— Шариковые авторучки Митчелла, — задумчиво произнёс Сталин, — никогда не думал, что их изготовление является столь прибыльным делом. Это ведь технологии будущего времени, не так ли?

— Да, ближайшего будущего, товарищ Сталин. — На Земле-1 она была придумана в 1943 году. С моей помощью американские инженеры разработали технологию производства немного раньше. Никаких революционных открытий для этого не понадобилось. Обошлись уже имеющимся оборудованием.

— А ведь вы, наверное, обладаете знаниями технологий будущего и в военной области, товарищ Харитонов.

— Вот как раз технологиями я не обладаю. Например, я знаю о существовании автомата, признанного лучшим автоматом в послевоенном мире. Да и вы знаете о его существовании. Я говорю об автомате Калашникова. Если покопаться в нашей памяти, то мы сможем найти там его схему и возможно даже чертежи и фотографии. Но технологии его изготовления у нас с вами нет.

— А если привлечь самого Калашникова?

— Ему сейчас 16 лет.

— Ну, да, — понятливо кивнул Сталин, — он ещё никто.

— Можно поступить, как я с шариковой ручкой. Передать нашим оружейникам то, что мы с вами знаем об этом автомате и дальше пусть они сами думают, что с этими знаниями делать. Вдруг им удастся сделать его до войны? Только тогда этот автомат будет уже называться по-другому.

— Ну, мы в свою очередь, товарища Калашникова не обидим, ведь так, товарищ Харитонов?

— Ну, разумеется, — ответил я. — Но я боюсь бездумно внедрять технологии будущего в наш мир, кто знает, куда его при этом может занести. Я придерживаюсь политики небольших точечных изменений, чуть-чуть опережающих естественный ход развития. Чтобы в целом история нашего мира шла по пути нашего двойника. Иначе, она станет непредсказуемой и сведёт на нет все наши знания о ней.

— Здесь я с вами полностью согласен, товарищ Харитонов. Теперь, когда нам стало известно, как проходили боевые действия, можно предпринять некоторые контрмеры, например, уже сейчас форсировать строительство промышленных объектов за Уралом, — задумчиво сказал Сталин. — Так, с техникой всё понятно. А что вы можете предложить по кадровому вопросу в Красной Армии, товарищ Харитонов?

— В первую очередь, начиная с этого года лучших рядовых бойцов и весь младший командный состав, переводить на контрактную службу, разумеется, на добровольной основе и за хорошее денежное вознаграждение. Минимальный срок контракта назначить 5 лет. А через 5 лет начнётся война, и они продолжат службу по мобилизации. Но и в этом случае я бы предложил им продлить контракт ещё на пять лет или до окончания войны. Именно из контрактников выдвигать младший командный состав, командиров отделений и заместителей командиров взводов, старшин. Кстати, можно было бы сэкономить и в ближайшее время провести реформу в РККА и РККФ, приведя воинские звания, знаки отличия и форму к тому состоянию, которое они получили к концу войны. Извините, товарищ Сталин, что сую свой нос, куда меня не просят.

— Погоны вводить пока рано, товарищ Харитонов, а вот единоначалие, я думаю, уже вполне можно. Всех комиссаров перевести в замполиты, как это и было сделано на Земле-1. Мысль правильная, товарищ Харитонов, извиняться не за что. Но боюсь, что денег для контрактников у нас не найдётся.

— Тут будут проблемы не только из-за денег. Вблизи расположения военных частей придётся строить городки для семей кадровых военнослужащих, в том числе и для семей младшего командного состава служащих по контракту. Но попробовать-то мы можем? Финансовое обеспечение я беру на себя, 150–200 миллионов долларов в первый год я смогу выделить на эти цели. Потом у нас появится опыт, и мы поймём, какое количество контрактников мы сможем себе позволить. Я думаю, вы согласитесь со мной, что на контрактную службу нужно будет привлекать в первую очередь самых лучших бойцов и младших командиров со стажем службы не менее двух лет. Можно взять одну из лучших наших дивизий и постепенно перевести её рядовой и сержантский состав на контрактную форму службы.

