звуков за стенкой, что периодически отвлекали меня. Арбитры прямо сейчас доказывали мне свое могущество, осведомленностью моей жизни.

— И какова же будет моя роль в новом миропорядке? — последнее слово прозвучало с иронической ноткой. Я не мог сдержаться, несмотря на серьезность момента.

— Скажем, назначим тебя на должность заместитель министра иностранных дел. Ты ведь знаешь много языков? Три? Четыре?

Я усмехнулся:

— Вообще-то пять. А почему не министр сразу?

— На эту должность уже есть люди. Или ты думаешь, что один такой уникальный? Поворачивайся задом.

Последняя фраза явно предназначалась не мне, однако я напрягся.

— Но это при условии смены тоталитарного режима. А для этого нужно работать. Долго и упорно. Всем нам, и тебе в том числе. Вот тебе жетон стажера. Выполнишь три наших задания и станешь полноправным арбитром.

Снизу выдвинулась полка, в которой лежал серебристый значок с оскаленной пастью льва.

— За тобой будет приглядывать… наш человек. На этом… все. Можешь идти.

Он еле сдерживал свои стоны.

Собеседник даже не спросил, согласен ли я работать на них. Просто знал, что выбора у меня нет и поставил перед фактом.

Я горько усмехнулся: «Радуйся, Лев! Тебе выпала великая честь! Это то, к чему ты стремился все эти годы! Быть гребаным стажером на службе у арбитров, которые слишком заняты еблей, и делегируют свои грязные делишки таким как ты!»

Выйдя наружу, я снова окунулся в мир похоти и разврата. Кое-где ступать нужно было аккуратно, дабы не вляпаться в чужие выделения. Скользнул взглядом по лежащему на полу обрюзгшему мужчине преклонного возраста. Он трясся в оргазме, извергая потоки семени.

Такое ощущение, что они все были под наркотой. Или я выглядел так же, когда Герда затуманивала мой мозг?

Каково было мое удивление, когда мужчина снял маску и под ним оказалось знакомое мне лицо. Герцог Канишевский собственной персоной! Мразь, каких еще свет не видывал! И вот с ним я должен работать?

Чувство собственного бессилия заставили меня выругаться вслух.

— Будьте более благоразумны, Лев Константинович. Не нужно привлекать внимание к своей персоне, — раздалось у меня из-за спины. — Не оборачивайтесь пожалуйста.

С трудом повинуясь этой просьбы, преодолел последние метры пути, вернул маску невозмутимому дворецкому и шагнул в портал. Незнакомец шагнул следом.

Странный, весьма странный на вид мужчина. На вид лет семьдесят-семьдесят пять. Но весьма крепкой выправки. Редкая седая бородка спускалась на грудь, как у старовера, длинные седые волосы. Лицо избороздили глубокие морщины.