Юля послушно опустила веки и легла поудобнее.

— Пятнадцать…

В тот же вечер у них состоялся откровенный разговор.

— Вот, Юля, теперь мы можем спокойно обо всем поговорить и обсудить твои детские психологические травмы, — чуть уставшим голосом произнесла Мария Сергеевна. — Если ты этого, конечно, хочешь…

— Конечно! — бодро ответила Петрова, хотя и ощущала себя выжатой как лимон.

— Но учти, ты это делаешь добровольно, — Зорко голосом выделила слово «добровольно», — безо всякого принуждения с моей стороны. Поверь, это очень важно, потому как свободный выбор для тебя, как личности, является залогом полной победы над недугом.

— Да, Мария Сергеевна, несомненно, — горячо заверила ее молодая врач. — Я подтверждаю, что хочу поделиться с вами тем, что обнаружила в своих детских воспоминаниях. Да если бы не вы, то я бы всю жизнь с этим так и жила. И еще неизвестно какие сюрпризы мог бы мне преподнести в будущем этот камень в душе.

И она подробно рассказала о том страшном дне, который в буквальном смысле слова перевернул с ног на голову ее безоблачную детскую жизнь.

На дворе стоял конец июня одна тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года.

Вернувшись с родителями после долгой прогулки по городу в квартиру к родне, она в полной мере ощутила насколько проголодалась. К тому же их уже ожидал накрытый по всем русским традициям праздничный стол. Ломящейся от домашней снеди, начиная от простых холодных закусок, заканчивая обязательным атрибутом летнего сезона — окрошкой. Он так и манил гостей своими волшебными ароматами. И, конечно же, все это гастрономическое эльдорадо взрослым рекомендовалось употребить под холодную, только что из морозильника, водочку для мужчин или охлажденное красное полусладкое вино для женщин. Для детей был приготовлен вкуснейший вишневый компот.

Застолье было в самом разгаре, когда заскучавшей восьмилетней Юле пришла в голову идея отправиться на прогулку в местный двор. Ее двенадцатилетний троюродный брат Леха уже как час гонял мяч с ребятами на дворовой футбольной площадке.

— Мам, я хочу гулять, — стала она выклянчивать прогулку. — Мне скучно.

Подвыпившие и развеселившиеся родители, которые, как ей казалось, все никак не могли наговориться с родней, посчитали эту идею отличной. Мать вывела ее на улицу и попросила брата Леху присмотреть за сестренкой. Благо квартира родственников находилась на третьем этаже пятиэтажки, а все окна выходили во двор.

Леха идею присматривать за маленькой сестрой принял с явной неохотой, но отказывать родной тете не стал. Зато, как только она ушла, сразу же забыл про данное ему поручение. Да и как он мог помнить про сестру, когда за время его отсутствия дворовая команда, за которую он играл, стала продувать в два мяча.

— Юлька, вон там у нас есть песочница, иди туда и играй, — безапелляционно распорядился сорванец и рванул на футбольное поле.

— Я тебе что, малявка? Межу прочим, в первый класс иду, — возразила она, но ее уже никто не слушал.

Обиженно поджав губки и не найдя чем себя занять, Юля отправилась в песочницу, в которой играли еще две девчушки, примерно ее ровесницы. Общительная Петрова быстро нашла с ними общий язык и уже через десять минут считала тех чуть ли не лучшими подругами.

Играть решили в дочки-матери.

Время за игрищами летело быстро и незаметно. Юлина мать, пару раз выйдя на балкон и проверив, где находится дочь, через некоторое время, видимо, окончательно успокоилась, а потому последние полчаса не появлялась. Леха же, завершив игру в футбол, двинул с пацанами на ближайшую колонку, попить воды. Девочка на какое-то время осталась полностью без присмотра.

И надо же было такому случиться, что именно в этот момент ее новые подружки предложили сходить в подвал и посмотреть, не подросли ли еще котята, которыми месяц назад окотилась дворовая кошка Дуся.

— Пошли котят смотреть! — деловито, на правах хозяйки, распорядилась девочка по имени Маша.

Не дожидаясь ответа, она взяла Юлю за руку и направилась с ней в сторону открытой двери подвального помещения.

