— Много фотографий?

— Штук триста! — хмыкнула она.

— Ну хоть будет, что вспоминать, когда приедешь домой, — сказал Сашка, но отвернулся к окну с моментально потухшей улыбкой.

Настя тоже почувствовала, как краски сегодняшних эмоций немного потускнели. Какая-то непонятная тоска поселилась в ее душе после слов друга.

— Мне кажется, я даже и без фотографий буду помнить эти две недели, — тихо сказала она, рассматривая его профиль.

Он что-то хотел ответить, но принесли заказ, а после того, как официант ушел, он больше к этой теме не вернулся.

Вместе с салатом им принесли две тарталетки с охлажденной начинкой из грибов и курицы под сливочным соусом — комплимент от шеф-повара, который они с удовольствием попробовали.

Так, тихо разговаривая и перебирая события сегодняшнего дня, они спокойно поужинали, а потом сидели, смотрели друг на друга, пили вино и делились впечатлениями от прожитых приключений.

Рассчитавшись за ужин — Сашка опять не позволил ей даже деньги достать! — и оставив слова благодарности и похвалы в книге отзывов, друзья вышли из ресторана и пошли по высокой набережной. Людей вокруг было очень много, так что через некоторое время Настя даже умудрилась потеряться в толпе, когда засмотрелась на шпиль старинного дома. Поняв, что друга рядом нет, она почувствовала, как подкрадывается паника, но старалась ей не поддаться. Как назло, какая-то большая собака, шныряющая под ногами прохожих, ринулась мимо нее за чем-то или кем-то и сбила ее с ног. Не имея возможности за что-то схватиться, она наступила на ногу одному из прохожих мужчин. Испуганно извинившись, Настя отступила от пострадавшего мужчины и тут же спиной толкнула какую-то девушку.

— Эй! — возмущенно вскрикнула та и хотела, видимо, продолжить столь короткое общение, но ей этого сделать не дали.

Откуда-то из толпы появилась рука и, схватив Настю за талию, подтянула к своему туловищу. Подняв глаза на обладателя этой самой спасительной руки, Настя наткнулась на обеспокоенный Сашкин взгляд. Она настолько была рада его увидеть, что от облегчения тут же крепко обняла его и замерла так, прижимаясь к другу. На секунду растерявшись, Сашка прижал ее к себе и почти приподняв над землей, переместился с ней ближе к перилам, выныривая из потока людей.

— Испугалась? — мягко улыбаясь, погладил он ее по волосам, стараясь не сдвинуть хвост.

— Угу, — уткнувшись ему в шею и вдыхая ставший таким родным запах его парфюма, промычала Настя.

— Все хорошо, — успокаивал он ее, гладя по голове и спине. — Здесь такое часто бывает, стоит немного засмотреться — и тебя могут затоптать!

— Я уже это поняла, — буркнула в ответ подруга.

Со стороны они выглядели как обычная влюбленная парочка: Настя обнимала его за плечи и прятала лицо, уткнувшись в шею, а Сашка одной рукой обнимал ее за талию, а второй гладил, при этом смотрел на ее макушку, что-то говорил и ласково улыбался.

Успокоившись, Настя — почти с сожалением — отстранилась от друга, пряча взгляд.

— Все нормально? — спросил Сашка, наклонив голову и глядя на нее.

— Да. Извини, — немного поморщила она носик и посмотрела на воду за ограждением, возле которого они стояли.

— Давай немного погуляем, иначе скоро у воды станет прохладно, — предложил он и протянул ей руку ладонью вверх.

Мгновение Настя смотрела на него, а потом, приветливо улыбнувшись, вложила свою ладошку в его и шагнула в его сторону.

— Пойдем, — сказала она, подойдя почти вплотную.

Сашка улыбнулся одним уголком губ и, крепче сжав ее ладонь, не спеша пошел вдоль ограждения.

Как и хотела Настя, они зашли в мегамаркет перед тем, как окончательно отправиться домой. Прогуливаясь между полками продуктового отдела, они размышляли, что бы такого приготовить на ужин, легкого и простого в приготовлении.

— Ну давай рис с овощами и рыбку в фольге? — уговаривала Настя.

— Это будет жирно на ночь, тем более, что я не настолько голоден, — рассматривал он при этом полки.

