Сташ на мгновение замер и двинулся дальше. Информация преобразующимся потоком засела в голове.

На Ларко наседали два гримтона, парень рубится с одним из них, второй налетел с другого бока, дерёт его коня. Кровавые полосы от когтей змеятся по шее животного и переходят на ногу всадника, затем вспарывают его бок. Ларко лишь морщится, у него нет возможности защититься от второго противника. Конь под ним хрипит, шатается и начинает падать.

Медо ловко отражает атаки сразу троих монстров, он спешился и заскочил на крышу повозки. В одной его руке зажат меч, а кисть второй окутана сверкающим сгустком молний. Гримтоны безуспешно натыкаются на проявления магии и с рычанием отскакивают назад, но тут же повторяют атаки.

Гром. У него сейчас двое живых противников, третий лежит зарубленным на земле. Конь в агонии бьётся на дороге, всадник сражается рядом, кружит у умирающего тела животного, иногда перепрыгивает через него и, несмотря на ранение, весьма успешно отбивает атаки.

Дима не видно, но чувствуется запах свежей человеческой крови. Из-под повозки торчат ноги, рядом расплывается багровая лужа. Здесь же растянулась туша полумёртвого гримтона, монстр с трудом ворочается и пытается куда-то ползти.

Маг — человек сдерживает оставшихся троих гримтонов. Твари наседают на него очень плотно, пытаются прорваться сквозь защитный кокон. Но это всё. Его магия не убивает.

Двенадцать. И мгновение, чтобы оценить происходящее. Сташ краем глаз видит, как по дороге несутся всадники — подмога от основной группы. Но они достаточно далеко. Твари двигаются намного быстрее. Они знают за какое время способны расправиться с малочисленными противниками. Их выбор не случаен. Они Древние — способные мыслить.

В воздухе вьётся солёный запах, холод дотрагивается до кожи, тела участников схватки замедляются, а он сам начинает скользить, шагать между дерущимися. Вокруг зависает безумный танец вечности… Первый шаг к Ларко — в меч вливается туманный бич и вместе с клинком сносит голову наседающего с беззащитного бока парня гримтона. Второй противник дёргается, Сташ видит его расширившиеся, словно не верящие глаза, взгляд монстра успевает заметить неладное. Он смотрит на Сташа, а его грудь тут же пронзает меч Ларко. Но и тогда, уже падая, он не перестаёт следить за непонятным перерождённым, который убивает таких же монстров, как и он сам.

Сташ отворачивается, шагает дальше. Наискось рассекает спину одного из противников Грома. Туманный бич углубляется в тело и выжигает внутренности. Гримтон с хрипом валится на землю. Сташ в развороте пронзает бок второй твари. Видит, как пошатывается и с облегчением отступает освобождённый от противников Гром. Монстр падает рядом с его конём, бьётся в судорогах и затихает.

Гром переводит взгляд с гримтона на Сташа, его глаза расширяются, а пальцы непроизвольно сильнее сжимают рукоять меча. Рука поднимает оружие и его клинок смотрит в сторону изгоя. Лицо Старшего кривится, но он заставляет себя отступить, сделать шаг назад. Сташ лишь краем глаз отмечает это движение, он и сам понимает, что изменился. Непривычная длина мешающих во рту клыков одно из наглядных тому подтверждение. Но на разборки с самим собой нет времени. Сташ разворачивается и шагает к Медо. Ещё троя. Одновременно бросает взгляд на дорогу, всадники преодолели половину пути.

Медо держит своих противников на расстоянии, они крутятся у повозки и то и дело пытаются запрыгнуть на крышу. Иногда им это удаётся, но тут в дело вступает не только магия, но и меч Берущего. Гримтоны ловко защищаются, отбивают удары клинка и вынужденно оказываются вновь на земле — места на крыше повозки слишком мало, а стащить себя вниз маг не позволяет.

Но первым на помощь Медо приходит Ларко. Парень, не церемонясь, наносит удар со спины ближайшему противнику. Гримтон рывком снимается с его клинка и разворачивается, с яростью кидается на Берущего. Ларко парирует удар когтей и отступает, ведёт гримтона за собой.

