И вдруг… Ветки растущей на берегу ольхи шевельнулись, кто-то спрыгнул с дерева. Воровато оглядевшись, неизвестный стремглав бросился к лодке. Мальчики разглядели его: это был Лауринас.

— Видал, где его убежище? — прошептал Йонас.

— Не так уж он глуп, как все думают.

Парнишка, пугливо озираясь, стоял возле лодки. Потом он развернул ее и поволок к воде. Зайдя по колено в воду, снова поглядел на берег, словно сомневаясь в чем-то…

Ребята за кочкой лежали как на иголках: чего он тянет, пусть уж отчаливает поскорее…

Лаурас залез в лодку, устроился поудобнее и принялся, как в прошлый раз, беспорядочно махать веслами, сбивая верхушки рогоза. Лодка кружилась на месте, еле заметно отплывая от берега. Все же она удалялась. Когда суденышко очутилось в самой гуще прибрежных зарослей, Ромас не выдержал:

— Айда!

Друзья вскочили и помчались под горку. Лауринас сразу заметил их и встревожился: свесившись за борт, он глядел на воду, видимо собираясь вылезти и удрать. Но так и не вылез — очевидно, было глубоко. Тогда незадачливый гребец схватился за весла и попробовал грести назад, но лодка лишь развернулась боком и застряла. Поняв, что уплыть не удастся, подросток отложил весла и с невинной улыбкой стал дожидаться преследователей.

Добравшись до лодки, ребята перевалились через борт.

— Ну и что? — произнес Лауринас, продолжая блаженно улыбаться.

Йонас уже сидел на веслах и пытался вывести лодку из зарослей.

— Ну и что? — снова повторил парнишка.

— Ничего, — ответил Ромас.

Они выплыли в открытое озеро. Тут мальчик забеспокоился:

— Я хочу туда, — показал он в сторону берега.

— Мы и плывем к берегу, только на ту сторону.

Улыбка исчезла с лица мальчишки.

— На ту я не хочу.

— Мало ли что не хочешь…

— А зачем мы туда едем? — с любопытством спросил Лаурукас.

— Посмотришь, как мы живем, — ответил Йонас.

— Не видал я туристов, что ли? Вон их тут сколько каждое лето бывает…

— У нас для тебя есть кое-что. Может, сменяешь на клад, что ты у археолога взял?

— Клад? А что такое клад? — широко раскрыл глаза мальчик.

— Клад… Как бы тебе сказать?.. — протянул Ромас. — Ну это блестяшки такие, их на шею, на руки надевают. Они в амбаре лежали, в ящике. А ты взял и спрятал.

Лицо Лауринаса перекосилось от страха, серыми глазами он уставился, не мигая, на приятелей.

— Я ничего не брал! — вдруг закричал он.

— Мы точно знаем, что взял ты. Скажешь, где спрятал, поплывем назад и отпустим тебя. Договорились?

— Да не брал я ничего! — залепетал он. — Сами можете посмотреть.

— Где посмотреть?

Лауринас осекся, замолчал и уныло потупился.

— Так где же нам нужно смотреть, говори! — настойчиво допытывался Ромас.

Лауру́кас поднял голову.

— Там, на берегу.

На берегу он принялся озираться, словно впервые видел эти места. Пройдя немного вверх по склону, вдруг резко свернул в сторону, остановился в ложбине у валуна:

— Здесь.

Йонас отодвинул в сторону камень. Под ним находился настоящий тайник: края у стенки укреплены дощечками, дно устлано сеном. Йонас опустился на колени и принялся вытаскивать содержимое тайника. Чего там только не было: молоток, щипцы, костяная брошка, газовая косынка, циферблат от старого будильника, ножичек с пластмассовой рукояткой, археологическая лопатка и совсем новенький карманный фонарь.

— Откуда у тебя это?

— Возле колодца нашел.

— Ребята оставили, а ты, значит, «нашел»? — язвительно спросил Ромас. — Не знаешь разве, что чужое брать нельзя?

Вещи археологов они взяли с собой, а остальное положили назад и придавили валуном, как было.

— А теперь показывай, где ты еще свои богатства прячешь, — строго приказал Йонас.

Лауринас непонимающе посмотрел на него, упрямо повторяя одно и то же: «Больше у меня нет! Больше нет!» Возиться с ним не было смысла, и мальчики отпустили его. На всякий случай они внимательно осмотрели холм, попытались даже сдвинуть валуны, но эти детища ледникового периода прочно осели в земле.

