— Поэтому вы с Лизой поживёте в моей квартире, — отрезал Ву. — Я займусь уничтожением осиного гнезда, а наш дорогой аристо будет меня подстраховывать.

— И если ты слетишь с катушек, — подытожил я, — придётся заморозить хронопоток.

И, вероятно, убить своего прототипа.

Но этого я вслух не сказал, чтобы не травмировать Лизу. У девочки два отца, которых она одинаково сильно любит. Так что мы искренне надеемся, что до сражения друг с другом не дойдёт. Кто бы из нас не вышел победителем, в глазах дочери он проиграет.

Уличный шум в студию не долетал — качественная звукоизоляция.

Кондиционер работал мягко, ненавязчиво. В воздухе пахло грозовой свежестью и сосновыми иголками, что наводило на мысли о климат-контроле.

В моём мире за аренду такой квартирки китаец заплатил бы сумасшедшие деньги. Миллионы азиатов ютятся в клетушках, причём апартаменты в автономных комплексах с замкнутой инфраструктурой стоят в разы дороже, чем стандартные человейники. Я уж молчу про то, что часть города давно ушла под воду из-за разлива Янцзы.

— Эмиссары могут добраться и сюда, — заметила Брукс.

Я пожимаю плечами:

— В теории. На практике, у МОРа нет вычислительных мощностей, чтобы спрогнозировать темпоральную войну ещё и здесь. Думаю, Моноземля избежит вторжения в обозримом будущем.

— Обозримое будущее! — Кимберли закатила глаза. — Ты серьёзно?

Что ж, сарказм уместен.

В свете последних событий ни о какой «обозримости» речи идти не может.

— Короче, располагайтесь, — Макс сменил тему. — Лиза тут уже была, компом умеет пользоваться. Доставки, уборка, стирка, климат-контроль — всё можно настраивать под себя. Только следите за кредитной линией, чтобы она в красный спектр не съехала. Доченька, слышишь?

— Я знаю, пап.

— Давайте прощаться, — буркнул я.

Прозвучало зловеще.

Рейд мы готовили основательно.

С крупными денежными вливаниями.

Вы же не думали, что ломать защиту одного из богатейших концернов планеты Макс собирается в одиночку со своей консоли? Нет, мы не настолько глупы, чтобы рассчитывать на успех без команды.

Егор — ключевая фигура в нашей схеме.

Метаморф переместился в 2102 год, приняв облик Руслана, добрался до одного из тестировщиков МОРа, сожрал его и вновь сменил облик. За всем этим дерьмом мы наблюдали с помощью экрана, созданного кваргами в нашем доме. Экран реагировал на голосовые команды и показывал всё, что требовалось. В рамках вселенной, на которую его настроили, разумеется.

А теперь держитесь покрепче за что-нибудь.

МОР-2 будет создан в 2108 году. Над возрождением нейросети корпораты трудились в поте лица несколько лет — и все эти годы наш засланный казачок выполнял свою чёрную работу. Поэтапно внедрял протоколы, разработанные на Моноземле. Тем самым, конечно же, менял историю, которая необратимо переписывалась под нас.

Вы только вдумайтесь: пять долгих лет человек из нашего мира притворяется кем-то другим, ходит на чужую работу. Общается и дружит с незнакомыми людьми, осваивает новую профессию — и всё это добровольно, по собственному желанию. Стоит говорить, что Егору пообещал Голицын? Много чего пообещал, включая титул, герб и вознаграждение, которого и правнукам хватит. И даже этого, на мой взгляд, мало, ведь человек угробил пять лет собственной жизни на правительственную операцию. Для нас всё это выглядело, как сериал на перемотке. Прокручиваешь, залипаешь на острых моментах, смотришь дальше. И вы ошибаетесь, если думаете, что метаморфу не нужна мана. Ещё как нужна! Поддержание украденного образа требует скромных, но регулярных энергозатрат, как если бы волшебник постоянно разгуливал с активированной аурой. Организм способен восстанавливать силы во время сна или глубокой медитации, но боевой транс на моей Земле не работает. За пять долгих лет Егор несколько раз был вынужден вкалывать себе «аркс», который мы прятали в схронах.

Я бы не хотел оказаться на месте этого чувака.

Но без Егора весь замысел рассыплется как карточный домик.

