Стихи об исключении из правил
Как-то раз в гараж заехал Виллис,
Стал в сторонке, скромный, небольшой.
Все машины страшно удивились:
Что это за выродок такой?
— Эй, отродье! Как сюда попал ты?
Мы здесь обтекаемые все.
Как ты смеешь ездить по асфальту?
Кто тебя пускает на шоссе?
Мы здесь не простые, слава богу.
Уходи в другие гаражи!
Только обтекаемые могут
С нами разговаривать и жить.
Стыдно быть таким в двадцатом веке.
Ты не обтекаемый, не наш!
— Цыц, канальи! — гаркнул Студебеккер,
И замолк почтительно гараж.
И подумал Виллис, бедный малый.
Дескать, сильным нечего тужить.
Сильным разрешается, пожалуй,
И необтекаемыми быть.
Стихи об одиночестве
Был похож на другие трехтонки
Простой городской грузовик.
Он с детства, буквально с пеленок.
К грохоту улиц привык.
А дальше пошла уже проза:
За что неизвестно и как
Его подарили колхозу.
Степному колхозу «Маяк».
Дороги, пути, перелески,
Леса, и поля, и река.
А разговаривать не с кем.
Когда подступает тоска.
Пошел к лошадям горожанин,
Но лошади лишь тайком
Пугливо косились и ржали
Над странным чужим чудаком.
Его поднимали утром,
А он не хотел вставать,
Чтоб хоть во сне на минуту
Город опять увидать.
И не помогали угрозы.
Хоть шофер его проклинал.
Хоть сам председатель колхоза
Механика вызывал.
Нет, грузовик ни с места,
А потом вдруг рванулся сам
И пошел без разбора, с треском
По заборам и по плетням.
А лошади ржали басом:
«Вот буянит, вот сукин сын.
Грузовик как свинья нализался.
Говорили — не пей бензин!»
Стихи о поезде метро
Никогда не знал пути далекого
Поезд номер семьдесят один:
От «Завода Сталина» до «Сокола»
Целый день тоннелями ходил.
Но однажды что-то перепутали.
Кто-то изменил его пути,
И помчался новыми маршрутами
Поезд номер семьдесят один.
Поначалу ничего не выискал.
Ничего такого не стряслось.
Только меж «Смоленскою» и «Киевской»
Он нежданно вылетел на мост.
Овладело поездом бессилие.
Он был ослеплен и оглушен,
А потом увидел что-то синее.
Что-то яркое увидел он.
Что-то мягко гладило по коже.
Он с теплом был вовсе не знаком,
Что-то очень на него похожее
С грохотом промчалось под мостом,
И опять туннели мимо окон
Бесконечно длинной чередой…
Долго-долго свыкнуться не мог он
С этой непроглядной темнотой.
И теперь подумывает часто,
Что когда на мост он попадет…
Въедет, остановится и — баста!
Никуда отсюда не уйдет.
Мотеле-студент
(Глава из поэмы «Мотеле». Подражание)
Все мы бежали в Америку —
Такое уж это место.
Все отплывают от берега.
Милого берега детства.
Все уплывают за счастьем.
Зачем же охать и ахать?
Нужно уметь прощаться
Так, чтобы не заплакать.
Чтобы не разреветься…
А это не так легко.
Мотеле смотрит на детство
И машет ему рукой.
Бывают же грустные мысли.
Мотеле смотрит и машет.
Оттуда приходят письма.
Которые пишет мамаша.
Все мамы народ упрямый —
Ничем их не изменить.
Все мамы — сплошная мама,
И письма у них одни:
«Здравствуй, родной сыночек!
Почему ты не отвечаешь?
Я очень волнуюсь
И очень
За тобой скучаю.
Не ходи без калош в сырость,
А то заболеешь снова.
Как у тебя с квартирой?
Как у вас кормят в столовой?»
Мама — наивная женщина.
Но и Мотеле не без правил:
И он калоши, конечно.
Где-то в гостях оставил.
Но этим никак не возьмешь его.
Этим его не возьмешь:
В мире столько хорошего.
Что Мотеле не до калош.
Много хорошего, много
На нашей веселой земле.
Но жизнь не гоголь-моголь
И не крем-брюле.
Тревога нагрянет, забота ли,
Хоть пропадай в беде.
Но что вы смеетесь?
Ведь Мотеле
Не кто-нибудь, а студент.
Бывает уж так горько.
Что прямо плачет душа,
А у Мотеле есть поговорка:
Главное — это дышать.
В комнате холодно очень,
В комнате руки мерзнут,
А над экватором ночью
Большие тихие звезды.
Выходит лев на охоту,
Под рыжими лапами шорох.
Мотеле, слышишь. Мотеле,
Дышать — это хорошо.
Ты видел Москву и Киев,
Дыши — и не унывай.
Где-то еще есть такие
Канарские острова.
Как там поют канарейки
В зеленую тишину!
Есть еще в мире реки,
Где Мотеле не тонул.
Все впереди, товарищ.
Главное — не теряться.
И ты отогреваешь
Горячим дыханием пальцы.
Тиканью ходиков в тон
Где-то кукует кукушка,
А уже какой-нибудь сон
Незаметно залез под подушку.
Снег метет за окном.
Пролетает синяя птица.
Мотеле все равно
Что-нибудь да приснится.
И бывают же сны иногда:
Ему даже приснилось как-то.
Что Негус ему передал
Из Абиссинии кактус.
Скажите вы мне на милость:
Снится ему Абиссиния,
И что в него влюбилась
Адисабебская Негусыня.
Но всякое может быть.
Если вы заработали.
Главное — это жить.
Дай твою руку. Мотеле.
Трезор
Трезор собакой верной был и умной.
Имел он свой собачий кругозор.
Сказал ему хозяин:
— Это — друг мой!
Люби его!
И полюбил Трезор.
Но пролетели дни подобно ветру.
Какой-то меж друзьями вспыхнул спор,
И приказал хозяин:
— Это — недруг,
Хватай его! Терзай его, Трезор!
Трезору тут бы показать искусство.
На друге проявив и злость и прыть.
Но он не мог своим собачьим чувствам
Вот так молниеносно изменить.
И он застыл, не повернув с разбега.
Как требует того двадцатый век.
Собака друг, конечно, человека.
Но все-таки еще не человек.
