— Пора. — Я встала.

Все, кто находился в зале, пришли в движение. Один из торговцев у выхода метнулся к двери и закрыл на засов. Двое заняли позиции у окон, готовые предупредить о приближении посторонних.

Мы только дошли до нужной дверцы, как она распахнулась сама. Толкнув её спиной, вышел разливальщик, держа на руках стройное тело, укутанное в плащ.

— Десять минут, и она очнётся. — Предупредил он.

— После у вас будет минут тридцать, пока внутри горит дурманящая свеча. — Добавил наёмник, что ругал свои сапоги. — Потом очнётся и её спутник.

— Учту. — Кивнула я. — Пойдём.

Графиню без сознания вынесли через чёрный ход и спрятали в телеге, где уже лежали тыквы в мешках. Наёмник сел на место погонщика, и по его команде лошадь двинулась с места. Телега должна вернуться через пять минут, покатав пленницу по переулкам.

— Интересно, чья это жена? — Проводив телегу взглядом, разливальщик перевернул одну из бочек и покатил к двери.

— Муж очень просил отучить её наставлять рога. — Ухмыльнулся Рен. — И решил ещё припугнуть. Но у него репутация и так пострадала, потому пусть её лицо останется скрытым.

— Да понял я… — Прокряхтел тот, втискивая бочку в узкий проём. — За простое похищение так не платят, а вот за молчание…

— Почему бы сразу не отнести её в подвал? — Вполголоса спросил вампир, склонившись к моему уху. Чужое дыхание коснулось щеки. Я фыркнула, заправляя под шапку выбившийся завиток, и будто невзначай отодвинулась.

— Этим людям, как ты слышал, прилично заплатили. Но недостаточно, чтобы они рискнули репутацией этого места. Графиня сквозь полузабытьё запомнит, что её для разговора отвозили к черту на рога.

— А что, если она решит выяснить, кто это сделал? Разве не начнёт при этом с таверны?

— Помоги-ка донести эту корзину. — Пропыхтела я. На что вампир непреклонно отобрал груз.

— Сам донесу, а ты рассказывай.

— К каждой из этих загородок примыкает комнатка. Таверна ведь непростая, а в том числе для тайных свиданий.

Я открыла перед ним дверь, за которой лестница уходила вниз.

— …Ребята оставят в этой комнатке следы. По ним будет казаться, что за дамой пришли оттуда, вытащив через окошко. Потому остальные, кто находится в зале — вне подозрения. Ничего не видели, ничего не слышали, при них ширму никто не покидал.

— Перестраховщики. — Заметил Рен, опуская корзину на земляной пол.

Помещение было и так небольшим, а уж после того, как сюда натаскали просмоленных бочек, и вовсе показалось тесным, будто кладовка. Обшитые деревом стены, да расставленные по углам корзины с рыбой, создавали атмосферу.

— Ещё пара стульев, и готово. — Постановила я. — Повязку не потерял?

— Ты б ещё про голову спросила. — Вампир укутал нижнюю половину лица тонким шарфом. Капюшон бесформенного балахона, накинутого поверх, скрыл волосы. Остались видны лишь глаза, в которых блеснул азарт.

Я устроилась пока что на «допросном» кресле, переобуваясь в ботинки с высокой подошвой. Рост таким образом можно скрыть.

«Разливальщик» принес стулья, а следом на руках внесли графиню. Развернули из плаща, устроили на кресле, привязав верёвкой поверх. Даже платье от складок одёрнули и ноги поправили, чтоб удобней сиделось.

Ты гляди, какое отношение к работе. А знали бы ещё, кого им заказали похитить…

— Теперь она наверняка задумается об охране. — Тихо сказал Рен, когда остальные покинули подвал. — Точнее, что охрану нужно брать везде, а не оставлять у лавки для «маскировки».

— Наверное боялась, как бы они её не выдали. Или не сдали. Вот и перестраховывалась с этим переодеванием и выскакиванием через чёрный ход.

Сейчас графиня, с откинутой на спинку головой и растрёпанными рыжими волосами, с завязанным ртом, казалась совсем беззащитной. И даже более молодой, что ли, с налётом бледности после дурмана от свечки.

Вместе с испариной на лбу, графиня была похожа на заболевшую. В другой ситуации мне перед ней стало бы стыдно.

— Десять минут прошло. Пора бы ей приходить в себя.

