Наверняка не помог, иначе утром муженек точно воспользовался бы моим желанием. Или нет? Я подозрительно посмотрела на дракона, на что он лишь хмыкнул и взглядом указал на меню:

— Выбирай. У нас много дел, я не собираюсь сидеть здесь до обеда.

Его голос, мягкий и обволакивающий, побуждал к действию куда лучше злого рычания, и я послушно опустила глаза в меню, составленное исключительно из утренних блюд.

— Я буду кофе со сливками и блинчики с клубничным вареньем, — сказала я с улыбкой подошедшей официантке, которая забрала меню и ушла на кухню.

— Любишь клубнику? — я вспыхнула от этого невинного вопроса и прикусила губу. — Боги, женщина, не делай так!

— Как? — я хлопала глазами, не понимая, о чем сейчас говорит мужчина.

— Не кусай губы. И не улыбайся всем, — его голос вновь стал резким и потерявшим все свое обаяние.

— Почему?

— Потому что это выглядит чересчур соблазнительно, — он взмахнул рукой так, будто хотел нежно провести по моей щеке, но вовремя остановил себя. — А не улыбаться… Они, — в его голосе вновь звучало плохо скрытое презрение, а ведь он говорит об окружающих нас людях и даже драконах! Немыслимо! — Подумают, что ты им чем-то обязана, раз столь любезна.

— Так нельзя!

— Как так? — он хмыкнул. — Можешь поступать, как тебе заблагорассудится, женушка, но за помощью тогда ко мне не приходи.

Я пожала плечами, не желая продолжать этот разговор. Дракон уверен в своей правоте, а для меня снобизм всегда был главным смертным грехом. Снобизм и ложь, во втором, к счастью, дракон не замечен, а первое можно исправить… наверное.

К счастью, молчание не затянулось надолго, на столе начал появляться завтрак. Мой сладкий не шел ни в какое сравнение с завтраком дракона: яичница, жареное мясо и горячие, источающие невероятный аромат булочки, которые полагалось мазать маслом с травами. Дымящийся кофейник оказался между нами, но дракон не дал мне обслужить себя — он налил мне ровно половину чашки кофе, разбавляя его сливками.

— Приятного аппетита, — проворчал он, опуская глаза в тарелку и всем своим видом показывая, что в ближайшие четверть часа он глух и нем.

Я вздохнула — в голове крутилась масса вопросов, рвущихся на свободу, но мне приходилось сдерживать себя, боясь прогневать неуравновешенного мужа. Молчать за завтраком было непривычно — даже в пансионе мы с коллегами обсуждали предстоящий день, погоду, любые пустяки, которые настраивали на миролюбивый лад и дарили хорошее настроение на целый день.

— Ох, — этот вздох вырвался сам собой и я ощутила, как зашевелились волосы на затылке.

Дракон сидел спиной ко входу в ресторан и не мог видеть входящих, в отличие от меня.

— Что? — он поднял на меня взгляд, ставший довольным.

"Может быть, он такой хмурый был потому, что не кормленный? Интересно, что именно случилось в его провинции?" — проскользнувшая в голове мысль заставила меня улыбнуться.

— Л…Лорд Гарднер, — прошептала я одними губами, взглядом указывая на дверь.

Глаза Расара опасно полыхнули, и краем глаза я заметила, как служитель пера остановился, заметив меня с супругом, а после, взяв себя в руки, пошел прямо к столику. По лицу дракона блуждали тени, да и искры, скользящие по медным волосам, выдавали его настроение.

— Чудесно, — едва слышное рычание было столь ужасающим, что пальцы похолодели.

“Лишь бы он его не убил”, — молилась я, надеясь на благоразумие дракона, но не слишком в него веря.

Одного взгляда на супруга хватило, чтобы понять — он в бешенстве.

— Доброе утро, ваша светлость, — подошедший служитель пера поклонился моему мужу. — Ваша светлость, — этот поклон и улыбка были адресованы уже мне.

Я сжала губы, ощущая, как позвоночник превращается в литую конструкцию, и я ни за что не смогу даже кивнуть лорду.