— Пожалуй, можно будет попробовать в порядке эксперимента в войсках полной комплектности, — сказал Сталин. — Я думаю, что одной стрелковой дивизии будет мало. Нужно начинать с технических родов войск — авиация, механизированные части и артиллерия. Вы правы, нужно получить опыт, тогда можно будет вести разговор со знанием всех трудностей этого дела. Что ещё вы можете предложить по кадровому вопросу в нашей армии?

— У меня есть ещё одна просьба относительно моей финансовой помощи. Я предлагаю не светить моё американское имя. Если узнают, что Митчелл инвестирует СССР, тогда у меня могут начаться проблемы. А это, в свою очередь, скажется на величине моей помощи. Проработайте и этот вопрос со своими специалистами, не раскрывая моего имени, разумеется. Недоброжелателей и здесь хватает. Может быть стоит создать специальную финансовую структуру, с которой я мог бы контактировать инкогнито, под вымышленным именем? Например, фонд помощи строительства социализма в СССР?

— Хорошо, товарищ Харитонов, — сказал Сталин, сделав очередную пометку в своём блокноте, — ми подумаем. Продолжайте.

— В странах Содружества есть род войск, заточенных на решение специальных и особо сложных задач. Я подумал, что и нам не помешает иметь такие войска. Я предлагаю назвать их Силами Специальных Операций.

— ССО, — задумчиво сказал Сталин. — Название говорит само за себя. Войска, предназначенные для спецопераций, которые будут иметь соответствующую подготовку, как я полагаю?

— Это естественно, товарищ Сталин. И военнослужащих в эти части нужно будет набирать только из кадровых командиров и опытных контрактников. У них будет самое лучшее вооружение и денежное довольствие сделать там выше процентов на 25–30.

— А вас не смущает, что в Германии есть войска СС. Мы же знаем, что это за войска. Нюрнбергский трибунал на Земле-1 признал их виновными в военных преступлениях.

— Так вот одной из важнейших задач, стоящих перед ССО будет задача противодействия войскам СС. По сути, я предлагаю создать войска диверсантов, способных решать специальные задачи не только на линии фронта, участвуя в войсковых операциях, но и проводить широкомасштабные диверсионные рейды в тылу врага, а в своём тылу осуществлять противодиверсионные операции.

— А вы возьмётесь за формирование таких войск, товарищ Харитонов? — сказал Сталин.

— Нет, товарищ Сталин. Я не имею пока военного образования. Это у меня в планах. Я хочу за один год экстерном окончить одно из наших военных училищ и поучаствовать в предстоящих военных конфликтах. А через два года, я планирую поступить в одну из наших военных академий и успеть окончить её, тоже экстерном за один год. Вот такие у меня ближайшие планы. Но я согласен принять участие в обучении личного состава ССО. В моей памяти оказалось множество учебных баз Содружества военной направленности. Некоторые из них я изучил. А ещё у меня есть очень хорошие учебные базы подготовки разведчиков и диверсантов.

— Хорошо, товарищ Харитонов, мне нравятся ваши планы и предложения. Ми будем думать.

— Насколько мне известно, у вас имеются и свои очень хорошие специалисты в области диверсионной работы.

— Вы имеете в виду кого-то конкретно?

— Да, вы тоже его знаете, товарищ Сталин. Я имею в виду товарища Старинова Илью Григорьевича.

— Да, я помню его из истории Земли-1. Но мы привлечём его к нашим проектам чуть позже, после гражданской войны в Испании.

— Товарищ Сталин, у меня есть ещё одно предложение по личному составу РККА.

— Слушаю вас, товарищ Харитонов.

— Я предлагаю повысить образовательный уровень всех бойцов и командиров Красной Армии, а также курсантов военных училищ. Мне кажется, что все они должны иметь полноценное образование в объёме 10-ти классов средней школы или техникума, а лучшие из них иметь за плечами полный курс военного училища по какому-нибудь одному профилю. Войска насыщаются всё более сложной техникой, и недостаточное образование служит тормозом в её освоении.