Хорошо, у нас есть мужик, сожравший тестировщика, проживший часть его жизни и переделавший всю локальную сеть «Эскапизма» таким образом, чтобы адаптировать её для связи с внешними гейтами. Но ведь это не всё, правда? Нам просто позволили создать дверь и проложить к ней дорожку. А дверь, между прочим, заперта. Да и соваться внутрь без спроса опасно — в прихожей затаилась свора бешеных псов. Поэтому мы прикупили немного биткоинов в одном из параллельных миров, воспользовавшись ликвидными имперскими рублями. Биткоины сбросили на холодный кошелёк и переместили в 2108 год вместе с Максом, который подобрал команду профессиональных хакеров и перечислил им часть крипты в виде аванса.

Прикол в том, что последний биткоин добыт в 2100 году. Эмиссия — двадцать один миллион монет. И точка. Благодаря этому ограничению стоимость валюты взметнётся до шести миллионов долларов за штуку, но мы-то закупались СЕЙЧАС по более чем приятному курсу…

Логику вы поняли.

Каждый участник набега заделался долларовым миллионером, просто согласившись участвовать в нашей авантюре. Два битка на рыло. Вознаграждение, прямо скажем, нехилое. Идея была в том, чтобы обрушить на «Эскапизм» всё, что было в арсенале у этих ребят, отвлекая внимание от основного действующего лица — Макса.

Во всём этом аттракционе мне отводилась роль статиста.

Я присматривал за Максом и его оборудованием, параллельно отслеживая изменения на экране Шепарда. Успешное завершение миссии должно было привести к событийному цунами, которое захлестнёт «Эскапизм» и «Ростехно». До этого момента экран показывал набор бреда. Реальность, объяснил Шепард, крайне неустойчива, и сейчас ничего нельзя сказать наверняка.

В общем, моя работа начнётся в тот момент, когда Макс доберётся до облачного хранилища и получит информацию о Нуриеве. Нет, не так. Макс получит коды доступа к облаку, а я проникну внутрь и достану нужные сведения. С этой секунды за жизнь бывшего гендиректора никто гроша ломаного не даст.

Опять же — если.

Мы можем проиграть, и тогда придётся уматывать на Моноземлю. И далеко не факт, что местные власти не экстрадируют меня с Лизой и Брукс в Российскую империю с полным запретом на посещение своей реальности в будущем.

Макс подрубался к Высоким Сетям без кабелей, контактных устройств, шлемов и перчаток. Вживлённые в его плоть порты работали по принципу вай-фая — при наличии соответствующего софта. Программы загружались во вставки памяти, калибровка производилась автоматически. Поэтому для стороннего наблюдателя всё выглядело так, словно кибермансер откинулся в кресле и перестал реагировать на внешние раздражители.

Остаюсь в одиночестве.

Перемигиваются индикаторами дека и обеспечивающий связь с чужими реальностями гейт. По поверхности голографических развёрток ползут цифры, сменяют друг друга окна и графики.

Наливаю себе кофе из термоса.

Игра началась.

Шепард появился как всегда неожиданно.

Раньше теневик просачивался в дом через зону переменных вероятностей, но потом я объяснил ему правила человеческого этикета и научил стучаться в дверь.

Поднявшись на второй этаж, кварг осторожно заглянул в комнату.

Макс по-прежнему работал в режиме глубокого подключения.

— Как дела? — поинтересовался Шепард.

Мне стоило огромных усилий оторваться от темпорального дисплея.

— Он сражается.

— Как ты это понимаешь?

— Ну… долго объяснять. Просто поверь на слово.

— И какие у нас шансы?

— Неплохие, — отрезал я.

И вкратце пересказал чужаку события последних часов.

Группа хакеров, нанятых Максом, обрушила на сервера «Эскапизма» беспрецедентную DDoS-атаку, действуя из разных уголков планеты. Одновременно парни начали ломать один из банков, принадлежащих концерну. Создалась иллюзия охоты за счетами ВИП-клиентов, и служба безопасности концерна немедленно отреагировала. Около двух часов боевые утилиты наших подопечных сражались с фагами корпоратов, а затем в войну втянулись кибермансеры. Дождавшись удобного момента, Ву подрубился к виртуальному гейту, созданному внутри системы дата-центра Егором. Стабилизировал канал и начал подминать под себя ключевые узлы вражеской локалки. Тестировщик не сумел обнаружить уязвимость, а кибермансер, нырнувший в вирт, бесследно исчез. В реале он тоже исчез, за что огромное спасибо Егору.