И самое главное – по сравнению с экзаменационными отделениями, в подразделениях регистрации не так много «кормящих статей» – «пожертвования» автовладельцев чаще связаны с ускоренным рассмотрением документов, или услугами «удаленного оформления диагностических карт», или оперативной выдачи дубликата госномера. Как говорится, любой каприз…

– Ты подумай, но сначала скажи – Егорка-то наш тянет лямку? Месяц почти работает.

Степан понимал, для чего Меркулов спрашивал про Егора. Но ответил, как есть:

– У Клыкова хорошо получается осваивать программное обеспечение. Вынужден признать, в чем-то он разбирается даже лучше меня. Но формулировки и другие детали документов пока требуют доработки.

– Сам переделываешь за него?

– Так сотрудника не вырастешь, а избалуешь. Исправляет под мою диктовку.

– Видишь, а ты месяц назад мне тут рычал, что он твой тест не сдал. Тебе закон дает три месяца, чтобы посмотреть на человека, а там хочешь увольняй, хочешь – оставляй, – Альберт Сергеевич встал из-за стола. – Ладно, еще раз обмозгуй, завтра скажешь.

Практически всю оставшуюся часть дня старший лейтенант пробыл в раздумьях – почему Меркулов решил предложить ему новую должность? Может, он каким-то образом прознал о намерениях Клыкова и Казначеева, и решил выставить амбразуру? Словно загнанный в угол человек, размахивающим свежим куском мяса перед собакой, которую только что ударил.

Или может хватит во всем видеть подвох, и нужно хватать шанс, пока госпожа Удача протягивает тебе руку? Почему нельзя просто предположить, что ТЫ ДОСТОИН этой позиции? Тем более, что здесь не прослеживалось подводных камней, разве что у Меркулова будет «свой человек» в отделении регистрации машин, и когда-нибудь он сможет законно сделать тюнинг на свою «Элантру».

Может, к черту весь этот план?

Где-то за пару часов до конца рабочего дня Степан снова заглянул (вернее, чуть ли не вламывался) в кабинет к Меркулову. Начальник отделения заканчивал с кем-то говорить по телефону, и после завершения звонка вопросительно посмотрел на Степана.

– Что, Степка, надумал?

– Альберт Сергеевич, а где Егор?

– Он отпросился у меня пораньше, я его отпустил. Не говорил тебе?

– Никак нет.

– Если нужен, только скажи – вызову очкарика обратно.

– Я не о том, – Степан закрыл кабинет изнутри и сел на ближайший к Меркулову стул. – Может, мне показалось, но за час до ухода он обсуждал по телефону встречу с какой-то Кирой по поводу «Мазды».

***

После озвученного доноса Альберт Сергеевич погрузился в шоковый транс, высматривая в стене условную точку. Степан пытался одернуть его на землю, и чуть тряхнул по плечу.

– Погоди, – не отводя взгляда, пролепетал Меркулов. – Хочешь сказать, что Егор разговаривал с сестренкой Леши о машине одного из ваших гонщиков?

– Очень похоже, что голос девушки из телефона принадлежал именно ей.

– Больно хорошо ты расслышал для телефонного динамика… Может, он говорил с другой Кирой? Мало ли сколько у нас Кир живут в России.

– Это да, вот только российские Киры не так часто обсуждают серые «Мазды». На Вашем месте я бы полюбопытствовал, о чем Егор и Кира хотели поговорить на утилизационной площадке сегодня вечером.

– Предлагаешь наведаться?

– Это как минимум. Помнится, Вы говорили, что Егор Вам показывал прощальное видео с «Маздой» …

– Какое видео? А, да, было такое, но я его потом удалил – мало ли кто будет потом телефон прочесывать.

Альберт Сергеевич расспросил Степана о времени встречи. Казначеев сообщил, что они хотели увидеться на той же площадке, где в свое время команда «Ночных всадников» избавилась от своих машин.

Но вот загвоздка – начальник отделения не мог вспомнить, где конкретно находился пункт приема металла.

– Степ, скажи адрес этой вашей свалки.

– Адреса у меня нет, Тихон присылал мне координаты на второй телефон.

– Ну так включи второй телефон.

– Вы забыли? Я избавился от него, когда шло расследование.

– Улицу помнишь?

