— Не делай так больше. Я не так-то легко прощаю.

Он усмехается, и этот звук больше не кажется мне чужим.

— Никогда.

Обхватив его щеки, я приближаю его губы к своим, мягко и нежно целую его, а затем произношу:

— Я люблю тебя, Рим, и не могу дождаться, чтобы разделить с тобой дом, но…

— Но? — Он приподнимает бровь, глядя на меня.

— Но мы не будем жить в тех бетонных джунглях под названием «твоя квартира».

Ярко улыбаясь, Рим отвечает:

— Не волнуйся, у меня есть для нас квартира двумя этажами ниже. Новая и со свежим ремонтом.

— Ты такой хороший человек.

— Повезло тебе.

Рим целует меня, и хотя мы находимся посреди кофейни и, скорее всего, устраиваем сцену, мне всё равно. У него была репутация садиста и тирана, но в глубине души я знала, что он благородный джентльмен с наклонностями альфы, который поставит меня на колени.

И знаете что? Он весь МОЙ.

Когда Рим отстраняется, то вздыхает и прислоняет свою голову к моей.

— Боже, я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — Скривив губы в улыбке, добавляю: — И кстати, я не могу прожить и дня без твоих объятий и кишей. Умно, Рим. Очень умно.

Он застенчиво пожимает плечами.

— Кто знал, что Pinterest может помочь вернуть свою девушку?

ХАНТЕР

Я не могу даже смотреть на этих двоих. Они такие отвратительные.

Двое моих друзей: один, с которым я дружил полжизни, и вторая, потому что, ну, Рим влюбился в неё, и она офигительно классная. Я не мог удержаться, чтобы не стать другом Пейтон.

Она неотразима, и я тоже в неё влюблен, только не могу её трахнуть.

Это делает Рим, везучий ублюдок.

Внешне Пейтон выглядит как девушка по соседству, и я бы не стал её рассматривать, если бы пытался найти для Рима пару.

Брюнетка, в то время как ему нравились блондинки. Маленького роста, когда он предпочитал высоких.

Пейтон — полная противоположность всему, что, как Рим думал, ему нужно.

Не то чтобы он считал, что желает кого-то, непостоянный сученыш.

Потом ей пришлось сделать первый шаг и сказать, что она хочет с ним покувыркаться…

Дерзкая засранка.

— Почему ты просто стоишь там? Ты выглядишь странно. — Милый, но настойчивый голос Пейтон прерывает мои размышления.

— Я выгляжу странно?

— Да, ты выглядишь потерянным, и если ты не будешь осторожен, то уронишь этот комод прямо себе на ногу. — Она нетерпеливо постукивает ногой.

— И если ты это сделаешь, даже мысли не допускай ни на одну долбанную секунду, что для лечения этой травмы ты используешь мою страховку недвижимости. — Рим толкает меня другим концом тяжелого комода из красного дерева, который будет стоять в их новой спальне.

Мы находимся в их новой квартире — всего двумя этажами ниже той, где Рим жил раньше, и Пейтон заставляет нас таскать тяжести.

— Отдай мне должное, придурок. — Я поднимаю тяжелый деревянный комод, выдыхая. — Куда ставить? Я сейчас лопну.

Пейтон смеется, указывая на большую стену, примыкающую к их двуспальной кровати.

— Вот здесь будет хорошо, поставьте его по центру у стены. — Она показывает движением рук в сторону… вправо… чуть-чуть, а затем подает мне универсальный знак «стоп». — Идеально.

Эй. Я полностью за то, чтобы этот ублюдок переехал к любви своей гребаной жизни, но как, вашу мать, меня угораздило перевезти всё их дерьмо в мой единственный выходной?

Рим у меня в долгу.

Ненавижу такую херню; я бы лучше заплатил какому-нибудь студенту сто баксов, чтобы он занёс это барахло в мою квартиру.

Блин, иногда так хреново быть таким хорошим другом.

Рим опирается задницей о комод, скрещивая лодыжки и руки.

Изучает меня.

— Что ты делаешь сегодня вечером?

Сегодня суббота.

— Не знаю. Может, пойду куда-нибудь. Выпью рюмку или три.

Пейтон приподнимает брови.

