Кстати, интересно, кто же они по статусу? То, что выше меня, понятно. На лайнеры класса «РИ» билеты могут позволить себе лишь самые состоятельные галактианцы. Причём не только из-за стоимости, но и пропускного режима. Если в твоём паспорте не стоит в графе социальный статус «А», ты даже не сможешь зайти в систему оформления билета.

Нет, до того, как я не задумывалась о том, что выпорола кого-то из галактической элиты, было определённо лучше.

Вернулась в комнату. Парень лежал так, как я его положила, что окончательно меня успокоило. Подняла с пола оставленный там несколько часов назад стакан с водой и забралась на постель. Скинула со лба мужчины уже ненужный компресс. Температура вроде пришла в норму. И растолкала накирийца.

На меня посмотрели мутными, совершенно нездоровыми глазами. Ясно, спихнуть на пол, забирая одеяло, не выйдет… Приподняв его голову, поднесла к губам стакан. Ага, сейчас, он же у меня такой послушный!

— Не отворачивайся.

— Я не хочу. Убери.

— Пей давай!

Стакан воды я в него всё-таки влила. Перегнувшись через накирийца, отставила его на тумбочку. Мужчина очень медленно, даже заторможено моргал, находясь где-то между реальностью и забвением. И смотрел на меня странно. А в полумраке ночного освещения всё вовсе выглядело каким-то нереальным. Особенно светящиеся золотистые глаза.

Отвела с его лица мокрую прядь волос. И задержала дыхание, когда он вдруг повернул голову, зажимая мою ладонь между щекой и подушкой. Пока я приходила в себя, мужчина ещё пару раз моргнул и наконец-таки заснул. Прижимаясь щекой к моей руке.

О, космос… Тихо выдохнув, осторожно забрала свою ладонь. Это, это слишком лично! Слишком трогательно! До приятного щекочущего ощущения в животе. И ведь он даже не соображал, что делал!

Вселенская дыра…

Отползла на самый край своей половины и, устроив голову на подушке, отвернулась.

Я не буду об этом думать. Не буду. Лучше вспомню о багах кода! Так, здесь тупейшая ошибка — пропишу завтра дополнительное условие проверки. А здесь, здесь надо подумать… Подумать… Подумать… Поспать…

Чтобы менее чем через час очнуться от нехватки кислорода!

Спросонья я совершенно ничего не поняла, кроме того, что что-то давящее на лицо не дает сделать вдох. Благо, инстинкты самосохранения сработали раньше магических рефлексов, и я куда-то ударила ногами и даже попала.

Давление исчезло, и я поспешила сесть. Кашляя, хватая воздух большими порциями, хлопнула рукой по датчику яркого света.

Зашипела от резанувшей по глазам боли, вызвавшей поток слёз. Но через пять секунд смогла различить сжавшуюся рядом с кроватью фигуру парня и валяющуюся подушку, которой он пытался меня задушить. Космический провал! Я ожидала подобного от накирийца, но никак не от него!

Рядом завозился, просыпаясь, накириец. Выпутался из одеяла, сонно обвел комнату взглядом и мгновенно напрягся. Парень смотрел на меня глазами побитого котёнка, что-то, заикаясь, бормотал. Плевать, что! Это уже перебор. К заднице метеорита такую жалость!

Рывком спрыгнула с кровати. Схватила за руку и потащила к двери. Бездна! Пожалела на свою голову! Выживать год среди отъявленных головорезов, чтобы он меня подушкой во сне придушил! Маленький гадёныш! Я не ожидала! Не ожидала! Моя комната — моя крепость. А выходит, и тут расслабиться не могу? Убью. Нет, не убью — верну Унуру, пускай дальше развлекается! Не удивлюсь, если он его порол за подобную выходку. Сейчас бы и сама ремнём по заднице надавала. Но нет! Это значит, что прощу, а я прощать не собираюсь!

Боль в голове, в спине и режущее жжение в лёгких полностью поддерживали разбушевавшуюся кровожадность.

Я дотащила упирающуюся жертву до середины комнаты, как меня поймал накириец. Обнял со спины, не давая двигаться дальше. Прижал к себе. От неожиданности выпустила руку парня. Тот, воспользовавшись моментом, уселся на колени и прижался лбом к полу рядом с моими ногами. Вот даже не пытайся меня разжалобить, паршивец! И хватит уже трястись, словно я тебя на кусочки режу!

