Политическое руководство страны старело. А. П. Кириленко, много лет связанный с Брежневым, превратился в маразматика, у него началась атрофия головного мозга. Брежнева окружали его соратники, которые по возрасту не уступали ему,— Соломенцев, Тихонов, Громыко, Черненко, Кузнецов. Казалось, что в стране остановилось политическое время. Символом победы над временем стали появлявшиеся едва ли не ежевечерне на экранах телевизоров пошатывающиеся фигуры старцев, увешанных золотыми звездочками, поздравлявших друг друга с очередными юбилеями, награждавших и принимавших награждения, шамкающе зачитывавших с листков тексты своих коротеньких выступлений.
Феноменом начала 80-х стали слухи и сплетни о членах высшего политического руководства, их родных и близких. Больше всего доставалось Брежневу. Рассказывали о его фактической недееспособности, по стране гуляли многочисленные анекдоты. Один из таких анекдотов претендовал на своеобразное освещение всей советской истории. Рассказывали, что Ленин, узнав о строительстве железной дороги, подхватил на плечо шпалу и вместе с соратниками потащил ее на стройку. Сталин ничего не тащил — он ехал по новой железной дороге. Он ехал, а все вокруг тряслись. Хрущев, узнав, что рельсы кончились, приказал сзади дорогу разбирать и впереди прокладывать. Брежнев же в вагоне закрылся, приказал шторы опустить, а охране — вагон раскачивать, чтобы казалось, что едет.
Слухи о недееспособности Брежнева получили подтверждение — телевидение часто показывало престарелого генсека, не слишком утруждая себя задачей «подредактировать» его образ, и он представал перед страной таким, каким был,— старым, дряхлым, неадекватно реагирующим на окружающих стариком, окруженным свитой таких же развалин.
Еще более целенаправленный характер получили слухи о коррупции в ближайшем окружении Генсека. По всей стране рассказывали об аресте зимой 1982 г., в конце января, артиста Бориса Буряце, цыгана, певца Большого театра, по слухам — любовника дочери Брежнева Галины. При обыске в его доме были найдены бриллианты, принадлежавшие якобы Галине Брежневой. С нею связывали арест директора Госцирка А. Колеватова, у которого были обнаружены большие суммы денег в долларах и бриллианты. Это приводило не только к Г. Брежневой, но и к ее мужу — генерал-полковнику Ю. М. Чурбанову и к самому министру внутренних дел СССР Н. А. Щелокову2. В конце концов ответственным за все объявлялся сам Л. И. Брежнев.
Ползли слухи о первом секретаре Ленинградского обкома Г. В. Романове. Романов стал членом Политбюро в 1976 году, 53 лет от роду. В конце 70-х гг. Брежнев прочил его своим преемником на посту Генсека. Однако в начале 80-х гг. по стране шли рассказы о пышной свадьбе, которую ленинградский секретарь устроил дочери в залах Эрмитажа, где гости ели и пили на царских сервизах из фондов музея.
Не было ни пышной свадьбы в Эрмитаже, ни разбитых сервизов. Не было3 Но слухи свое дело сделали. Романов был скомпрометирован и устранен из гонки за пост Генсека.
В это же время пополз слух о бегстве сына А. П. Кириленко за границу. Достоянием слухов и сплетен стало известие о самоубийстве первого заместителя председателя КГБ СССР С. К. Цвигуна. Согласно слухам, его самоубийство было вынужденным и произошло из-за того, что он якобы настаивал на уголовном преследовании Г. Брежневой.
Зная о закрытости личной жизни высших руководителей страны, трудно не прийти к выводу, что утечка негативной информации была спланирована КГБ.
В мае 1982 г. Андропов оставил пост председателя КГБ СССР, сохранив фактический контроль за этой организацией, и стал «вторым секретарем» ЦК КПСС, официальным наследником Брежнева.
7 ноября, в день очередной годовщины Октябрьской революции, Леонид Ильич Брежнев с трибуны Мавзолея приветствовал демонстрантов. После демонстрации он уехал в загородную резиденцию, в охотничье угодье Завидово. Пробыв там два дня, он вернулся в Москву, точнее, на свою дачу в окрестностях столицы. Утром 10 ноября охрана обнаружила Брежнева умирающим. Полчаса офицеры охраны предпринимали попытки восстановить его дыхание. Первым прибыл Андропов, выслушал доклад охраны и ушел к вдове Брежнева. Следом за ним прибыл Е. И. Чазов, главный врач страны и лейб-медик главы государства, выслушал охранников и спросил: «Где Андропов?»4
Целая полоса отечественной истории закончилась со смертью Брежнева.
