Меня никогда так не били. Никогда…

— Нет! — от собственного крика звенит в ушах и я не замечаю, как дёргаю той самой ногой, которая до сих пор болит от укола.

Меня как током от боли прошибает от такого резкого рывка ей, но голой ступней со всей силы я бью Степану в пах, так, что он складывается почти напополам и воет невыносимо.

Я задыхаюсь, грудь словно обручем сдавливает. И лёгкие и сердце, что бьётся в агонии. Слёзы текут по щекам, нос горит от боли вместе с губами.

Ноги дрожат, я едва могу вскочить на них. И сразу же бегу к выходу из кухни, пока Степан не может меня схватить.

Вот только…

Прямо в проходе я налетаю на Елену.

— Ах ты дрянь, очнулась! — рявкает так громко, а затем хлещет ладонью по лицу так, что слабые ноги снова подкашиваются и я падаю в угол возле прохода из одной комнаты в другую.

Глаза застилают слёзы.

Это конец…

Она налетает на меня, подобно своему мужу, хватает за горло и сдавливает так, что я начинаю задыхаться.

— Не… надо… — умоляю едва слышно.

Но ей плевать.

Это действительно конец?…

Вот так всё и закончится?…

Я даже не увижу своего ребёнка?

— Марат… спаси… — снова умоляю, когда сознание уже практически полностью угасает.

Последнее, что я слышу, это безумный рёв.

Такой отчаянный… и знакомый.

Но я не успеваю осознать, чей он…

Проваливаюсь в темноту.

— Ангелочек…

Сквозь вату едва слышу одно слово. Но такое особенное…

— Пожалуйста, проснись… всё уже хорошо.

И голос такой знакомый… и тоже особенный.

Любимый, несмотря ни на что. Голос Марата.

Да… его… голос Марата…

Марата?!

Я резко распахиваю глаза и вдохнув, тут же начинаю громко кашлять. Мои лёгкие горят, просто безумно. А шея болит, словно её до сих пор сдавливают сильные пальцы Елены…

Глаза за секунду наполняются слезами, но даже так… я всё понимаю.

Мы встречаемся взглядами с Маратом. Это он. Даже сквозь слёзы, я уверена, это он.

— Марат! — в висках долбит болью, а в ушах звенит от собственного голоса. Не успеваю больше ничего понять, я вешаюсь на шею мужа и обнимаю его крепко крепко.

Эмоции бьют фонтаном. Всё моё тело трясёт, я громко рыдаю и повторяю имя мужа. Боюсь, что это всё просто мираж перед тем, как снова оказаться с Еленой в одной комнате.

Но надеюсь, что он правда спас меня. Услышал мой зов и пришёл на помощь.

Его руки обнимают меня в ответ, я чувствую, что он сам подрагивает от эмоций, не плачет, но едва держится.

Понимаю, что он безумно боялся не успеть.

— Как хорошо, что они ничего не успели сделать. Как хорошо, что ты цела, любовь моя. — шепчет прямо на ухо и чмокает меня туда же и ниже, целует шею, плечи, лицо, просто где дотянуться может. Короткие ласковые чмоки.

Всего лишь ночью я оттолкнула бы его, но сейчас лишь жмусь крепче и в очередной раз всхлипываю.

Не сразу, но вдруг осознаю, что мы сидим просто в какой-то траве, я на коленях Марата, у него сбиты костяшки просто ужасно, а позади тот самый жуткий, старый дом…

Вокруг него ходят какие-то мужчины. Вижу Громова, который что-то им командует… и…

Елену, Степана и… Анжелу. Первая дёргается, как сумасшедшая в конвульсиях, пытаясь так выдернуться из захвата. У второго вместо лица просто… ужас. А у третьей тоже разбит нос, губа и кровь на лбу. Они выглядят ужасно, но… жалко их не становится, после того, что я испытала.

Всех их троих скрутили и пересаживают с одной машины в другую, покрупнее. Как настоящих преступников…

Они ими и являются.

— Лера! — из мыслей выдирает голос Арины. Мы встречаемся взглядами, её зелёные глаза горят таким волнением…

Понимаю. Что так рада её видеть! Она подбегает ближе, но не совсем, потому что Марат моментально сжимает меня крепче в своих руках, будто боится, что я хочу уйти.