— Убери, — дёрнула сомкнувшиеся на моём животе руки.

И вздрогнула от мягкого прикосновения губ к виску. Это прошило сильнее удара током. Выбило все мысли и эмоции, оставив пустоту. Чтобы заполнить её горячей волной последовавшего за этим хриплого шёпота:

— Как пожелаешь, только позволь успокоить.

О боги, почему меня так заводит его манера речи? Голос вибрацией коснулся чего-то внутри, обдав жарким теплом по всем нервным окончаниям. Словно на меня дыхнул дракон. Хотя, почему словно? Накирийцев ведь так и называют, но, уверена, за что-то другое.

Сглотнув, прикрыла глаза. Он прав. Действую на эмоциях, а ведь считала, что уже на них не способна. Но попробуй успокоиться после такого пробуждения!

До мозга не вовремя дошло, как близко была грань смерти, что запустило нервную дрожь всего тела. Сжав зубы, силой её подавила.

Парень затих у моих ног в унизительной позе, а накириец плавно убрал с талии руки, до последнего не разрывая прикосновение. Сейчас чувствовать его касания и дыхание приятно. Как-то по-особому приятно, расслабляюще и умиротворяюще. Не думала, что могу ощущать его так чутко, что могу дышать в одном ритме, перенимать тепло.

Прикосновение губ к плечу, к локтю, к животу — можно прочувствовать, как он перетекает в другую позу, опускаясь передо мной на колени. Посмотрела ему в глаза.

— Космос с два, он останется здесь после того, как душил меня, — спокойно сказала.

Ещё одно прикосновение тёплых губ, теперь к бедру. Но ожидаемого эффекта нет. Было только осознание, что накириец делает всё это ради своего друга. Возможно, ему даже противно. Не хотелось об этом думать.

Внимательный взгляд снизу вверх.

— Решать Вам.

— Но?

— Он не осознавал, что делает. Очнулся в темноте после кошмара и испугался. Его вины в случившемся столько же, сколько и Вашей. Стоило связать, предвидя последствия. Вы этого не сделали.

Сдержаться и не влепить пощечину было очень тяжело. Я ещё и виновата? Но впервые моя рациональная половина была на стороне накирийца, утверждая, что всё так, бездна пожри, и есть! А ещё наконец заметила, что кому-то по-прежнему нездоровится и лежать бы ему в постели несколько часов, а не бегать за мной по комнате.

Прикрыла глаза, скрипя зубами.

— Ремень принеси.

Уверена, у кого-то из них он непременно есть.

Мужчина медлил. Смотрел на меня, словно ожидая, что передумаю. Что? Сам же сказал, связать этого маньяка ночного! Начала тихо закипать. А накириец вдруг придвинулся и лёгким поглаживанием прикоснулся к ноге. И снова раздражающее осознание, что делает это ради мелкого паршивца.

— Прекрати меня касаться и живо принеси этот чёртов ремень!

Нет, я не повысила голос. Напротив, тембр ушёл в альт и похолодел.

Накириец отдёрнул руку. Досадливо поморщился, но поднялся и направился к шкафу.

Терпеливо дождалась, пока вернётся. Но, когда потянула из его рук принесённый ремень и встретила сопротивление, не сдержалась и рванула со всей силы.

Мужчина тут же упал передо мной на колени и склонил голову, скрываясь занавесью волос. И при этом я почувствовала разнёсшуюся от него волну ненависти. Да что такое, я не понимаю!

Мысленно сосчитала до трёх и, наклонившись, приподняла голову накирийца за подбородок. Он не поднимал взгляд на меня, но это точно не был жест уважения или страха, он просто не хотел на меня смотреть!

Поджала губы, отстраняясь. К бездне всю эту психологию! Какая мне в конце концов разница, что он хочет или чувствует? Спать осталось меньше двух часов, и я их бездарно трачу. Но только собралась отправить накирийца в постель, как он меня опередил.

— Если вы желаете, — взгляд на ремень, — выказать на ком-то своё испорченное настроение, могу им быть я? После регенератора повышена чувствительность. Боюсь, я не стану спокойно смотреть на то, как вы будете его пороть. Заверяю — не стану. Вам не понравятся последствия.