— У тебя нет свидания?

Я смеюсь.

— Ты что, думаешь, у меня есть список цыпочек на быстром наборе, готовых и рвущихся на свидание со мной каждые выходные?

— Вау, — говорит она. — Я просто спросила. Не нужно защищаться. И к твоему сведению, тебе не стоит ходить по барам и напиваться в одиночку.

Обычно я так и делаю. Но почему-то после того, как я провел день с этими двумя отвратительными голубками, идея вернуться домой в свою холодную, темную квартиру не привлекает меня.

И Пейтон права, я не должен пить в одиночку.

Просто это выводит на новый уровень одиночество и отсутствие любви, и я не готов посетить это место в чистилище.

И всё же.

Забудьте об этом.

Поэтому я нацепляю улыбку, как делаю всегда.

— Ты шутишь? Дамы выстраиваются в очередь, когда я открываю дверь, компания мне не помешает.

Это ложь, которую я всегда говорю, чтобы они отвязались и оставили меня в покое насчет свиданий.

Это новое любимое занятие Рима и Пейтон, помимо публичных проявлений привязанности и совместного обучения игре в ракетбол.

Они должны и дальше гоняться за мячами и оставить мою личную жизнь к чертовой матери в покое.

— Не лги, Хантер. Ты несешь всякую чепуху, но мы все знаем, что ты врешь. — Пейтон самодовольна. — Ты, наверное, пойдешь домой и будешь смотреть мелодраму по Lifetime.

Близко. Скорее всего, это будет что-то на канале CW.

— Она шутит. Нам буквально наплевать, что ты будешь делать сегодня вечером.

— Рим. Будь милым. — Пейтон устремляет на меня своё прекрасное лицо, и я ёрзаю. Ненавижу, когда она так делает. — Что тебе нужно сделать, так это перестать валять дурака и…

— Найти себе хорошую девушку, я знаю. Бла-бла-бла. Ты говорила мне это миллион раз.

Пейтон ничуть не выглядит оскорбленной. Скорее, она смотрит на меня понимающим взглядом.

Всегда с ухмылкой.

— Знаешь, — медленно начинает она, обходя диван и направляясь на кухню. Здесь теплее, чем в старой кухне Рима — нейтральные тона и темно-синие акценты, приборы из нержавеющей стали и куча естественного солнечного света, — сестра Рима приезжает в город, может…

— Нет, — кричим мы с Римом одновременно.

Пейтон смотрит туда-сюда между нами.

— Что я сказала? Вы даже не дали мне закончить предложение…

— Ответ — нет. Неважно, что ты собиралась сказать.

— Я просто хотела сказать, что она приезжает в город, и было бы здорово, если бы вы…

— Нет.

Пейтон морщит лицо в ставшей уже привычной манере.

— Что с ней не так?

Ничего.

С сестрой Рима абсолютно всё в порядке, и в этом вся гребаная проблема.

Бейли Блэкберн — полная противоположность плохому; она — воплощение всего правильного, и мне не следует приближаться к ней ближе, чем на десять футов.

Я в шоке, что Пейтон предлагает такое.

— В последний раз, когда я видел Бэй, она участвовала в феминистском крестовом походе с несколькими подругами по колледжу, зареклась встречаться с парнями, отрезала половину волос и красила губы фиолетовой помадой.

Но.

Я случайно встретил её в интернете, и, ну, Бейли Блэкберн чертовски изменилась. Сильно.

Она еб*ть какая сексуальна. Нежная. Женственная.

Охренительно умна.

Раз или два я случайно просматривал фотографии, которые она выкладывала в купальнике во время недавней поездки на Гавайи. Я имею в виду — сообщение выскочило, и мне пришлось, бл*дь, уставиться. Не то чтобы я искал эти чертовы снимки.

— Да, нет. Она заноза в моей заднице.

Лжец.

— О. Ну, тогда не бери в голову. Мы можем найти кого-нибудь другого, чтобы показать ей офис.

Ещё раз?

— Что ты имеешь в виду, показать ей офис?

Пейтон избегает моего вопроса, её улыбка становится шире.

— Рим не упоминал об этом?

— О чем?

Мой партнер и лучший друг пожимает плечами, и мне хочется ему врезать.