Сташ шагает мимо, его губы сами собой кривятся в усмешки. Вы слабы, люди. Это не те противники, к которым вы привыкли. Даже Медо держит лишь оборону. На его левой руке вспыхивают лепестки заклинаний, в воздух летят разряды молний, но наносят лишь колкие, слегка парализующие удары. Не больше. Меч отражает выпады когтей более эффективно чем магия. Сташ видит всё это, когда два оставшихся у Медо противника, вдруг увеличивают натиск.

Вернее один продолжает с удвоенной силой нападать, а второй резко разворачивается и смотрит на изгоя. Его рот странно кривиться, это не похоже на оскал, скорее напоминает кривую ухмылку.

— Иной, — слова шипящим эхом вырываются из пасти Древнего. — Ты выбрал путь…

Сташ не отвечает. Выбрал путь? Что бы это не значило, он без сожаления отсёк сначала когтистые пальцы монстра, а потом продолжающимся движением клинка пронзил грудь скалящегося гримтона. Выбрал путь. Монстр захрипел и повалился на колени. Туманный бич выжег его тело изнутри, но тот словно не почувствовал боли. Он с клыкастой улыбкой смотрит на Иного. Не отрываясь. И не сопротивляясь.

Потом его глаза потухли, тело резко завалилось набок и замерло мёртвой тушей. Сташ выдернул меч. Выдохнул. Губы гримтона так и продолжали кривиться в усмешке, которую не смогла стереть даже смерть. Неважно.

Третьего монстра Медо зарубил сам — отвлёк магией, спрыгнул с повозки вниз и снёс одним ударом голову. Получилось это у него удивительно легко. Берущий даже опешил, когда его клинок без труда врубился в шкуру противника и пошёл дальше — рассёк плоть и перерубил позвонки. Лишь потом он увидел, что за спиной гримтона стоит Сташ. Изгой вновь натянул поглубже на лицо капюшон, да ещё и голову опустил, при этом казалось, что он смотрит куда-то в сторону — на уже мёртвого гримтона. Но Медо не мог не заметить, как опускается его правая рука, в которой в этот момент не было меча… Извилистая, серая тень втянулась в его кисть и превратилась в пальцы.

Сташ резко отступил, перехватил меч из левой руки в правую. Дёрнул с шеи вверх шарф и натянул его на нос. Медо лишь усмехнулся — и так понятно, что Сташ вновь перестал контролировать свой вид. Но это не удивительно, сейчас он использует способности перерождённого. Медо хмыкнул и с удивлением отметил, что ему это как-то всё равно. Главное, что изгой выступает именно против гримтонов, а не против людей. А совсем остальным можно разобраться и позже. Когда-нибудь. Как они это сделали, когда наконец догнали Сташа. Догнали монстра, оказавшегося вполне себе человеком. Ха. Пути к победе могут быть разными. Разве нет?

Он перевёл взгляд на Ларко. Парень всё ещё не добил своего противника. Медо невольно отметил с каким трудом он отражает удары монстра. Хоть ненамного, но гримтон двигался быстрее Берущего и со стороны это было особенно заметно. Ларко больше защищался, чем нападал.

Медо быстро огляделся. Три живых гримтона сейчас атаковали мага. Ещё один сильно изувечен и едва шевелится рядом с повозкой. Все остальные мертвы. Гром тяжело опирается на свой меч, с трудом стоит на ногах, но он жив и новых ранений не видно. А ведь с момента начала атаки прошло не больше ста быстрых вдохов. Даже всадники ещё не успели добраться до места схватки.

Сто вдохов и десять трупов существ, превосходящих Берущих в скорости. Древние. Они даже выглядят несколько иначе, чем другие гримтоны — более массивные, с прямой спиной и невероятно гибким телом, словно свитом из мышц. Их когти не просто огромны и заточены, они напоминают настоящие клинки из стали.

Медо несколько мгновений заворожённо наблюдал, как Ларко раз за разом отбивает выпады когтей и пятится, отступает и почти задыхается от невероятной скорости движений. Маг выдохнул, с усилием сконцентрировал в пальцах огненный сгусток и запустил его в спину монстра. Огонь растёкся по шкуре, паутиной вцепился в плоть, ярко сверкнул и погас. Монстр взревел, на его спине осталось обожжённое пятно, но двигаться менее быстро он не перестал. Наоборот, боль вызвала ярость и гримтон с бешенством и удвоенной силой накинулся на парня.