«Это еще не конец, Дайяна. Я не привык отступать. Как не привык отдавать то, что считаю своим. До встречи, источник», — сказав это, Повелитель демонов скрывается в портале, а я, практически захлебываясь собственной кровью, шепчу запечатывающее заклинание, освобождая всю имеющуюся во мне магию, после чего меня накрывает темнота.

Темнота… Она обступала со всех сторон. Но не пугала, наоборот, казалось, что стоит позволить, она окутает, даруя покой и безмятежность. Больше не нужно будет бороться, бояться, страдать… Ничего не нужно. Наступит вечный покой, в котором не будет место ненужным чувствам и мыслям.

Это было так заманчиво, что я не устояла, потянулась к тьме, радостно колыхнувшейся в ответ. Но прежде чем она коснулась меня, я услышала голос Киана.

Он звал меня. Просил остаться с ним. И стоило услышать его голос, как тут же пронеслись воспоминания о родных, о муже, с которым мы так и не стали семьей. И я изо всех сил отпрянула от тьмы. Начала рваться туда, откуда слышался голос моего арвийца, но сил не хватало. Чем больше я рвалась, тем слабее становилась. Я стремилась к нему до тех пор, пока могла бороться, а потом просто обессиленно зависла, всё так же окруженная темнотой.

В мгновение, когда я почти смирилась с тем, что для меня нет обратной дороги и правильнее будет принять неизбежное, отпустить прошлое, слиться с тьмой, меня оглушил еще один голос. Голос, от которого вздрогнула не только я, но и тьма, вновь приближающаяся ко мне.

И, в отличие от еле различимого голоса Киана, этот голос звучал громко, отчетливо и твердо. Словно его обладатель был поблизости.

— Куда ты собралась, источник? Разве я позволял тебе умирать?

В неверии вглядываюсь в темноту, во тьму, но ничего не вижу. Повелителя демонов здесь нет. Да и быть не может. Но тогда как и почему я слышу его, будучи на грани между жизнью и смертью?

— Вернись в своё тело, Дайяна, – приказывает демон, а я тяжело вздыхаю. Даже не злюсь на приказ, просто вздыхаю.

Я и сама хотела бы вернуться к родным, да вот только одного моего желания и приказа Повелителя демонов для этого недостаточно.

Словно поняв, в чём заключается трудность, Повелитель говорит:

— Я помогу тебе вернуться, – и, прежде чем я задаюсь вопросом, как он может помочь, демон продолжает: — С помощью твоей крови я создал между нами прочную связь, и через неё я смогу провести тебя обратно, вернуть твою душу в тело, но только при условии, что ты позволишь мне это сделать. Не сопротивляйся, доверься мне.

Довериться? Демону? Могла бы, нервно рассмеялась бы.

Легко сказать, доверься… Вот только есть ли другой способ вернуться?

Когда меня касается что-то холодное, вызывающее дрожь и интуитивное желание отпрянуть, с трудом остаюсь на месте. Понимаю, что так ощущаю силу Повелителя, которая смогла пробраться туда, где ей вообще не положено быть. Стараюсь расслабиться, чтобы не мешать демону, но мысли, зачем ему это, почему он спасает меня, не дают покоя.

— Я спасу тебя, Дайяна, чтобы встретиться вновь. И когда мы снова встретимся, а мы обязательно встретимся, поверь, печати, наложенные тобой, падут, для тебя спасения не будет. Я присвою тебя. Заставлю принять своим мужчиной и господином. А пока наслаждайся жизнью, но не забывай… я никогда не приму поражения, – не успеваю осознать угрожающее обещание Повелителя, как меня с силой начинает куда-то тащить.

Расслабляюсь, принимая помощь от врага, преследующего собственные цели. Теперь я знаю причину, по которой Повелитель решил помочь, и становится проще довериться ему.

Вскоре голос Киана становится громче, и вот уже я сама тянусь к нему, практически без помощи демона. Я всё лучше чувствую нашу с ним связь, цепляюсь за неё… последний рывок, и темнота рассеивается…

****

— Очнулась… – со всхлипом выдыхает мама, стоит открыть глаза. Ещё до конца не осознав, что я жива, натыкаюсь взглядом на хмурое серьезное лицо отца и заплаканное — матери.

От вины перед родителями остро колет в груди. Сколько же страданий я принесла им…

— О чем ты думала? Как ты могла так поступить с нами, дочь?! – спрашивает лер Рикард. Он выглядит осунувшимся, глаза воспалённые, по-видимому, от усталости, беспокойства и нехватки сна. Но всё это не мешает ему злиться на меня.