— У тебя есть пароварка или мультиварка? — спросила Настя и, дождавшись кивка, продолжила. — Давай на пару. Это же недолго. Зато вкусно.

— И ты провозишься с этой рыбиной весь вечер!

— Давай возьмем просто филе, — закатила она глаза к потолку.

— И все равно его разделывать, делать соус… — никак не сдавался он.

Настя только не застонала от досады. А потом увидела искорки смеха в его глазах, хотя лицо при этом оставалось серьезным. Так вот почему он не смотрит на нее, а глядит на полки!

— Ты специально, да? — разоблачила его Настя. — Я тут не знаю, что выбрать, что готовить, чтобы вкуснее было, ему угодить пытаюсь, а он… — не стала продолжать девушка и, гордо развернувшись, зашагала в сторону выхода, ловко обойдя тележку, которую он вез перед собой.

— Насть, Настюш! — пытался догнать ее Сашка, бросив тележку посреди зала. — Постой. Ну пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть! — ему удалось догнать девушку уже на крыльце магазина. — Я просто не хочу, чтобы ты угробила на это весь вечер! Тем более, что этот ужин не так необходим! Мы с тобой были в ресторане, и я сомневаюсь, что ты уже проголодалась! Это просто станет напрасно потерянным временем — твоим!

Настя, насупившись, стояла напротив него, скрестив руки перед собой, и молчала.

— Мне очень понравилась твоя фраза о том, что ты мне хочешь угодить, правда! — улыбнулся он, пристально всматриваясь ей в глаза. — И это веселье в магазине было неуместно! Прости меня! — Сашка потянул ее на себя, собираясь обнять, но она упиралась и не хотела облегчать ему задачу. — Ах ты маленькая вредина! — цокнул он языком и вдруг нагнулся, схватил ее на руки и закружил.

— Ты что творишь⁈ — зашипела Настя, пытаясь одной рукой придержать развевающийся подол платья, а другой вынужденно хватая его за шею, однако ее уже начал душить смех, который она с трудом, но сдерживала.

— Хочу вскружить тебе голову, чтобы ты забыла об этом проклятом ужине и о том, что произошло в магазине, — признался он, останавливая импровизированную карусель. Теперь он просто держал ее на руках и смотрел на нее веселыми глазами. — Мир?

Настя хотела еще немного поизображать обиду, но махнула рукой и, кивая, согласилась.

— Мир.

— Хочешь, я тебя до дома на руках понесу, чтобы заслужить твое прощение? — улыбаясь, сказал он и при этом уже шагал широкими шагами, унося ее подальше от магазина.

— Не стоит, — буркнула Настя. — Давай уже, отпускай меня! — велела она.

— А волшебное слово? — дразнил он ее.

— А бойкот? — в той же интонации спросила его Настя.

— Ну это детство, Настенька!

— Отпускай уже! — непрошеное веселье заставляло ее сдерживать себя, но уголки губ так и норовили подпрыгнуть вверх.

— Эх, Настюша! Позабыла все, чему тебя мама учила! Про элементарную вежливость забыла! — притворно вздохнул он, но по-прежнему двигался с ней на руках в сторону дома.

— Все, Саш, правда, — почти жалобно попросила она. — Хватит уже! Люди же смотрят!

— Люди всегда смотрят, — парировал он.

Ему очень нравилось ощущение стройного тела у него в руках, ее смущение и хорошо скрываемое веселье, похожее на восторг. Он покрепче прижал ее к себе, почти не чувствуя никакого напряжения, действительно готовый пронести ее весь путь до дома, который, стоит сказать справедливости ради, находился совсем неподалеку.

Мимо проплывали мелкие круглосуточные лавочки и магазины с большими ярко освещенными витринами. Народу и правда было много на улице — погода располагала к прогулкам, — поэтому Настя смущенно прятала лицо, уткнувшись ему в шею и придерживая камеру, лежавшую на животе. Благодаря ремешку, техника не слетела, когда друг раскружил ее.

— Саша, сейчас же отпусти меня, — твердо прошептала она ему прямо в ухо.

Почувствовав ее дыхание, скользнувшее по шее и ее шепот, он почувствовал, как по телу прокатывается волна, жаром разливаясь под кожей, тут же покрывшейся мурашками. Он едва не вздрогнул!