А задумал Кутепов задачку отнюдь не простую. Он решил не только защитить Петрову от нападения маньяка, но и непременно поймать падлюку, так сказать, с поличным на месте преступления.

Имелся у бывшего участкового такой пунктик — он непременно хотел поквитаться с этой мразью лично, видя в нем квинтэссенцию всех встреченных им по роду службы преступников такого рода. Но еще больше хотелось Кутепову проверить теорию о схожести карты запахов у однотипных преступников. На кафедре, которую он покинул несколько лет назад по независящим от него причинам, оставались преподавать его коллеги-кинологи, которые упорно продолжили разрабатывать эту самую теорию. Вот им-то он и хотел преподнести неожиданный сюрприз, на личном примере продемонстрировав работу теории на практике.

Возможно, со стороны это выглядело слишком уж самонадеянно, но по-другому Василий Иванович не мог. Будучи по жизни человеком упертым, давным-давно он принял для себя за аксиому одно важное правило: «Не боги горшки обжигают».

«Все новое и полезное в этом мире создано руками обычных людей. Пусть и упорных тружеников, но именно обыкновенных людей, имеющих мечту», — искренне считал он.

И у него такая мечта была. Точнее, даже две.

Первой мечтой было доказать на деле теорию идентичности карт запахов у преступников со схожей психопатологией, к которым относились серийные маньяки. А второй — точнее это была даже не мечта, а цель всей его жизни, — являлось завершение одной сугубо личной истории. Его задумка была настолько необычна и, возможно, сложно осуществима в реальности, что порой он и сам в нее не верил.

И все же, несмотря ни на что, он верил и надеялся, а потому терпеливо ждал. Василий ждал, когда после многолетнего заключения будет амнистирован и выпущен на свободу тот самый убийца, что много лет назад лишил его жены.

Для него он задумал суровую и непростую месть. Кутепов задумал подстроить все так, чтобы перед смертью этот «огрызок» человека — а иначе он его и не воспринимал — смог на собственной шкуре испытать все прелести того, что он когда-то совершил с его любимой супругой.

Но об этом народный мститель старался пока не думать. Отдавая дань сну не более четырех часов в сутки, он страстно желал для начала осуществить первую мечту — доказать теорию карты запахов.

— Герда, сидеть, — отдал Кутепов собаке короткий приказ.

Затаившись за стволом старого клена, он пристально наблюдал за красным «Фордом» с тонированными стеклами, который, притормозив около обочины, медленно съезжал в сторону рощицы, аккурат напротив автобусной остановки.

Этот автомобиль Василий Иванович заприметил уже давно. «Фокус» довольно часто мелькал на трассе, только до этого дня еще ни разу не съезжал в этом месте в лесопарковую зону. А сегодня это был уже второй такой эпизод.

Машина неспешно скатилась на грунтовку и скрылась за деревьями. Сейчас их разделяло не больше двухсот метров. Разница была лишь в том, что Кутепов отлично видел авто, а вот водитель заметить его и Герду не мог: они были надежно укрыты майской листвой на противоположной стороне дороги в кустах за остановкой.

— Герда, — Василий сделал собаке особый знак, после чего осторожно двинулся вдоль кустов.

Он знал, если проберется вдоль зарослей еще метров пятьдесят, то окажется в месте, где шоссе делало небольшой поворот. Там можно было незамеченным пересечь шоссе. А учитывая, что время шло к девяти и уже смеркалось, успех задумки был гарантирован.

Очутившись на другой стороне дороги, Кутепов огляделся. Прячась за деревьями, он осторожно, короткими перебежками, двинулся в направлении рощицы. Именно там, еще в первый день по приезду он обнаружил потаенное местечко между деревьями, где Герда среагировала на присутствие следов маньяка.

Осматривая его не раз, Кутепов признавал, что преступник очень грамотно подошел к выбору места наблюдения. Оттуда открывался отличный обзор и на автобусную остановку, и асфальтовую дорожку к входу в гостиницу.