Рен внимательно посмотрел на женщину. То ли её выдал ритм дыхания, то ли свои телепатические способности он приуменьшал — но вампир, судя по глазам, усмехнулся.

— Она уже в сознании. Просто прикидывается.

На этих словах графиня выдохнула. Пришлось ей открыть глаза и выпрямиться. Паниковать, дёргаться и вопить сквозь повязку она не стала. Просто смерила нас ледяным взглядом.

Наверху и при наёмных людях я прикидывалась пареньком-помощником, предоставляя говорить вампиру. Но с графиней это необязательно.

— Должны предупредить вас, госпожа, что лучше соблюдать тишину. — Сообщила я. — Хотя вы сами догадываетесь, что здесь вас никто не услышит.

Она даже не дёрнуласт, когда Рен снял с неё повязку. Просто тряхнула головой, отбрасывая со лба прядь волос, и надменно поинтересовалась:

— Вы понимаете, с кем говорите?

— Мы точно это знаем.

Тут она и сама застыла. И опустила взгляд на свои руки. Кроме верёвок, на запястьях графини блестели кольца разъёмных наручников. Из нитрана, разумеется.

Её лицо побелело, как мел. Графиня часто задышала, не справляясь с нахлынувшим ужасом. Сам факт сказал ей всё, куда красноречивей слов.

— Вы дознаватели? — Хрипло спросила она.

Соври я, что «да», она могла вовсе потерять рассудок в панике.

— Нет. Мы не работаем на короля.

Графиня встряхнулась, и теперь в её взгляде появилось подозрение. Я не дала ей времени на раздумья, начав с ходу:

— Скажу сразу: нам известно многое. «Красная лилия» и «Ночная орхидея», от крыши до нижних уровней — принадлежат вам. Вы контролируете оборот веществ, что там происходит. Представителей иных рас, пребывающих в столице незаконно, покрываете тоже вы. И вы понимаете, что лишь одного пункта из списка хватит на суровый приговор.

С каждым словом она мрачнела. Пальцы то вцеплялись в обивку до побелевших ногтей, то начинали подрагивать, постукивая по подлокотникам.

— Почему вы… говорите мне это? — Кашлянув, она постаралась говорить как можно спокойнее. — И как вы меня похитили? Где мы?

— Отвечу лишь на один вопрос. Мы рассказываем это для вашего понимания — будь у нас такая цель, вы с мужем уже сидели бы под стражей. Мы беседуем лишь потому, что на всю это информацию, ваши тайные дела… — Я сделала паузу. — …нам плевать.

Этого она услышать не ожидала. Но опешив, графиня прищурилась с прежним подозрением.

— И сколько вы хотите за молчание?

— Мы здесь не ради денег.

Трелия не сумела скрыть растерянности. Впрочем, она снова нахмурилась. В её глазах даже без телепатии я могла различить, как она оценивает, чем может откупиться: уступить один из борделей? Отдать оба? Подарить особняк? Подождав, пока она настроится на торги, я снова подала голос.

— Нас интересует лишь одно. Информация. Если скажете что нужно, мы уйдём. И никто ничего не узнает от нас.

— Гарантий вашей честности у меня нет! — Фыркнула она.

— Мы поклянёмся молчать. Будь желание, «заложили» бы вас уже давно.

Она взглянула на меня, как на кровного врага.

— Речь о ком-то из моих подопечных? — Сухо спросила графиня. — Вам нужен кто-то из них?

— Вас можно похвалить за догадливость. — Широко улыбнулась я.

Графиня выпрямилась, расправила плечи и приняв спокойный вид, ровно заявила:

— Такой информации вы от меня не получите.

— Правда? — Я откинулась на спинку стула, про себя опасаясь, как бы эта рухлядь не заскрипела и не развалилась. — Я бы подумала, стоит ли молчание — безопасности всех, кто доверился вам. Уверены, что не стоит пожертвовать личностью одного ради блага остальных?

— А она так и делает. — Подал голос Рен, до того стоящий над ней со спокойствием статуи. — Она уже жертвует. Собой. Такое рвение, защита… похвально. Наверное, вы, госпожа Трелия, сейчас чувствуете себя героиней?

— И кажется, плохо понимаете, что произойдет, если вас поймают. — Продолжила я. — Пострадают как раз подопечные, оставшись без прикрытия. Думаете, королевские дознаватели оставят их без внимания? Или не обратят внимания на личные вещи каждого, что вы храните у себя?