Ладно я, одарившая его недовольным взглядом, но Расар… он сопел, хмурился и каждое его движение могло перерасти в удар. Я отчетливо ощущала, что мужчина не желает использовать магию и устраивать в уютном зале ресторана дуэль. Нет, он хочет разобраться подобно человеку, с помощью самого простого, примитивного средства — с помощью кулаков.

— Расар, не нужно, — тихо сказала я, касаясь его руки.

Вырвавшиеся слова и само собой получившееся прикосновение заставили дракона вздрогнуть и в упор посмотреть на меня. Я ни разу не называла его по имени. Ни разу не касалась вот так, осторожно, желая успокоить бурлящую огненную кровь. И к моему несказанному удивлению — у меня получилось!

Плечи дракона едва заметно расслабились и кожа, горячая настолько, что мне казалось, что я вот-вот обожгу пальцы, приобретала температуру, близкую к нормальной.

— Присаживайтесь, — холодный приказ, которого невозможно ослушаться, и рычание, отчетливо слышимое в голосе, заставили лорда Гарднера сесть на свободный стул за наш столик.

Я затылком ощущала взгляды, устремленные на нас, и различала быстрый стук сердца в наступившей тишине. Если еще мгновение назад зал ресторана был полон шорохов и тихих разговоров, то сейчас казалось, что на всех присутствующих наложили заклятие немоты, приправленное обездвиживающей руной.

К счастью, тяжелое молчание было прервано быстрыми шагами официантки, вновь подошедшей к нашему столику и получившей от лорда Гарднера такой же заказ, как и от моего супруга: "Как обычно". После этих слов зал вновь начал оживать, но любопытствующие взгляды никуда не делись, и к своему удивлению я заметила, что так и не убрала пальцев с руки дракона.

Казалось, стоит прервать тонкую ниточку физического контакта, и Расар вновь начнет демонстрировать свой отвратительный характер. В том, что муж не подарок, я уже успела убедиться, и происходящее сейчас — лишь доказательство этой аксиомы, хотя, положа руку на сердце, я была очень рада, что дракон так красноречиво показывает недовольство статьей, вышедшей в утреннем “Вестнике”, но вот драки… Нет, этого мне совершенно не хотелось.

— Ваша светлость, Вы прекрасно выглядите, — начал служитель пера, обращаясь ко мне, и я ойкнула, ведь дракон до боли сжал мои пальцы, хватаясь за них, будто за соломинку, которая убережет его от падения в пучину гнева.

Расар хмуро кашлянул, а из его ноздрей показались две тонких струйки дыма, которые он выдыхал. На мгновение мне почудилось, что пространство вокруг него покрывается рябью, растягивается, будто готовя место для грядущего оборота.

Я замечала, как взгляд лорда Гарднера проскользнул по сжатым вокруг моей ладони пальцам дракона и он будто бы… ухмыльнулся. Мне стало не по себе от такой вольности — даже нам, провинциальным ученицам в годы обучения намертво вдолбили в голову, что драконов злить нельзя. Категорически. Сейчас же служитель пера играет с огнем, и пусть он хоть трижды сильный дракон, ему никогда не сравниться по резерву своей магии с тем, в ком течет кровь основателей Ширасарна.

— Мне так хотелось бы поговорить с вами обоими, такая история любви… — начал мужчина тем тоном, которым между собой общаются сплетницы, и все больше и больше выводя из себя Расара. — Она уже заинтересовала многих читателей. А еще мне очень хотелось бы посвятить целую статью прошедшему великолепию рода, к которому принадлежит Ваша супруга. Еще было бы очень интересно, как она планирует возрождать провинцию, которой в течении столь долгого, разумеется, для обычного человека, времени, правил сообща Совет.

"Надо же, а Расар, оказывается, может быть терпеливым", — подумала я про себя, ощущая, как с каждым словом дракон все больше приближается к потере контроля.

— Лорд Гарднер, — мягко начала я. — Все сказанное Вами преждевременно. Боюсь, наш вчерашний разговор дал Вам надежду на новые встречи, но я вынуждена отказаться.

— Не подходи к моей жене даже близко, — вот от этого рычания Расара стало совсем не по себе.

В глазах будто двоилось, и я одновременно видела до крайности взбешенного человека, а с другой — великолепного, огромного дракона, покрытого темно-медной чешуей и демонстрирующего оскалом не один десяток ровных, идеально белых зубов.