2 В тулупчиках старых с руном вологодским бараньим в лесах подмосковных мы лихо с тобой партизаним: вспугнём ли сороку, что тощие лисы наседку… просыплем снежок ли, схватясь за сосновую ветку… Пред Богом мороз завсегда за Россию предстатель, когда подступает к её деревням неприятель. Рассол огуречный бочонками хлещут при этом. И каторжный Федька палит во француза дуплетом. 1979 Колыбельная Снег поскрипывает нарами. На ветру лицо горит. Русь под новыми татарами крепко, крепко, крепко спит. Под татарами, под пытками говорливей немота. За скрипучими калитками золотая мерзлота. Пахнет углями угарными топка честного труда. Русь под новыми татарами спит до Страшного Суда. …Я тогда пред Богом выступлю, попрошусь к Нему на дно, красный путь слезами выстелю, чтобы с нею заодно. 1979 Лявля-73 Хорошо любовникам архангелогородцам по снежку скрипучему в Лявлю поспешать. Густо-перламутровым вяжущим морозцем наши губы склеило, сразу не разжать. Руки обожжённые в задубелых варежках не пора ли было нам тогда соединить, постучать в оконце приходского батюшки, стёкла в колком инее дыханьем затемнить? Крикнуть: «Здравствуй, батюшка, убиенный красными, покади погуще по пустым углам». Гласами духовными, смирными, неясными своды обветшалые отвечали б нам. Под обрывом ширилась Двина румяным глянцем. Льдины, словно в сумерки, уходили вспять. …Архангелогородочка теперь с американцем. Да и мне уж грешному давно пора бежать. 1979 Зимняя сказка Прозрачная яма со стенами тверди топаза в мерлушковых тучах открылась теперь до отказа. Там солнышко наше, которое малость поярче земли заснежённой, которая малость пожарче. В кудели мороза запутались ветви опушки, её веретёна, станки, челноки и коклюшки. Всё слаще и тише воркует сосна-голубица, на свежем ветру задубела её власяница. …Вот здесь бы лежал я под цоканье злого отряда, тачанкой отличного лишь от панургова стада, лицом костенея и снег собирая в охапку бессильной рукою, как гнусную красную тряпку. 1979 Стрешнево-69 Наша вина – в судьбе. Наши года – в гульбе. Наша беда – в ерше. Наши стихи – в душе. Чёрен гудящий лес, и холодно пивко. Кружится русский бес где-то недалеко. Только начнёшь: «Ети…» — чувствуя слабость ног, глядь, а уже в пути квохчущий воронок. То ли берут в кольцо, то ли отлов калек… Как освежил лицо красный вонючий снег! 1979 Ожидание Если вытянуть ельник в один гребешок $$$$$$$$$$$$$$$$$$$и вощёное солнце задуть, можно брюхом упасть в вологодский снежок, $$$$$$$$$$$$$$$$$$до медового марта уснуть… Если б в марте поглубже засесть в колее $$$$$$$$$$$$$$$$на не смазанных салом санях и очнуться на Пасху – когда к солее $$$$$$$$$$$$$$$идет пламя на красных свечах! Чтобы белые ночи варяжскую гать $$$$$$$$$$$$$$$$$освещали до самых корней. Чтоб кукушке по тысяче раз куковать $$$$$$$$$$$$$$$$$$на погосте во славу людей! Знать, не нам переждать, заберложась, беду: $$$$$$$$$$$$$в жилах кровь чересчур солона. Слишком тянет в оконце разгладить слюду, веря обетованному: ЖДИТЕ. ПРИДУ. $$$$$$$$$$$$$$Слишком наша душа не вольна… 1979 Апрель-79 Пространства России весною похожи на свалку на тлеющем ворсе холмов бархатисто-облезлых. Грачи с вороньём, сатанея, ведут перепалку. И мёртвые твари лежат у полотен железных, как будто закланные ветхим суровым законом за русскую зиму – к седмице Страстной, но бесстрастной: ни ночью, ни утром не слышно пасхального звона. Лишь ветер ворует окурок у девицы красной, в чьей зябкой головке недавнее грехопаденье едва заживляет надежда на встречу кого-то, кто б вместе с достатком и нежность имел, и терпенье. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. |