Сведения о его смерти только вечером этого дня стали известны партийным функционерам в краях и областях СССР. «10 ноября в 21.20 мне на квартиру позвонил начальник краевого управления КГБ Г. И. Василенко,— вспоминает В. И. Воротников.— Срочное сообщение, просил принять на квартире. Приехал. Сказал, что получил телеграмму — скончался Л. И. Брежнев. Мы сразу — в крайком. Пытаюсь связаться с ЦК по ВЧ (линии секретной правительственной связи.— Авт.) — никого нет. Или не соединяют. Дозвонился до М. В. Соколовой (сотрудница Общего отдела ЦК КПСС). Она говорит: ждите. И лишь в 22.30 мы получили официальную телеграмму в крайкоме: сообщение Политбюро о том, что 10 ноября рано утром скоропостижно скончался Л. И. Брежнев».
Продолжим цитировать В. И. Воротникова: «12 ноября 1982 г. Пленум ЦК в Свердловском зале. 10.00. Тихо. Все сидят. Вошли члены Политбюро: Ю. В. Андропов, Н. А. Тихонов, К. У Черненко, В. В. Щербицкий, А. А. Громыко, Д. Ф. Устинов, Г В. Романов, Д. А. Кунаев, В. В. Гришин, М. С. Горбачев.
Открыл Пленум ЦК Ю. В. Андропов коротким (15 минут) выступлением: "Партия и страна понесли тяжелую утрату. Ушел из жизни крупнейший политический деятель, наш товарищ и друг, человек большой души, преданный делу... Прошу почтить память Л. И. Брежнева минутой молчания". Далее говорит о роли Л. И. Брежнева, значении его для партии. О необходимости сейчас крепить единство. "Пленуму предстоит решить вопрос об избрании Генерального секретаря ЦК КПСС. Прошу товарищей высказываться"».
Член Политбюро К. У. Черненко, бессменный (с 1960 г.!) начальник личной канцелярии Брежнева, заведующий Общим отделом ЦК КПСС, объявил, что Политбюро поручило ему внести предложение избрать Генеральным секретарем ЦК КПСС Ю. В. Андропова, так как Андропов обладает марксистско-ленинской убежденностью, широким кругозором, выдающимися деловыми и человеческими качествами, хорошо воспринял брежневский стиль руководства.
Черненко, по замечанию Воротникова, всячески подчеркивал пристрастие Андропова к коллективной, коллегиальной работе. В ответном слове Андропова кроме ритуальных благодарностей за «избрание на такой высокий пост» содержалось весьма двусмысленное обязательство решать вопросы «по возможности коллегиально. Но не всегда к всеобщему удовлетворению...»5
Ю. В. Андропов: попытка возрождения коммунистического фундаментализма
Юрий Владимирович Андропов стал Генеральным секретарем ЦК КПСС в возрасте 68 лет6. Он родился в 1914 г. в Ставропольском крае. Закончив семилетку, работал киномехаником, активно участвовал в комсомольской работе. Учился в Рыбинском техникуме водного хозяйства; был матросом, помощником капитана на речных судах. С 1936 г. он стал профессиональным комсомольским, а позже — партийным работником, прошел путь от комсорга ЦК ВЛКСМ, первого секретаря Ярославского обкома до первого секретаря ЦК комсомола Карело- Финской республики и инструктора ЦК КПСС (с 1950 г.). Вскоре после смерти Сталина Андропов покинул ЦК. В 1954 г. он был направлен послом в Венгрию, где ему пришлось стать одной из ключевых фигур в подавлении восстания 1956 г.7 Несомненно, этот эпизод превратил Андропова, одного из многих послов, в человека, лично известного высшему политическому руководству страны.
Андропов стал членом ЦК в 1961 г., в ноябре 1962 г. его избрали секретарем ЦК КПСС, отвечавшим за связи с социалистическими странами. В июне 1967 г. Андропов сменил В..Е. Семичастного на посту председателя КГБ. Это означало, что Брежнев полностью подчинил себе политическую полицию, устранив из политической жизни одного из активных участников антихрущевского переворота. О повышении политической роли Андропова свидетельствовало то, что он был практически в то же время избран кандидатом в члены Политбюро.