Заслуженно злиться, должна признать.

— Папа… — хрипло с трудом произношу. Во всем теле чувствуется сильная слабость, голова звенит так, что подташнивает. Но всё это малая плата по сравнению с тем, что я выжила. Я жива. Не верится…

Как я смогла выжить? Магия разрушала меня, я чувствовала… Осознавала, что не выживу. Моё тело не должно было остаться целым.

— Как… я… — договорить не успеваю.

— Хочешь знать, как ты выжила? – придавливая меня тяжёлым взглядом, спрашивает отец, и я медленно киваю. – Ты жива благодаря двум десяткам целителей, вливающим в тебя магию на протяжении двух суток, и Киану, который не позволял твоей душе уйти. Он вытащил тебя, чуть не умерев сам.

Серею лицом, да так сильно, что мама, подскочив с кровати, взволнованно, практически умоляюще начинает говорить:

— Дайяна, доченька, успокойся… Ты еще слишком слаба… Ран, зачем? – осуждающе глядя на мужа, спрашивает лира Маргарет. – Она ведь только пришла в себя.

— Она собиралась умереть, Мара. Наша дочь единолично приняла решение, не сказав ни нам, ни своему мужу, – жестко произносит отец, в упор глядя на меня.

— Я… хотела спасти… вас… — шепчу сквозь слезы. Сердце разрывается от мысли, что Киан мог погибнуть из-за меня.

— И за спасение других ты готова была отдать свою жизнь и жизнь Киана?

— Нет… Нет… только свою… — Киан должен жить. Я бы никогда не поступила так с ним. Он стал для меня не менее важен, чем родители и брат с дядей. Киан мой муж, моя семья. Он… часть меня… Без него я уже не смогу жить…

— Ваши жизни связаны, Дайяна! Понимаешь? Связаны! Ты ведь была там, слышала, когда твой муж говорил мне об этом. Если бы ты умерла, Киан умер бы тоже!

Воздух мгновенно перестает поступать внутрь. Я раскрываю рот, но не могу вздохнуть… Слова отца вызывают ужас. Шокируют…

Я чуть не убила Киана…. Осознание этого ужасного факта столь болезненно, что я начинаю задыхаться, давясь слезами.

Я думала, Киан имел в виду, что боги связали нас нерушимыми брачными узами, но даже не допустила мысли, что, если меня не станет, он тоже умрет.

— Дайяна… доченька… — плача вместе со мной, шепчет мама, прижимая мою голову к груди. – Ран, позови целителя, ей плохо… — молит она.

— Отодвинься, Мара, – отец заставляет маму отпустить меня, после чего, склонившись надо мной, отвешивает обидную пощечину. Легкую, но действенную. От удивления — отец за всю жизнь ни разу не поднял на меня руку — делаю судорожный вдох. Затем еще один и еще… Смотрю на родителя широко раскрытыми глазами, не веря, что он ударил меня. – Хватить лить слезы и тонуть в раскаянии, дочь. У тебя еще будет на это время. А сейчас соберись. Ты нужна своему мужу, без тебя он может не выкарабкаться.

— Что с ним? – в мгновение забыв о пощечине, об обиде, да обо всем, кроме Киана, дрожащими губами спрашиваю.

— Отдал тебе слишком много жизненных сил… Он боролся за тебя, не думая о себе.

Выходит, Повелитель демонов спас не только мою жизнь, сам того не ведая… — мелькает мысль.

Всхлипываю. Прикрываю глаза, испытывая поглощающее, способное утопить меня целиком чувство вины и страха. Я не хотела даже мысли допускать, что могу потерять своего арвийца. Я готова была рисковать своей жизнью, но не его.

— Дайяна, – касаясь моей щеки, той самой, что горела от удара, зовет отец. И как только я открываю полные слез глаза, он продолжает: — Ты спасла наш мир, заперла демонов, я признаю твои заслуги, но принять их не могу, по одной причине. Я лучше бы бился с демонами, лучше бы отдал свою жизнь, чем смотрел, как ты умираешь. Тебе не понять, каково это, видеть, как твой ребенок умирает… а ты ничего не можешь сделать… То, что мы с твоей матерью пережили… я надеюсь, что ты никогда не испытаешь подобного. Прости, что ударил, милая, но это единственный быстрый способ привести тебя в себя. Ждать, пока ты полностью оправишься, времени нет. Киан может не дотянуть…