Снова делает рывок к Артуру и бьёт его со всей силы кулаком прямо в нос! И тот взрывается в точно таком же бешенстве! Кидается уже в атаку, а не уходит в защиту.

И теперь они месят друг друга как настоящие звери в смертельной схватке.

— Прекратите! — они даже не слышит меня! Я хочу подойти и разнять их, но просто не могу, они зашибут меня и не заметят, — Да прекратите же!

— Что ты делал с моей женой в машине?! Отвечай, ублюдок. — Марат рявкает прямо в лицо Артуру, встряхивает его, схватив за ворот забрызганной алыми пятнами рубашки. Но вместо ответа Громов бьёт его лбом в лоб и они снова начинают махаться кулаками.

Дикари, самые настоящие! Мне становится дурно. Делаю шаг назад, так и держу руку на животе. Сердце бешено бьётся, а в горле паршивый ком, давит на самый корень языка. Меня начинает тошнить от одного вида этой драки и от противного запаха крови…

Я ничего не понимаю. Зачем он преследует меня? Я же сказала уже, он мне не нужен, я правда подам на развод. Он не верит и всю жизнь будет так лезть?…

И зачем они дерутся?! Артур защищается и отвечает.

А Марат… сам изменил, но мне не позволит? Он просто… просто…

— Какая к чёрту жена?! У этой бешеной бабы даже обручалки нет на пальце. Свали в туман, урод. — У Артура разбит нос и губа, но он всё равно лезет в драку.

— Кольцо не важно. Она принадлежит мне! Она носит моего ребёнка. Не смей претендовать на неё! — а у Марата уже начинают наливаться синяки на скуле и под глазом.

Делят меня, не спросив моего мнения. Раньше, когда я была младше, наверное, я была бы рада тому, что двое мужчин готовы за меня драться.

Но сейчас я чувствую лишь бесконечную усталость и разочарование. Им всё равно, что я думаю и хочу.

И ладно Артур, мне на него как-то плевать. Но Марат… он несмотря на всё… я ещё…

— Что вы тут устроили, кобели?! — на всю улицу разносится уже привычный воинственный вопль, отвлекающий от всего. Такой родной. Аринин.

Она только выскочила из своей машины и уже бежит ко мне. Или нет?

Она вдруг проносится вперёд и раскрутив сумку за ремешок, внезапео запускает этот тяжеленный снаряд прямо в двух диких мужиков!

И со всей силы сумка прилетает прямо в лицо Артуру, сшибая его с ног! А Марат аж замирает на месте, явно не ожидая этого. В шоке смотрит на поверженного противника. Арина тут же переключается на него, делая ещё несколько шагов вперёд.

— Чего с катушек съехал, а?! Ты ей изменил, она уже свободная женщина и может кататься с тем, с кем хочет! Ваш брак уже ничего не значит! — Арина загораживает меня, готова защищать и именно это мне и нужно сейчас. Я действительно недостаточно сильная. Не против своего мужа.

Устала. Я просто хочу спокойствия и безопасности. Поддержки и любви. Не предательства, а затем отношения, словно я вещь, которая должна принадлежать хозяину несмотря ни на что.

Я хочу быть обычной, счастливой женщиной.

— Снова ты, полоумная. Это вообще не твоё дело. — Беркутов закатывает глаза. Отряхивается от пыли и ещё непонятно чего и делает ко мне шаг, игнорируя Игнатову.

Кулаки Арины сжимаются, она уже готова влететь в драку, наплевав на всё.

Но внезапно мы все слышим полный восторга смех Артура. Каждый из нас переводит взгляд на него, на то, как он поднимается, трогает свою челюсть, куда прилетела основная тяжесть сумки. А затем он говорит.

— Я так и знал, что ты такая! Понял по твоим дьявольским глазам, стоило их увидеть на совещании! В них горит такой дикий огонь! — он…обращается к Арине? Смотрю на неё, но она тоже не совсем понимает.

А Артур уже хлопает по плечу Марата, будто они только что не дрались, а вполне себе давние друзья.

— Забирай свою бабу, я беру другую. Эту, она веселее.

— Кого ты там берёшь, кобель? — рычит Арина, ничего не боясь, но я наоборот, делаю шаг назад.

Беркутов и Громов переглядываются. Молча и совсем нехорошо. Так переглядываются те, кто объединился и что-то задумал.

И уже через секунду они делают одновременный рывок к нам! А во вторую я уже оказываюсь закинутая на плечо Марата!

