В этих «Директивах...» предписывалось:
«1.В основном выступлении и в ответах на вопросы руководствоваться положениями и выводами, изложенными в выступлении Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Горбачева М. С. по Советскому телевидению 14 мая 1986 г.
При освещении хода ликвидации последствий аварии...
дать широкую информацию о ликвидации аварии на станции и характеристику радиационной обстановки в этом районе;
показать успешное выполнение широкомасштабных технических и организационных мероприятий...
отметить массовый трудовой героизм...
Осветить широкомасштабные меры, принимаемые по обеспечению безопасности населения...
Указать на несостоятельность претензий и оценок как отдельных официальных лиц, так и прессы ряда западных стран, заявляющих о якобы существенном экологическом и материальном ущербе, нанесенном им за счет распространения небольших количеств радиоактивных веществ... из зоны Чернобыльской АЭС.
Обратить внимание участников пресс-конференции на тесную связь проблем мирного и военного атома в современном мире. Максимально использовать важнейший тезис из выступления товарища Горбачева М. С.: "Авария на Чернобыле еще раз высветила, какая бездна разверзнется, если на человечество обрушится ядерная война. Ведь накопленные ядерные арсеналы таят в себе тысячи и тысячи катастроф куда страшнее чернобыльской"»76.
«Небольшое количество радиоактивных веществ» было равно по содержанию цезия-137 тремстам атомным бомбам, каждая из которых была эквивалентна той, которую взорвали над Хиросимой. Материальный ущерб, нанесенный чернобыльской катастрофой, вообще не поддается подсчету, по «чернобыльским счетам» придется платить еще не одному поколению...
После Чернобыля
Чернобыль имел и другую цену — политическую. «Управляемая гласность», примененная Политбюро при освещении этой трагедии, не просто скомпрометировала себя. Она, эта полуправда, становилась в точном юридическом смысле преступлением, так как замалчивание или несвоевременное информирование создавало опасность для здоровья и жизни сотен тысяч людей,— преступлением, ответственность за которое несет политическое руководство СССР.
События в Чернобыле стали мощным стимулом для экологических движений по всей стране, принимавших явственно выраженную политическую окраску. На Украине и в Белоруссии, особенно пострадавших от катастрофы, появились общественные движения, обвинявшие центральные власти в «геноциде» населения этих республик.
Весна и лето 1986 г. были беспокойными, тревожными: взорвался реактор, в шести милях от берега в Новороссийской бухте в борт роскошного теплохода «Нахимов» врезался грузовой корабль, утопивший пассажирское судно. Уже первые итоги расследования свидетельствовали, что команды обоих судов нарушили все правила и наставленья по судовождению. Произошло то же, что и в Чернобыле: отсутствие дисциплины, мало-мальской ответственности...
В действиях Горбачева стала проявляться суетливость. С одной стороны, он выступал как общественный лидер, пользующийся поддержкой активной части общества. В апреле 1986 г. в Тольятти Горбачев провозглашает «перестройку всех сфер общественной жизни, перестройку в мыслях, делах, работе». Поддержка Горбачева явственно проявилась во время Всесоюзного съезда кинематографистов, состоявшегося в мае 1986 г.
С другой — он пытался по-андроповски выступать в роли борца с коррупцией в высших эшелонах власти и в республиках, и в Москве. 15 мая на заседании Политбюро он сообщил о потоке жалоб из Казахстана на тамошнего первого секретаря ЦК Д. А. Кунаева, который обвинялся в выдвижении на государственные посты своих родственников, в коррупции77 Спустя неделю Горбачев требовал усилить борьбу с коррупцией в Узбекистане, посмертно осудить действия Ш. Р. Рашидова.