Вторая подружка молча последовала за ними.

Они втроем спустились в подвал, прошли по коридору до конца и повернули за угол. В этом месте находился небольшой закуток, в котором дворовая кошка в куче тряпья соорудила лежбище для себя и трех пушистых крох.

— Это — Мурзик, это — Милка, а это — Черныш, — представила Маша по очереди котят. — А их мама, наверное, в магазин за мышкой пошла.

Это шутка почему-то жутко развеселила девчушек, и они дружно засмеялись.

— А давайте их чем-нибудь покормим, — предложила девочка по имени Света. — Я сейчас домой за молоком сбегаю.

И не дожидаясь ответа, она развернулась и помчалась прочь из подвала.

— Я тогда тоже чего-нибудь принесу, — не желая отставать от подруги, заявила Маша.

И вскоре Юля осталась в подвале одна, в окружении трех котят. С ними ей было весело, шерстистые несмышленыши были очень забавны. Возможно поэтому она и не придала никакого значения тому, что где-то наверху хлопнула дверь и тишину подвала нарушили чьи-то тяжелые шаги.

Незнакомец неспешно приближался, а Юля все забавлялась с котятами. И лишь когда практически у нее над головой раздался пьяный мужской голос, она вздрогнула и с удивлением посмотрела в направлении звука. Над ней нависал, упираясь рукой в стену, какой-то усатый дядька. В другой руке он сжимал сетчатую сумку-авоську.

Юля его сразу узнала. Это был сосед их родственников из квартиры напротив. В тот день он так же был приглашен на посиделки в качестве гостя. Звали его дядя Дима. Хотя, впрочем, это для маленькой девочки было неважно. Значительно больше ее беспокоило то, чтобы мама не узнала, что она без спроса ушла со двора и забралась в подвал.

— Так, а ты что здесь делаешь? — заплетающимся языком произнес дядя Дима. — А мамка тебе разрешила сюда ходить?

— Мама не знает, что я сюда пошла, — робко начала Юля и, с надеждой взглянув в глаза мужчине, поинтересовалась: — Дядя Дима, а вы ей не расскажите про меня? Ну, пожалуйста, не говорите, а то она меня ругать будет.

Окинув ребенка маслянистым взглядом, дядя Дима расплылся в слащавой улыбке, обнажив желтые прокуренные зубы.

— Хорошо, тогда и ты не рассказывай маме про то, что я тебе сейчас покажу. Это будет наш с тобой секрет. Договорились? — от нахлынувших эмоций, мужчина тяжело задышал.

— А что вы хотите мне показать?

Вместо ответа, дядя Дима взял в свою грубую мозолистую ладонь ладошку девочки и засунул ее в карман своих брюк.

— Там у меня маленький ежик живет… — захихикал он собственной шутке. — Хочешь его носик потрогать?

Доверчивая первоклашка приняла слова взрослого человека за чистую монету.

— А можно? — удивилась она. — Он меня не укусит?

— Можно, — уверенно произнес мужчина и засунул ее руку глубже.

Что было дальше, малышка Петрова помнила частями. Дядя Дима зачем-то затащил ее в одну из запертых на ключ подвальных секций — куда он, собственно, и шел за закрутками с компотом, — и, спустив штаны, заставил ее смотреть на свои обнаженные гениталии.

Что он с ними делал, маленькой девочке было непонятно, но смотреть на это ей было крайне противно. Зато дядя Диме это явно нравилось. Через пару минут он раскраснелся и стал издавать кряхтящее-постанывающие звуки, чем еще сильнее испугал ребенка.

— Дядя Дима, не надо! Я хочу домой! — заплакала Юля.

— Стой, где стоишь! — рявкнул в ответ тот. — Я уже скоро…

Его глаза стали закатываться и их подернула пелена блаженства.

— Не надо! Я все расскажу папе! Нет!

Но на извращенца, приближающегося к оргазму, это не подействовало. В ответ на ее крики он лишь нарастил темп движений рукой.

— Не надо, не надо… Я никому об этом не расскажу… — изменила тактику Юля, став его умолять прекратить непонятное ей действо. — Папа и мама никогда об этом не узнают, я обещаю. Только, пожалуйста, не делайте больше этого!