— Пусти меня! Пусти! — сейчас я совсем не рада, как это было в ресторане с Артуром. Этого совсем не было в моих планах. Теперь я вырываюсь по настоящему, дёргаюсь и бью кулачками что есть мочи. Но по такой широкой спине это как горох об стену.

Марату хоть бы хны. Как и Артуру, который практически так же быстро расправляется с Ариной. Чёртовы мужики пользуются своей силой!

— Куда ты меня несёшь?! — верещу я.

— Да я тебя морду сейчас разукрашу, отпусти немедленно! — рычит Арина.

Как бы мы не сопротивлялись, как бы не кричали с Ариной на них, им плевать.

Громов уносит её к своей машине. А Марат уносит меня к своей.

Он закидывает меня в салон, только я хочу выскочить, как двери уже заблокированы. Мы остаёмся наедине.

А ещё через мгновение он садится за руль и на бешеной скорости увозит меня в неизвестном направлении!

— Остановись, Марат! Куда ты везёшь меня?! — Я бью по окну, дёргаю дверь, но естественно это бесполезно. Мы едем на бешеной скорости, двери заблокированы, да и ничего хорошего бы не было в том, если бы они сейчас открылись.

Но! Я просто не могу позволить ему увезти меня непонятно куда! Я не узнаю дорогу. Мы тут никогда не ездили!

— Ты слышишь меня вообще?! Марат! — я бью его по плечу.

А он лишь цедит ледянющим тоном, не терпящим никаких возражений.

— Замолчи. Доедем и поговорим. Не отвлекай от дороги. — его руки разбиты в кровь, его лицо в постепенно темнеющих синяках. Он зол. Невероятно. Челюсть крепко сжата. Он едва не скрипит зубами.

— Марат… — тихо зову его, глаза наполняются слезами, я дотрагиваюсь до ещё плоского живота и глажу его нервно. — Да ответь же!

Он игнорирует.

Я устала. Почему мы не понимаем друг друга? Так только сейчас или всегда было?

Я не знаю. Перевожу взгляд за окно. Глаза слезятся, но я вижу, что мы выезжает за город.

— Ты хочешь меня за городом закопать за то, что я тебе почти изменила? — горько смеюсь. Я не он. Я так не могу. Если я люблю, то это навсегда.

Он молчит.

— На мне нет бюстгальтера. — может он мне ответит, если поймёт, что всё было серьёзно? Хотя ничего я не хотела с Артуром. И вряд-ли захочу когда-то с кем-то ещё…кроме…

Он молчит.

— На мне кружевные чёрные стринги. — это ложь. Я ехала в ресторан, просто чтобы побесить Артура, просто испортить ему вечер. И бельё на мне самое обычное.

Он молчит.

— Это всё было для него, а не для тебя. И никогда больше не будет для тебя. Будут только другие. — никто мне больше не нужен. Но я вру, вру, вру.

А он всё молчит и молчит.

— Я ненавижу тебя! — сердце больно сжимается, дыхание сбивается, а с глаз срываются слёзы. Обжигают щёки, стекают вниз, к подбородку, срываются с него.

— Не отвлекай. — ни его голос, ни его лицо не меняются. Но он протягивает ко мне ладонь. Его сухие подушечки пальцев стирают влагу с моей щеки, после чего он давит на неё, заставляя отвернуть лицо к окну.

И в полумраке я тут же вижу, что мы проезжаем знакомые поля. Нет…мы не можем ехать туда! Нет! Только не туда…

Я моментально жмурю глаза и закрываю лицо ладошками. Хочу представить, что это просто сон.

Плач нахлынывает ещё сильнее, я громко всхлипываю и тут же прикусываю губу. Хочу представить, что это всё сон!

Сон! Сон! Сон!

Но это…

Это не сон. Это я понимаю, когда выхожу из транса, стоит машине остановится и хлопнуть двери Марата.

Я даже не заметила, как провалилась во времени и не заметила то, что мы уже приехали.

— Выходи. — он открывает мою дверь. И у меня больше нет выбора, я выхожу.

Свет фар освещает тёмную землю, зелёную травку и старый деревянный мостик.

Мы подходим к нему ближе, ступаем на него, от моих каблуков некоторые доски жалобно скрипят. Но они выдерживают нас двоих.

Здесь, сидя на краю мостка, он учил меня ловить рыбу, когда река была намного больше.