Однако первце полтора года, прошедшие после вступления Горбачева на высший пост в СССР, заставляли задумываться: почему не воплощаются в жизнь хорошие лозунги? В истории КПСС был готовый ответ на этот вопрос: дело в кадрах! «Осуществление нового политического курса во многом упиралось в необходимость кадровых перемен в центре и на местах,— объяснял сложившуюся ситуацию соратник Горбачева, один из идеологов его реформ В. А. Медведев.— Нужны были новые люди, не отягощенные старыми представлениями, формами и методами работы...»87
Осенью 1986 г. был запланирован специальный Пленум ЦК КПСС о кадровой политике партии. Пленум готовился долго и тщательно. Его подготовкой руководил сам Горбачев, в рабочую группу вошли Яковлев, Медведев, Разумовский, Лукьянов, Болдин, Разумов, Биккенин. Важнейшими вопросами, которые предстояло решить на стадии подготовки пленума, стали два: первый — о принципах проведения кадровой политики, второй — о методах ее осуществления. Сухцест- венные изменения в курсе партийного руководства за прошедшие полтора года требовали подтверждения верности представителей партийного аппарата (отметим — пока только отдельных представителей!) этому курсу, получившему название «перестройка». Поэтому не случайно название пленума гласило: «О перестройке и кадровой политике партии».
Партия не в первый раз меняла свой курс, борясь то с «последствиями культа личности» Сталина, то с «волюнтаризмом и субъективизмом» Хрущева, то с «застоем» Брежнева. Основным принципом кадровой политики всегда была верность новому лидеру. Методом же ее осуществления была всегдашняя возможность отставить неугодного партийного лидера, если его действия не отвечают установкам «сверху». Вертикальная система управления — сверху вниз — долгие годы действовала безотказно. В принципе она сохранялась и сейчас. Но впервые радикально изменились методы осуществления этой политики. Глубокая убежденность в том, что Горбачев олицетворяет процессы демократизации, что дальнейшее углубление этих процессов укрепит позиции Горбачева и его сторонников в руководстве КПСС, породила качественно новые методы кадрового обновления.
Главных новостей было две. Первая состояла в том, что пленум должен был утвердить возможность прямых и альтернативных выборов коммунистами «первого» руководителя — от секретаря первичной организации до секретарей обкомов и республиканских организаций. Теоретически выборы эти существовали всегда. На практике же руководителя любой организации, начиная с первичной, выбирали не прямым голосованием, а — в зависимости от масштаба партийной организации — на заседании партбюро, парткома, бюро обкома или на Политбюро, «согласовывая», а по существу предрешая это избрание-назначение утверждением в вышестоящем партийном органе. Второе новшество состояло в том, что процесс выборов попадал в зону общественного контроля. «Гласность» получала политический смысл. Допущение открытой критики стало способом проверки соответствия кандидатов на партийные должности идеям «перестройки».
Каждая из этих новостей была без преувеличения революционной. Впервые за свою историю руководство КПСС попыталось отказаться от номенклатурного принципа назначения на партийно-государственные должности, то есть от важнейшего способа воздействия на все стороны жизни государства. А то, что руководство КПСС надеялось опереться на общественное мнение, воплощенное в прессе, на голоса рядовых коммунистов как на средство проведения кадровой «чистки» и осуществлять ее посредством альтернативных выборов,— это вообще не имело прецедентов в истории партии,
В окружении Горбачева решили применить очень сильные средства.
Возникла и другая тема — в чем причины кризисных явлений в стране и партии, кто должен нести ответственность за них? Вопросы эти были отнюдь не риторическими, и перевести их в философскую плоскость рассуждений не удавалось. Дискуссия на эту тему неожиданно возникла на заседании Политбюро 19 января 1987 г., когда обсуждался проект доклада на пленуме по кадровой политике. Спор возник по поводу формулировки доклада, что «ЦК КПСС, руководство страны прежде всего в силу субъективных причин не смогли своевременно и в полном объеме осознать необходимость перемен, опасность нарастания кризисных явлений в обществе...»88.
