Умом он всё понимал, а душа кипела от возмущения.

В конце концов, он принял решение следовать словам римского императора Марка Аврелия: “Делай, что должен, и будь, что будет”.

— А может быть, мы строим вовсе и не социализм? — пришла ему в голову крамольная мысль. — Может быть, мы только на словах строим социализм, а получается у нас всё та же империя? Просто мы одни понятия и термины подменили другими. А изменилась ли их суть? Воистину верное утверждение, что "свято место пусто не бывает". Вместо сословия дворян появилась новое сословие — члены партии большевиков. Место высшей аристократии заняла номенклатура, то есть высшее партийное руководство вкупе с хозяйственниками, директорами крупных предприятий. Крестьяне как были низшей и бесправной кастой, так ими и остались. Военные, как и раньше, образовывали отдельную категорию граждан, без сомнения влиятельную, требующую для себя своей немалой доли государственного пирога. Рабочие, пролетариат, его диктатура — это просто слова. Часть рабочих перешла на службу нового государства в новом для себя качестве, служа ему орудием подавления инакомыслящих, заняла место тех, кто служил раньше в полиции и той же охранке. Сейчас, они называются по-другому — ЧК, ГПУ, НКВД, милиция, боевые отряды Коминтерна и по большей части выполняют свои обязанности весьма непрофессионально. А откуда им профессионализма набраться? Такие кадры и готовить нужно профессионально, а уж только потом требовать соответствующих результатов от исполнителей.

Кажется, его мысль сбилась с пути, и он снова направил её в прежнее русло, задав себе, возможно, самый главный вопрос из этого ряда:

— А какое место в нашей "империи" занимает он сам и возглавляемое им политбюро? Наверное, это Императорский Совет, который не только обсуждает и утверждает решения императора, но и вносит на его рассмотрение свои предложения. Но тогда получается, что он, Иосиф Сталин и есть император? И не наступила ли пора посмотреть правде в глаза? А то, что он назвал обострением классовой борьбы, есть ни что иное, как банальная борьба за власть, за императорскую власть.

Ужин давно закончился, а Сталин всё ещё сидел за столом, погруженный в свои мысли. Он не смог больше неподвижно сидеть на стуле, и принялся мерить шагами свой домашний кабинет, как он любил делать это на работе. Так ему лучше думалось.

— Так что за государство у нас вырисовывается? — продолжал он размышлять. — У нас нет класса буржуазии. Хорошо, нет, так его и в римской империи тоже не было. Рабы работали из-под палки? Можно подумать, что наши рабочие лучше. Они и сейчас работают ради хлеба насущного, а не ради идеи коммунизма на всей планете. И обвинять их в несознательности столь же смешно, как обвинять в этом тех же рабов древнего Рима.

Вдруг у него возникло ощущение, словно кто-то стучится в его голову.

— Да, — невольно сказал Сталин вслух.

— Извините, товарищ Сталин, что прерываю ваши мысли, но мне хотелось бы поговорить с вами.

— Кто вы? — по-прежнему вслух спросил Сталин.

— Я тот, кто передал вам учебную базу про Содружество звёздных государств. И говорите, пожалуйста, мысленно, так вы не привлечёте к себе излишнего внимания, а то охрана за дверью уже насторожилась, с кем это вы тут общаетесь.

— Как к вам обращаться? — спросил Сталин, переходя на мысленное произнесение слов.

— Меня зовут Хари Ланс, я псион и гражданин империи магов Туарон, входящей в Содружество Звёздных Государств.

— Так это вы прислали мне эти сны? У меня к вам много вопросов по этому поводу, но я сначала послушаю вас. Что вы хотели, товарищ Ланс? Я правильно понял, что Хари — это ваше личное имя, а Ланс — фамилия, то есть имя рода?

— Да, так и есть.

— Говорите, я слушаю вас очень внимательно.

Сталин перестал ходить по комнате и сел на диван.