До середины 1986 г. сохранялась идея «ускорения социально-экономического развития страны»78 Однако эта кампания начинает затухать. Исподволь, не очень явно, нарастали экономические проблемы. Бюджетный дефицит а СССР составлял в 1985 г. 17 млрд. руб., а в 1986 г. он вырос в 3 раза70 Осложнялись финансовые проблемы страны. Эксперименты с бюджетом, начатые вместе с антиалкогольной кампанией, привели к тому, что скрытым источником инвестиций в i:a- родное хозяйство становились повышение цен и рост эмиссии. 25% промышленных предприятий не выполняли планы, 13% были убыточны, зато на предприятиях накапливались так называемые сверхнормативные ценности — материалы, сырье, оборудование «про запас»; стоимость этих припасенных материалов составляла около 80 млрд. руб. по ценам 1986 г.80
В августе 1986 г. состоялась поездка Горбачева на Дальний Восток — во Владивосток, Хабаровск, Находку, Комсомольск-на-Амуре. Там ему пришлось столкнуться с тем, что «перестройка» до Дальнего Востока не дошла. «Чиновная знать,— утверждал Г орбачев,— инстинктивно или сознательно игнорирует перестройку»81. Именно там, на Дальнем Востоке, Горбачев начал публично обвинять «среднее звено» управленческой системы страны в недостатках, в саботаже. Выступая перед членами Политбюро после своего возвращения с Дальнего Востока, Горбачев жаловался, что печать замалчивает недостатки, народ с тоской вспоминает об Андропове, что кадры партии должны перестраиваться. Люди готовы участвовать в перестройке, говорил он, но уже говорят, «не пойдет ли на спад». Стиль местных организаций не меняется, остается консервативным82
Горбачев подверг резкой критике союзные министерства, экономические службы правительства, партийный аппарат. По его мнению, в стране нет политической оппозиции со стороны противников «перестройки», но есть консерватизм, косность. Вспоминая о заседании Политбюро 25 сентября 1986 г., Воротников отметил для себя, что именно тогда Горбачев провозгласил лозунг «бить по штабам»83.
Нарастали противоречия и в составе Политбюро. Они были всегда — спорили о том, как и что нужно делать, было соперничество за влияние и власть, споры между теми членами Политбюро, которые возглавляли Совет Министров СССР или РСФСР, и их «партийными кураторами», бывали, наконец, сложные межличностные отношения. Однако политические споры были великой редкостью.
На заседании Политбюро 27 октября 1986 г. при обсуждении вопроса о письмах, которые получал ЦК КПСС, вспыхнула настоящая политическая дискуссия84.
Горбачев проинформировал членов Политбюро о том, что в письмах содержится резкая критика нехватки продовольствия, люди возмущаются появлением коммерческих магазинов, где те же самые государственные товары продаются по повышенным ценам. Он сообщил, что на местах его обвиняют в создании собственного «культа личности». Раздражение у людей вызывало повышение цен на спиртные напитки и мясные продукты. «За 9 месяцев этого года в Центральный Комитет поступило 8 тысяч писем по вопросам торговли промышленными и продовольственными товарами,— сообщил Горбачев,— и 471 письмо по вопросам ценообразования, что больше, чем за весь прошлый год. Немало сердитых писем, обращенных ко мне лично,— продолжал Генеральный секретарь.— Вот, например, письмо из Ленинграда: "Мне, и не только мне, не нравится то, как Вы ведете внутреннюю политику. Слишком много слов! В каждом городе, куда Вы приезжаете, Вы говорите хорошие, правильные слова. Приятно слушать, но на деле-то ничего нет! Мы, что, стали жить лучше, стали работать лучше?.. То же и с Указом о борьбе с нетрудовыми доходами. Сначала схватились хорошо. А сейчас? С кем боремся? С теми, кто своим трудом выращивает овощи и фрукты. Зачем? А до тех, с кем действительно нужно бороться, руки не доходят..."
Или вот письмо без подписи из Москвы: "Ваши утопические проекты по спасению России доведут нас до полного разочарования в политике партии. Посмотрите трезво, до чего дошла страна. Кругом процветают коррупция и спекуляция. Это приведет нашу Родину к полной отсталости и преклонению перед капиталистическим образом жизни. И говорите "ускорение", "интенсификация", но это лишь голые, ничем не обоснованные слова. Великая держава все больше становится похожей на Русь, разоренную Батыем"...»