«Наверняка, маньяк планирует напасть на Юлю, когда та окажется в одиночестве на автобусной остановке. Автобусы здесь ездят нечасто, а Юля порой задерживается допоздна, — рассуждал Кутепов. — Если осторожно подкрасться сзади, затем затащить девушку в кусты, где припрятана машина…»

Василий прикинул, сколько на это могло уйти времени.

«Похоже, именно здесь он и собирается напасть, — заключил бывший участковый, осторожно выглядывая из-за дерева. — Уж не сегодня ли?»

Но ровно в том самый момент, как его голова показалась из-за ствола, из ближайших кустов вынырнул светловолосый мужчина высокого роста. Заметно прихрамывая на правую ногу, он проковылял к машине, открыл дверцу, и одним неловким движением плюхнулся на водительское место. Бережно, как что-то очень хрупкое, водитель Фокуса обхватил свою правую ногу и осторожно втянул ее в салон.

— Ааа! — приглушенно вскрикнул незнакомец, и до Кутепова донеслось, как он грязно выругался вслух.

Щелк!

Хрустнула сухая ветка под ботинком сыщика, эхом отозвавшись в вечерней тишине.

Кутепов нырнул обратно за дерево и прижался к шершавой коре.

«Да у него же нога травмирована! Вот почему он давно не появлялся! — осенило его. — А может, прямо, сейчас и задержать его? Хотя, нет, доказательная база слабовата. Надо ловить с поличным».

Подумать о большем он не успел. В тишине раздался хлопок закрываемой дверцы, машина завелась и двинулась задним ходом по едва заметной колее между деревьями.

«Форд» быстро приближался. Вот он проехал еще пару метров, еще…

Облаченный в камуфлированную форму военного образца Кутепов понимал, что в наступивших сумерках практически незаметен для водителя, а потому решил рискнуть. Едва автомобиль поравнялась с ним, он осторожно высунулся из-за дерева и бросил короткий взгляд на водителя.

Даже мимолетного осмотра ему хватило, чтобы понять, что его предположения верны. Вне всяких сомнений это был тот самый маньяк, напавший на Юлю в парке.

Судя по описанию, которое она дала, преступник с тех пор явно поменял внешность. Он отпустил усики и бородку, да и волосы у него теперь были не столь белы. Только свой высоченный рост, заставлявший его сутулиться на водительском месте, спрятать он не мог.

Напряженно вглядываясь в зеркало заднего вида, долговязый незнакомец деловито подруливал баранкой, стараясь не зацепить торчащие со всех сторон сучья деревьев и ветки кустарников. Вскоре он выехала из рощицы, развернулся и, вывернув на шоссе, стремительно умчалась в направлении Сокольников.

«Интересно, куда же он поехал? Неужели задумал перехватить Юлю на автобусной остановке или около станции метро? — Кутепов ощутил, как напряглись его кулаки. — Нет, это вряд ли… Там по вечерам полным-полно народу. И все же Юлю предупредить следует…»

Он достал мобильник и сделал звонок.

«Телефон абонента выключен, или находится вне зоны действия сети…» — услышал он в трубке.

«Черт! В метро, наверное, сейчас едет…» — сплюнул от досады сыщик.

Он перешел дорогу, пробрался сквозь кусты и, подойдя к ожидающей его собаке, с досадой бросил вслух:

— Эх, Герда, что же нам делать? А вдруг он решится напасть на нее в людном месте? Ведь в парке средь бела дня не побоялся?.. А вдруг он уже вошел в такое состояние, когда критика на нуле? Я ведь, в конце концов, не судебный психиатр, а лишь кинолог со стажем…

Василий Иванович вздохнул и погрузился в тяжелые раздумья. Пройдясь рукой по коротко стриженым волосам, он огладил усы и бороду, а затем по давней привычке коснулся кончиками пальцев шрамов, надежно скрытых растительностью на лице. В минуты, когда ему было особенно трудно принимать решение, это мимолетное движение пальцев вдоль бугристых рубцов всегда его отрезвляло. Старые шрамы были напоминанием о том времени, когда он перешел свой Рубикон, навсегда погрузившись в аскету одинокого странника. Уродливые борозды на щеках да медный крестик на груди — вот и все, что осталось у него от прошлой жизни