— Сначала я немного расскажу о себе, возможно предвосхищая некоторые ваши вопросы. Я маг высшей категории и учёный, до недавнего времени преподавал в столичной академии магии, являюсь специалистом в области магической нейробиологии. В переводе на ваше летоисчисление мне 62 года и последний десяток лет я целиком посвятил себя своему открытию, моему любимому детищу, программе настройки мозга. Если позволите, я остановлюсь на этом чуть подробнее.

Голос замолк, и Сталин тут же откликнулся:

— Мне всё интересно, и я с удовольствием вас послушаю. Кстати, а вы не могли бы появиться у меня здесь, живьём, так сказать. Лично мне кажется, что личная беседа, лицом к лицу, более информативная, чем общение по телефону.

В комнате около входной двери возникла радужная арка портала, из которого вышел высокий юноша, лет 19–20, атлетически сложенный с популярной в среде нынешней молодёжи причёской, в обычном тёмно-синем костюме. Портал за его спиной исчез с тихим хлопком.

— Чтобы не беспокоить вашу охрану, я накрыл себя куполом невидимости и пологом тишины. Они не будут нам мешать общаться, но за пределы этой комнаты не вырвется, ни один звук. А если сюда кто-нибудь заглянет, то он увидит вас на диване, спящего. Разумеется, это будет всего-навсего иллюзия. Вы не будете возражать против таких мер безопасности?

— А эти ваши меры безопасности, они, для чьей безопасности? — спросил Сталин.

— Я имел в виду нас обоих, товарищ Сталин. Ну, зачем нам смущать вашу охрану появлением здесь неизвестной им личности, скажите на милость?

— Хорошо, присаживайтесь, пожалуйста, — указал Сталин на стул за столом напротив себя. — Скажите, неужели вам действительно 62 года?

Гость уселся на предложенный ему стул и ответил:

— Маги моего уровня принимают любой вид, какой пожелают. Обычно маг выбирает ту внешность, с которой он себя комфортно чувствует. Если мы продолжим нашу беседу, то вы вскоре поймёте, почему я явился к вам в таком юном виде.

— Продолжайте, пожалуйста, свой рассказ. Вы хотели подробнее рассказать о своём любимом детище, программе настройки мозга.

— Вы уже знаете о нейросетях и учебных базах, имеющих большое хождение в странах Содружества, но не знаете, что корпорация "Нейросети", монопольно владеющая этими технологиями, бессовестно наживается, не имея в своём бизнесе конкурентов. Если говорить коротко, моё изобретение и является таким конкурентным продуктом. Мозг человека после его должной настройки сам способен выполнять все функции нейросети и имеет к тому же ряд преимуществ. Когда я объявил на Учёном Совете академии о создании своей программы, которая, кстати, в отличие от нейросетей не требует операционного вмешательства в мозг человека, то мне сразу стали чинить всевозможные препоны. Корпорация "Нейросети" подсуетилась и, как я понимаю, нашла рычаги воздействия на руководство нашей академии. Результатом явилось решение её учёного Совета прекратить финансирование данного проекта. Более того на неё наложили гриф наивысшей секретности, рекомендовав мне, как автору проекта прекратить исследования в этом направлении.

— И вы подчинились?

— Я уволился из академии и отказался от звания академика. ПНМ, так я называю сокращённо свою разработку, является моей интеллектуальной собственностью, и отобрать её у меня никто не в силах. Сама работа изложена на бумаге и в электронной форме и хранится в архиве академии и у меня дома. Есть ещё друзья, которые согласились сохранить всю документацию до лучших времён.

— А каково самое главное преимущество вашей программы по сравнению с нейросетями?

— Любая нейросеть является для человека инородным телом, и её работа представляет собой вмешательство в естественные процессы, идущие в мозгу человека. В то время, как моя программа настройки мозга лишь корректирует эти естественные процессы. И для её установки не требуется хирургического вмешательства. Я разработал специальное устройство, позволяющее устанавливать ПНМ и учебные базы любому человеку без участия мага. Для этого передаваемая информация должна быть записана на специальные кристаллы памяти. Обычный человек, не обладающий магическими способностями, за 5 минут сможет обучиться работе с этим устройством и кристаллами.