Вернувшись к палатке, ребята рассказали Костасу о своем приключении. Вскоре из города, увешанные покупками, вернулись Калпокас с Зигмасом. Не ожидая приглашения, ребята принялись угощаться колбасой, булками, запивая все лимонадом.

Дожевывая последний кусок, Ромас спросил:

— Что в милиции сказали?

— Что они скажут? У них там всего-навсего один милиционер, да и тот в больнице лежит — ногу сломал.

Ромас выложил перед археологом найденные в тайнике вещи.

— Лопатка? — удивленно воскликнул тот. — Откуда она у вас?

— У нас тут и фонарик, и ножичек, и косынка… Помните, у ваших ребят пропали?

Перебивая друг друга, мальчики рассказали о встрече с Лауринасом. Вначале Калпокас с живым интересом слушал их, но под конец приуныл.

— Видно, не видать мне больше клада, — огорченно произнес он.

Ребятам от души стало жаль этого хорошего человека. Но чем они могли помочь ему?

Археолог уплыл. Немного погодя появилась с покупками Лайма.

— Зигмас, а я тебя в городе видела с каким-то бородатым.

— Чего же не подошла?

Девочка улыбнулась и обратилась к Ромасу:

— И вас с Йонасом видела, возле того берега. С обрыва лодка ваша такая крохотная кажется — как скорлупка!

— А еще что видела? — с иронией спросил Йонас.

— Вот возьму и не скажу, хотя тебе-то должно быть не все равно.

— Ладно, говори уж!

— Юргиту видела — ягоды в лесу собирает.

— Где?

— Там, возле болота. Как на откос заберешься, влево сворачивай.

— В самом деле, почему бы мне не сходить по ягоды? Сил нет, как ягод захотелось!

Лайма расхохоталась, а Ромас сказал:

— Отложи это дело на завтра, сейчас нам Костаса плавать научить надо.

— Неужели не умеет? — удивилась Лайма.

— Не умеет, — подтвердил Ромас. — И главное, учиться не хочет.

— Скажешь тоже… Вовсе я не против… — неохотно оправдывался Костас. — Только ведь можно и в другой раз, не обязательно сегодня.

— И то верно, — подхватил Йонас, которому не терпелось помчаться за ягодами, — ведь можно и на другой день отложить.

— Ну уж нет. Раз решено, — значит, решено, — твердо произнес Ромас. — Так можно без конца откладывать. Пошли!

Мальчики отправились раздеваться. Костас сидел с видом обреченного.

Лайма подошла к нему и тронула за плечо:

— Не расстраивайся, Костас. Все равно нужно научиться.

Почувствовав, что Костас стесняется ее, Лайма подхватила корзинку и скрылась, а он разделся и забрел по колено в озеро. Затем лег животом на воду и принялся молотить по ней руками, поднимая столбы брызг.

— Да ты поглубже зайди! Не бойся, мы ведь рядом, — подбадривал его Ромас.

Мальчики зашли по грудь и встали полукругом, прикрывая проход в глубокое место.

— Теперь иди к нам, отсюда поплывешь к берегу сам.

— Ничего себе! В такую глубину!

— Да не бойся ты! Самое главное — побороть страх.

Костас повернулся к ним спиной и, пятясь, продолжал заходить все глубже. Погрузившись по пояс, стал взмахивать руками, подражая пловцам и понемногу приближаясь к берегу. Выйдя на сушу с сияющим лицом, он закричал:

— Уже научился! Все!

Ребята расхохотались. Ну не странно ли — не уметь плавать, когда, кажется, сама вода держит тебя: остается только взмахнуть несколько раз руками — и ты очутишься в любом месте.

— А ну попробуй еще!

— Так ведь я уже умею!

— Ладно, умеешь-умеешь, но все равно не повредит еще разок повторить.

Костас вновь и вновь залазил в воду и по дну выкарабкивался на берег. Поняв, что ничего из этого не получится, Ромас и Йонас взялись за руки, а Костасу велели лечь поперек. Так они потихоньку двигались, а товарищ отчаянно молотил по воде руками и ногами. Казалось, у него выходит совсем неплохо, но стоило ребятам разжать руки, как Костас камнем шел ко дну.

— Эй, Зигмас, тащи ремень! — крикнул Ромас. — Мы сейчас его опояшем, будет удобней. Меня так отец когда-то учил.