— Конечно, разумный человек всегда примет верное решение, — отозвался Джеймс, думая о своем.

— И, прошу заметить, что акционерами нашей Восточно-Хиндийской Компании являются и члены королевской семьи! — не унимался Симонс. — А разве королева Атлантии стала бы участвовать в чем-то преступном?!

— Ни в коем случае.

— Вот именно, — они уже шли к выходу, когда агент добавил: — и Ваш отец! Право, мы с ним были знакомы лишь по службе, я никогда не имел чести называться его другом или хотя бы приятелем, но я не хочу, чтобы Вы сейчас думали, что покойный герцог Мальборо участвовал в делах, недостойных джентльмена!

Джеймс замер уже у самой двери.

— Не стоит беспокоиться, — напряженно произнес он, — а Вы случайно не знаете… Вы не слышали, вел ли мистер Кинзман какие-то дела с моим отцом?

— Нет, — Симонс покачал головой с явным сожалением, — мистер Кинзман никогда при мне не упоминал имени Вашего отца.

— А Вы не обращали внимание, может быть при Вас мистер Кинзман упоминал такое имя: мистер Ди или граф Ди?

— Нет, не слышал от него о таком, — агент, казалось, расстроился еще больше, — мне очень жаль, но нет.

Он, действительно, очень сожалел. Джеймс уже догадался, что этот клерк из тех представителей преуспевающего среднего класса, которым для полного счастья в жизни не хватает только втереться в друзья к старой аристократии. Но в клубы на Пен-Мел не принимают представителей преуспевающего среднего класса.

Выйдя, наконец, на улицу, они еще раз извинились друг перед другом за взаимные неудобства и распрощались.

Джеймс направился к своему парокару. Мисс Лайтвуд ждала его там, нервно прохаживаясь по тротуару.

— Вас сегодня подвезти или опять предпочтёте прогуляться? — невозмутимо поинтересовался лорд.

— Прошу прощения за эту сцену, — процедила в ответ она, — просто… От этого свидетеля никакого толка!

— Это был Ваш свидетель, прошу заметить.

— Да, и хотелось бы уже увидеть хоть одного Вашего! — огрызнулась Рената, спрятав кулачки в карманы плаща.

— В ближайшее же время, — пообещал он, — а Вы, прошу Вас, организуйте нам встречу с профессором Адамасом.

Она неодобрительно передернула плечами.

— Стоит ли тратить время на домыслы?

Джеймс устало поморщился, открывая дверцу кара.

— Стоит проверить все версии. К тому же, я не сомневаюсь, вы с профессором легко найдете общий язык.

Не говоря больше ни слова, Рената Лайтвуд отвернулась и зашагала прочь.

Утром следующего дня Джеймс сидел в своем домашнем кабинете и мрачно смотрел на два письма. Одно опять анонимное, второе — от премьер-министра. Была еще короткая записка от Элизабет, доставленная её горничной. Леди Голди выражала беспокойство, всё ли у Джеймса в порядке, и не составит ли он ей компанию на прогулке по парку?

Ледяной комок страха немедленно возник у него в горле. Что, если те существа доберутся до Элизабет? Теперь всё в опасности, каждый житель столицы, каждый житель острова! Граф Ди должен защитить их. Нужна та вещь…

О том, что премьер имеет к нему какое-то дело, Джеймс за последние дни едва не забыл. Едва. Но не забыл. И теперь он не мог решить, какое послание прочесть первым.

Благая тишина кабинета вдруг показалась Джеймсу угнетающей. Всё вокруг будто бы ждало, требовало от него выводов, решений, результатов. А у него ничего не было. И время утекало.

Мелькнула мысль, не нанять ли себе в помощь частного детектива? Ходили слухи, что в Лондониуме есть такой человек, немного эксцентричный, злоупотребляет опиумом, но в своем деле гениальный.

Эту мысль Джеймс немедленно отмел. Чем меньше посвященных, тем лучше.

А еще его так и тянуло связаться с Симонсом и полюбопытствовать, помнит ли он о мисс Лайтвуд, или она исчезла из его памяти, как из памяти Самюэля Родса?

Надо было выбирать, и Джеймс начал с анонимного.

«Приветствую Вас, милорд Леонидас!

Я смею догадываться, что моё первое письмо не столько помогло Вам, сколько внесло в Ваши дела еще большее смятение. Снова прошу прощения за неясность моих выражений! И снова повторюсь, обстоятельства вынуждают меня раскрывать мои сведения постепенно.