Но у меня нет ни сил, ни желания…

— Господи… Арина, я так рада тебя видеть… — бормочу и только сейчас замечаю, что мой голос хриплый от удушья.

Елена… я думала, она прекрасный врач и дружелюбная женщина. Но она оказалась сумасшедшим монстром, готовым пойти на всё ради своей дочери.

Надеюсь, её ждёт достойное наказание. Простить такое… я не могу.

— А я тебя! Мы скоро отвезём тебя в больницу, но сейчас вот, я принесла тебе воды… — Арина протягивает небольшую бутылку и я замираю всем телом, даже дышать перестав.

Просто смотрю на неё. Мы с ней хорошие подруги, я уверена в Арине, но…

Один вид бутылки с водой парализует меня страхом после того, что случилось всего из-за нескольких глотков тогда.

— Дай мне. — требует Марат, а когда получает бутылку от Арины, сам её открывает и отпивает немного, только после этого даёт мне.

Без слов, просто увидев мою реакцию, он всё понял? Или уже выяснил у Елены, как она меня поймала? Не знаю…

Но чувствую, что страх отступает. И воду я выпиваю. Сразу понимаю, что кровь с моего лица пропала, остались лишь гематомы.

Смотрю на Марата, он лишь переводит взгляд на грязные салфетки, смоченные водой и пропитавшиеся моей кровью в траве…

А себе даже костяшки не вытер.

Арина отходит. Вижу, она очень взволнована, хочет побыть со мной, но даёт мне время с Маратом. И я… очень благодарна.

— Я так рада, что ты… услышал мой зов. — тихо бормочу и прижимаюсь лбом к его плечу.

В глазах снова слёзы. Закрываю веки и они ручьём текут по щекам.

— Я не мог иначе. Не зря же я зову тебя ангелочком. Ты действительно как ангел. Ангел-хранитель, без тебя бы я давно загнулся. — Марат улыбается, вижу, что старается поднять мой настрой, обнимает крепче.

— Это я без тебя бы загнулась сейчас… — тихо бормочу, опуская глаза на наши руки.

Позволяю Марату сплестись своими пальцами с моими. Его тепло… оно необходимо мне сейчас так сильно, как если бы это был кислород.

— Это всё моя вина. Потому что на мгновение я оступился и позволил подумать другим, что мы больше не семья и можно действовать… умоляю, не сейчас… но хоть когда-нибудь. Прости меня.

Марат не даёт мне ответить, обнимает так крепко, ласково гладит по волосам, а затем внезапно говорит:

— Поехали отсюда. Ребята сожгут это место к чертям собачьим, чтобы и намёка на него в наших мыслях не было. А мы проверим, всё ли нормально с тобой в больнице и если можно будет, потом к твоей маме, есть вкусное мясо.

На губы сама собой просится улыбка. Поехать с Маратом к маме, есть вкусное мясо…

Эта та самая безопасность, которую я так хотела…

— Поехали!

— …Ты куда? — робко спрашивает Лера и крепко хватает меня пальчиками за ворот одежды.

Я понимаю, как ей сейчас страшно, но мне нужно закончить.

— Я сейчас вернусь, не переживай, ангел, просто дам указания людям.

До сих пор всего потряхивает от ужаса, который я испытал, когда скрутив Комарову и обезвредив несколькими ударами её мужа, увидел, что Лера так и не приходит в себя, а просто лежит на пыльном полу. Совершенно неподвижно.

Подумал, что не успел, что она…

Мой мир рухнул за секунду. Мне хотелось убить каждого. Елену, её мужа. И эту дрянь… Анжелу-Катю. Ведь не смотря на то, что делала это всё её мать. Идея была полностью её, я уверен.

Так "любит" меня, что решила уничтожить всё, лишь бы я был с ней. Просто одержимая психопатка.

Сейчас я до сих пор хочу убить её, её мамашу и отца. Даже когда Лера очнулась, это кажется мне единственным достойным наказанием.

Просто придушить их голыми руками за то, что они сделали с ней сейчас и делали все время до этого. Но…

Поступлю я по закону.

— Не оставляй одну… — молит Лера и её глаза снова наполнены слезами. Они срываются крупными каплями по щекам до подбородка и вниз. У неё разбита губа и на щеке уже проступает синяк.

В этом всём виноват я. Если бы не оступился… так радикально они действовать бы не рискнули…