– Красноярская улица. Но там не так просто найти въезд.

– Хорошо, контакты ребят есть, кто на месте работает?

– Все договоренности были через Тихона, – Степан чуть прищурил брови. – Может, лучше позвонить ему?

Альберт Сергеевич сделал глубокий выдох.

– Этот засранец еще тогда перестал на связь выходить. Может, за ум взялся… Попробуй, вдруг дозвонишься.

«Вряд ли покойник сможет уже за что-то взяться», – усмехнулся про себя Степан.

– Я поеду с Вами, покажу дорогу.

– У тебя время, я смотрю, есть по вечерам кататься? Мне завтра отчет по сдавшим с утра нужно в управление отправить.

– Не переживайте – приеду пораньше и все закончу. К тому же, если Вы застанете Егора одного, он начнет все отрицать. Якобы Казначеев не так понял, и никакой встречи с Кирой не было. А я смогу заставить его все признать.

Меркулов снова сделал выдох, бегая глазами по столу под аккомпанемент отстукивающих пальцев.

– Ладно… В 19:00 подходи к «Штольцу», а оттуда уже вместе двинем.

Степан подошел к любимому кафе правоохранителей в назначенное время и место, откуда они направились к «Элантре» Меркулова. Шеф еще раз уточнил у него название улицы, и впал в печаль, когда увидел в навигаторе полчаса езды.

– Не могли что ли поближе площадку найти? – негодовал он.

На протяжении всей поездки по Щелковскому шоссе Меркулов и Казначеев практически не разговаривали. По лобовому стеклу начали отстукивать капли дождя, и Меркулов включил автоматическую работу дворников. При подъезде к светофору на пересечении с 9-й Парковой улицей, Альберт неожиданно спросил своего сотрудника.

– Степ, ты считаешь меня плохим человеком?

Вопрос застал Степана врасплох – его мысли были заняты совсем другим. Он потянул несколько секунд, переспросив своего руководителя.

– Да, плохим, – ответил Меркулов.

– Я думаю, что такая семья, как у Вас, не может быть с плохим человеком. Хотя Вы и не брезгуете возможностями обеспечить себе лучшую жизнь, Вы все-таки учитываете интересы своих близких и сотрудников.

– Спасибо за честность, Степка. Надеюсь, что за мою жадность не придется платить моему окружению…

– И сколько Вы еще планируете пользоваться…возможностями начальника отделения?

– Дочка сейчас третий курс оканчивает в Сеченовке, на глазного врача учится. Я тебе говорил, что ей 3 или 4 балла на бюджет не хватило? Вот и считай – два года учебы, и потом еще ординатура. Жена работает, но с ее достатком особо не разгуляешься. Тут еще и автошкола прибавилась… Сначала думал – зачем ей туда ходить, могу и сам научить, и права сделать можно… Потом решил, что нет, пусть ходит, обкатывает, как и все остальные. Лучше доплачу.

– То есть, все эти… пожертвования идут на оплату учебы и автошколы Вашей дочери?

– Практически – да. Сам видишь, мы с тобой на «Элантре» едем, а не на «Крузаке».

Что это сейчас было? Сеанс покаяния? Попытка вызвать к себе жалость? В чем-то Меркулов был прав – он не купался в роскоши, покупал одежду и продукты в обычных магазинах. Из курортного отдыха мог позволить себе разве что 2 края – Краснодарский и Ставропольский.

Степан не стал дальше поддерживать разговор, поскольку до входа в кладбище для машин оставалось несколько сотен метров по прямой. За три года здесь практически ничего не поменялось, разве что исчез рекламный плакат «Автомойка. Шиномонтаж».

– Тебе не кажется, что здесь как-то на виду у всех? Два дома жилых, столбы фонарные. Да еще и на перекрестке.

– Что имеем. Не каждый день здесь гонщики пригоняют машины на утиль…

«Элантра» подъехала впритык к зеленым воротам. Миша не оставлял без внимания технологические новшества в своем маленьком царстве – если раньше в эти ворота приходилось стучать, то теперь здесь установлен входной звонок. Степан вышел из машины и нажал на него.

Из-за моросящего дождя Степан не услышал приближающиеся шаги Миши, когда он подошел к воротам. Тот отодвинул заслонку для глаз и вопросительно глянул на старшего лейтенанта.