Как Вы, должно быть, убедились, мистер Кинзман разыскивал через мистера Симонса чанхайские культовые предметы, предназначенные для уничтожения существ наподобие живых мертвецов. И, как, вероятно, рассказал Вам мистер Симонс, Кинзман оставался недоволен привозимым товаром.

Точнее сказать, это заказчик мистера Кинзмана оставался недоволен. Да, действительно, заказчику мистера Кинзмана было очень сложно угодить. Ему не нужны были дешевые туземные поделки. Он искал настоящие вещи.

Возможно, это звучит для Вас нелепо, и Вы сейчас задаетесь только одним вопросом: какое ко всему этому мог иметь отношение Ваш отец? А, может быть, напротив, Вы уже сами смогли выяснить достаточно и знаете, что покойный герцог Мальборо столкнулся с силами нечеловеческими. Но, прошу Вас, позвольте моим словам следовать одному за другим и тогда Вы узнаете и поймете всё.

Сейчас хочу обратить Ваше внимание на двух лиц. Первое — это мистер Кейсмен, эрландец, недавно задержанный нашей почтенной полицией. Мне доподлинно известно, что он был знаком с мистером Кинзманом, он отыскивал в Эрландии вещи, аналогичные тем, что находил мистер Симонс в Чанхае. И второй — это Джозеф Риплинг, молодой репортер и синематографист, о нем Вы, должно быть, слышали от мистера Родса. Мистер Риплинг искал предметы всё того же назначения, но на Ближнем востоке и в Африке. Надеюсь, общение с ними поможет Вашим поискам.

С почтением, Ваш друг и доброжелатель».

Джеймс аккуратно сложил письмо и убрал в конверт. Ему было легче поверить в оживших мертвецов, чем в «друзей и доброжелателей». Но этот аноним, похоже, хорошо знает лорда Леонидаса. Больше того, он явно осведомлен о делах Джеймса. Насколько осведомлен, можно только гадать.

Джеймс вспомнил, какую плату попросил Кинзман за ту вещь. Старинный меч. Родом из Эрландии. Меч графа Ди. Просто совпадение или… Или таинственный заказчик до сих пор жив?! Или это уже другой заказчик?

Необходимо еще раз поговорить с Посланником, добиться от него хоть каких-то пояснений. Но сам найти Уила Джеймс не может, придется ждать, когда тот изволит с ним связаться.

Лорд откинулся в кресле и несколько раз глубоко вдохнул. Попытался выстроить цепочку: Кинзман, неизвестный заказчик, граф Ди, Адамас, Рената Лайтвуд, адмирал Дишер… Но звенья не желали сцепляться друг с другом и разлетались в стороны.

Ясно только одно: медлить нельзя!

Джеймс быстро открыл письмо от премьер-министра. Это оказалось всего лишь приглашение на совещание сегодня в доме премьера.

— «Всего лишь» — смешно, — вслух подумал молодой лорд и вышел из кабинета. Нужно отдать пару срочных распоряжений Огденсу.

Дворецкий обнаружился около библиотеки, он как раз относил туда чай.

— Огденс.

— Сэр?

— Телефонируйте от моего имени в отделение полиции, туда, где содержится эрландец Кейсмен, и сообщите, что я намереваюсь еще раз с ним побеседовать, вероятно, сегодня, ближе к ужину.

— Конечно, сэр, — как всегда невозмутимо кивнул дворецкий.

— И что там с Риплингом, Вам еще не удалось с ним связаться?

— К сожалению, нет, сэр, — Огденс никак не изменился в лице, — мне известно, что он в Лондониуме, но его трудно найти, у него, по-видимому, очень много дел. Я телефонировал мистеру Джо Баглзу, он обещал нам помочь.

— Риплинг мне нужен, как можно скорее, — спокойно заметил лорд, — и еще, отправьте запрос на имя одного сотрудника «Банка Ротбарта»…

— Ты сказал, тебе нужен Риплинг? — из двери библиотеки показалась слегка растрепанная голова Седрика. При этом вид у него был очень деловой, за ухом торчал карандаш. — Я знаю Джозефа Риплинга.

— Неужели? — с сомнением проговорил Джеймс, отстраняя Спенсера и проходя в библиотеку.

Седрик был последним человеком в Империи, кого Джеймс хотел бы посвящать в эти дела.