Ельцин предложил конкретизировать это положение, заявив, что в застое и торможении развития страны виноваты тогдашние члены Политбюро, и предложил дать каждому из них персональную оценку84 (Напомним, что из того «застойного» Политбюро в новом составе были и сам Горбачев, и Громыхо, и Щер- бицкий, и Алиев, и Соломенцев, и Воротников, кандидатами з члены Политбюро тогда были Шеварднадзе, Долгих, Демичев, Чебриков.) Такое углубление и уточнение общего тезиса, перевод принципа «коллективной безответственности» к ответственности персональной, понятно, одобрения не вызвали. По мнению Ельцина, в докладе завышена оценка перестройки, негативные явления еще сильны в жизни страны, да и последние, «послеапрельские» годы следовало бы оценить более критично. По его мнению, в ряде регионов страны мало что изменилось, да и в аппарате ЦК сохраняется прежний «нажимной» стиль работы.
В начавшемся обсуждении последовали советы «не ворошить прошлое». Шеварднадзе не без ловкости попытался уйти от ответственности и защитить своих коллег, заявив, что «в Политбюро в те годы не было коллегиальности, решения принимались узкой группой, минуя Политбюро»1'0. Горбачев «высказался против того, чтобы в оценке прошлого сводить дело к оценке членов руководства и членов ЦК прежних составов. Для нас важны политические выводы и извлечение уроков на будущее»,— заявил он. По мнению Горбачева, причина того, что перестройка идет медленно,— в ошибках кадровой политики, управленческих структур91.
Спор в Политбюро приобрел принципиальный характер. Если до последнего времени наибольшими радикалами там были сам Горбачев и его «интеллектуальный штаб» во главе с л ков левым, то теперь в составе Политбюро оказался человек, который позволил себе критиковать их подход, настаивая на еще большей радикальности. Слова Горбачева, адресованные Ельцину, что в стране нужна перестройка, а не перетряска кадров, становились оценкой Горбачевым работы, которую Ельцин проводил в Москве. Тандем Горбачев — Ельцин начал разваливаться. Это было сильным ударом для Ельцина: уходила та опора, которая была необходима первому секретарю Московского горкома партии.
Горбачев не простил Ельцину его выступления. На следующий день он звонил Воротникову и говорил ему, что методы Ельцина — заигрывание с кадрами, обещания, перетряска кадров, что положение с Москве не меняется к лучшему...52 Телефонные звонки, судя по наблюдениям, предсказывали одно — желание Горбачева избавиться от неудобного ему человека. Так было с Тихоновым, Гришиным, Кунаевым... Теперь подходила и очередь Ельцина.
27-28 января 1987 г. состоялся Пленум ЦК «О перестройке и кадровой политике». Позже он был оценен как одно из крупнейших политических событий времен перестройки. Он указал на стремление Горбачева и политического руководства страны продолжать реформы. В докладе Горбачева констатировалась «опасность нарастания кризисных явлений в обществе»93, ясно было обозначено стремление показать причины этих кризисных явлений. Это вынудило Горбачева дать исторический экскурс, что, в свою очередь, вызвало резкую критику в адрес ученых-обществоведов — историков, философов, экономистов, оставшихся, по его словам, на позициях 30-40-х гг. Определяя природу перестройки, Генеральный секретарь видел в ней прежде всего новый этап совершенствования социализма, которое должно было происходить с опорой на массы, развитие демократии, интенсификацию экономики, решительный поворот к науке.
У этой позиции нашлись и оппоненты. В выступлениях на пленуме И. К. По- лозкова, тогда первого секретаря Краснодарского обкома КПСС, В. Н. Голубе- вой, директора ткацкой фабрики, ряда других депутатов содержалась критика прессы, переступавшей, ijo их мнению, в своем критическом настрое грань объективности, «очернявшей» историческое прошлое страны.
